Боец 2. Лихие 90-е - Валерий Гуров

ему не за что. Сам букет я сунул в урну. К Лидке не пошел, сразу прошел в номер, злой и раздраженный. Не знаю, что меня дернуло, но в номере я взял телефонный справочник.

Там нашел фамилию Светки, и через минуту из динамика телефона послышались длинные гудки.

— Да, — раздался голос девчонки на том конце линии.

— Свет, привет, это Серега…

— Сереж! — обрадованно вскрикнула она.

Еще через пару минут я уже вешал трубку, договорившись со Светкой о свидании. Вот приспичило мне с девчонкой повидаться… как она там — не скучает без своего Яшки Кривого? А если честно, мне просто хотелось переключиться от суеты, и компания Светки для этого была отличным вариантом. Девчонка-то она классная. Встретиться договорились у памятника Владимиру Ильичу на площади — как раз по другую сторону дороги. Завтра днем, в четыре.

Да и, положа руку на сердце, не Лидкой единой. Только я начал какие-то мысли в голове допускать, как аптекарша характер показала. Нафиг. У меня тоже характер есть, вот его я и покажу.

Но перед свиданием со Светкой меня еще ожидала утренняя тренировка, которая, по словам Владимира Степаныча будет кра-а-айне любопытной. Вот о ней и буду думать, посмотрим, чего там подготовил тренер. Выбывать из состава участников соревнований я ни в коем случае не собирался.

Глава 16

На следующее утро я прибыл в «Спартанец» минут за пятнадцать до начала тренировки. Хотел дополнительно размяться, раз уж тренировка предстояла непростая. По прибытию обнаружил, что народ в зале собрался уже в полном составе. Даже Танк, не отличавшийся особой пунктуальностью и вечно опаздывавший — и тот заранее приперся. Пацаны стояли не переодевшись и, скорее всего, ждали тренера, кого еще им ждать.

— Что за сборы? — подошел я, приветствуя народ, каждому крепко пожимая руку.

— А ты разве не в курсе, что Степаныч раньше велел приходить? — ответил вопросом на вопрос Танк.

Какой же он все же, зараза, здоровый был. Каждый раз не по себе становилось, когда я смотрел на его кулачищи размером со спелую дыньку. Природный тяж. На его вопрос я помотал головой — про то, что тренер сказал приходить раньше, я не знал. Либо мимо ушей пропустил, либо Владимир Степаныч посчитал, что я и так раньше прихожу, в отличие от того же Танка.

Пацаны подтвердили, что тренер на сегодня обещал необычную тренировку. Какую именно и в чем заключается ее необычность — не знал никто.

— Да щас он вернется, но когда уходил, то сказал, что не в зале будет, — пояснил один из спортсменов. — Мы ж поэтому и не переодеваемся.

Ждать Степаныча долго не пришлось. Он как раз в зал вошел, пока мы языками чесали и выдвигали разные гипотезы. Я обратил внимание, что тренер держал в руках сумку с каким-то шмотьем. Так сразу было не разглядеть, чем она набита но эту «барахолку» он себе в подсобку отнес, а потом вернулся к нам — глаза такие хитрые, щурится. С порога видно, что он действительно что-то этакое по наши души придумал.

— Короче пацаны, дело такое, — начал он. — Я вот думал-думал насчет того, какую тренировку для вас организовать, чтобы полученные навыки пригодились в нашем непростом деле, всю голову сломал. И надумал вот что.

Мы, как положено, построились, словно солдатики, и тренер, сцепив руки за спиной, начал ходить вдоль ряда. Внимательно слушали Степаныча.

— Вот я себе когда задаю вопрос о том, что такое бои без правил и чем они от бокса или любого другого вида единоборств отличаются, знаете, какие мысли в голову приходят?

— Не-а, — заверил Танк.

Я, как и остальные, промолчал. Один хрен, что не скажешь Степанычу, все не то и будет отвергнуто, вопросы-то он чисто риторические задавал. Сам задал, сам ответил. Манера у него такая, я примерно на третьей тренировке в это дело въехал и с тех пор на подобные вопросы не отвечал.

— Вот в том-то и дело, что не знаете, — тренер указательный палец поднял. — Вот единоборство — это что такое? Вышел на ринг, перчатки и шлем надел, капу вставил. Упал если — тебе отсчитывают, не можешь подняться — с боя снимают. Все по правилам! В смысле, по затылку и ниже пояса не бить, открытой перчаткой нельзя…

Мы кивали, показывая, что слушаем внимательно. Вот теперь узнали, что такое единоборства, раньше ж понятия никто не имел, что в единоборствах по правилам все, а как же. Тренер продолжил пальцем трясти.

— А в боях без правил как? Вышел, кулаки голые, защиты нет, бить куда угодно и как угодно можно. На улице даже правила есть, пусть и не писанные — лежачего не бить, упавшего не добивать, по яйцам не лупасить… а тут, блин, дело такое, что лежачего, который после удара по яйцам упал, как раз добить нужно, — Владимир Степаныч развел руками. — Как звери все равно, которые раненого врага добивают.

Я по прошлой жизни никогда в подпольных боях участия не принимал. Как-то обошли они меня стороной, хотя некоторые спарринги, особенно по армейскому рукопашному бою, если и от звериных баталий отличались, то ненамного. Но о подпольных боях был наслышан, тоже по прошлой жизни — в начале 90-х, некоторые кореша выступали. То есть, примерно сейчас, выходит. Бабки там платили серьезные. И, помня об их рассказах, я понимал, что Степаныч действительно не лукавил. Дрались по-разному, подчас совершенно безо всяких ограничений, а некоторые даже до смерти… царство небесное Даниле, кандидату по самбо. В бою прямо и умер.

— Поэтому к подпольному бою хрен нормально подготовишься. Ни противника не изучишь, ни тактику не построишь, потому что в отсутствии правил бой — всегда сюрприз.

— Владимир Степаныч, — хмыкнул один из пацанов. — Так я когда по любителям боксировал, так же было. Приезжаешь на соревнования, тебе за выходные надо несколько боев отбиться, а ты понятия не имеешь — против тебя ударник или игровик? Выходишь и ниче, раз удар, два — приспособился. Вот и здесь приспособимся, че нет?

— Вот ты мне скажи, тебе башку на боксе отбили, что ты как пробка тупой? — насупился тренер. — Ты бои без правил с боксом не путай. Там против тебя чи борец выйдет, чи боксер, а то и вовсе каратист. И как ты будешь приспосабливаться, когда тебе, боксеру, маваши в голову полетит?

Чуть сбавив напор, тренер уже более умиротворенно добавил:

— Тем более, что весовая у нас открытая. Выйдет какой громила, ты вокруг него как бабочка порхать будешь, а он тебя — раз, за хребет схватит и переломит к Кузькиной матери, — Степаныч красноречиво соединил кулаки и сделал такой жест, как будто белье отжимает.

Довод вполне понятный, к моему удивлению, Степаныч весьма