Канон, звучащий вечно. Книга 1. Хозяин кометы - Масахико Симада

– Сейчас наша страна – самая богатая в мире. На что направить избыток средств – на образование или на развлечения? И то и другое было бы правильным. Это гораздо умнее, чем вести войны. Конечно же, я сел на военный корабль для того, чтобы воевать, но в результате получилось, что я стал военно-морским офицером для того лишь, чтобы полюбить Баттерфляй, привезти тебя сюда и дать тебе образование.

Здесь больше не было отца, который гордился принципами и честью воина, охраняющего семью и страну. Тот отец, которого боялся и уважал маленький Джей Би, оказался всего лишь фантомом, живущим в доме в Сономе. А страсть к любовным приключениям, которая пряталась в тени фантома, выдохлась с тех пор, как гейша из Нагасаки опьянила его.

– Иногда я вижу Баттерфляй во сне. На той же постели, где спит Аделаида. Когда мне становилось плохо, я всегда вспоминал дни, проведенные в доме на холме. Любовь оказалась для меня важнее войны.

Пинкертон, однако, упускал одно немаловажное обстоятельство. Даже если образ военно-морского офицера был всего лишь приманкой, он использовал его, купил Чио-Чио-сан, а потом выкинул ее, как вышедшую из обихода сумку. А она умерла, любовь была похоронена, остались только сладостные воспоминания самого Пинкертона да повесть, написанная американцем. Отец каялся только ради себя самого.

– Что ты собираешься делать? Американец должен быть готов и к войне с Японией. Я в молодости погрузился в любовные переживания, а тебе придется сражаться. Или ты не изменил своего решения перебраться в Японию?

Джей Би твердо ответил:

– Да, я должен это сделать.

– Понятно. Хочу с тобой посоветоваться. Для тебя есть одна работа, и я очень надеюсь, что ты возьмешься за нее. Конечно, ты вправе отказаться. Но пойми, эта работа по плечу только тебе, и никому больше.

Пинкертон протянул ему листок бумаги:

– Встреться с этой женщиной.

На листке были написаны имя и фамилия: Маргарет Бертон – и указан ее адрес.

По протекции отца Джей Би получил задание: провести анализ японского национального характера и предоставить отчет американскому правительству. Сотрудники Государственного департамента давно начали такого рода исследования с целью выработки рациональной политики в отношении Китая, Японии, а также живущих в Америке китайских переселенцев и американцев японского происхождения. Но реальная работа мало чем отличалась от обычных университетских исследований. До нового путешествия Джей Би оставалось подождать еще шесть лет. Он по-прежнему был убежден: нет другого способа понять Японию, кроме как пожить там, позаимствовав у японцев глаза и уши. На это его начальница, культуролог и антрополог Маргарет Бертон, возражала: речь ведь идет не об изучении литературы и живописи, а о выборе политических решений. Но неожиданно пришел приказ – ехать. Джей Би получил назначение в американское консульство в Кобе.

Через тридцать шесть лет Джей Би вновь стал пассажиром корабля, пересекающего Тихий океан, но теперь ему необходимо было избавиться от чувства любви к родной матери. Порученное Джей Би задание сильно напоминало шпионскую деятельность. Ему надлежало сблизиться с японскими военными и получить информацию о действиях войск на территории Китая. Не обладая ни уверенностью, ни знаниями для выполнения этого задания, Джей Би, получив приказ, втайне поклялся не предавать ни Японию, ни Америку. Шел 1930 год. Все страны стремились к разоружению, волны экономического кризиса из Нью-Йорка расходились по всему миру, люди искусства не в меру бодрились, модно стало думать о том, как распорядиться свободной жизнью. Куда только не бросаются люди, когда ситуация нестабильна и не знаешь, чего ожидать от будущего. Население, обретя мнимую свободу, которую государство нещадно контролировало, все больше увлекалось эросом. Вести здоровый образ жизни в те времена считалось вредным.

Кобе оказался холмистым городом на берегу Тихого океана, там был и Чайна-таун, словом, город выглядел как зеркальное отражение Сан-Франциско. Секретарь консульства так и называл его – японский Сан-Франциско. Джей Би быстро привык к этой удивительной симметрии, центр которой находился в Тихом океане, но все-таки ему чего-то не хватало. Лафкадио Хэрн,[44]приехавший сюда сорок лет назад, тоже не любил приметы европейского влияния в Кобе, он сбежал оттуда в Идзумо, полный легенд и фольклора, проводя время в чайных комнатах мама-сан.

Мисс Судзуки, обучавшая Джей Би основам японского языка, стала директором женской школы в Кобе. После возвращения на родину она занималась женским движением, замуж не выходила. Когда они вновь встретились с Джей Би, ей было сорок семь лет. Мисс Судзуки старалась сдерживать радость, смех ее напоминал стон, она протянула Джей Би руку для рукопожатия, а глаза ее смотрели куда-то вдаль. С двадцати лет мисс Судзуки отдалилась от линии любви и жила как монахиня. Она называла Джей Би своим младшим братом из Сан-Франциско и знакомила его со всеми, с кем была дружна. Одна из учениц мисс Судзуки тронула сердце Джей Би, да так там и осталась. Она была похожа на женщину, которую он с детских лет видел во сне. Он повторял ее имя, Нами Нода, по нескольку раз в день. Вскоре она стала завсегдатаем его снов, образцом японской женщины, а также рассказчицей японских сказок, как мисс Судзуки когда-то. Джей Би был опьянен Японией. Но все мужчины, с которыми он находился в дружеских отношениях, были похожи на него самого тех времен, когда он кормился за счет альбатросов. Джей Би понял, что та Япония, страна мечты, о которой он читал в книгах и которую видел на картинках, не более чем иллюзия, созданная американцами и итальянцами, заключившими его отца и Чио-Чио-сан в рамки повести. Чтобы найти нечто японское в Кобе, нужно было проникнуть в глубины сознания джентльменов и дам, которые носили европейскую одежду и немного говорили по-английски. Только один человек, Нами, своими глазами, интонациями напоминала Джей Би родную мать.

Их отношения развивались ровно.

Они открывали друг другу свои сердца только в письмах, но избегали откровенных слов, чтобы не поддаться соблазну. Джей Би был не столь молод, чтобы вкладывать в любовь весь свой пыл. Нами тоже уже минуло двадцать пять лет, и поговаривали, что у нее больше нет шансов выйти замуж. Она не скрывала, что был человек, с которым она обещала связать свою судьбу, но из-за какой-то ничтожной ссоры родственников их брак расстроился.

Нами жила вместе с братом, старше ее на семь лет, в доме на холме, с которого вдалеке виднелся океан. Она была родом из семьи потомственных жрецов синтоистского храма в Ёсино, но ее родители умерли, когда она была подростком, и она ходила в женскую школу на деньги своего дяди. Ее брат Макио служил капитаном сухопутных войск и, должно быть, владел информацией, которая нужна была Джей Би. Но не это было причиной его сближения с Нами. Любовь и служебные интересы совпали случайно.