Призраки не лгут - Ларс Кеплер

— Карлос, дай мне неделю, — серьезно попросил он. — До того, как я вернусь в Стокгольм, мне нужно получить кое-какие ответы.

Карлос пробурчал что-то, но не прямо в трубку. Йона сказал:

— Не слышу.

— Это неофициально, — повторил Карлос погромче, — но пока служебное расследование продолжается, ты можешь продолжать свое.

— Какие у меня ресурсы?

— Ресурсы?! Ты не более чем наблюдатель и не можешь…

— Я вызвал водолаза, — сообщил Йона улыбаясь.

— Водолаза? — нервно переспросил Карлос. — Да ты знаешь, сколько стоит…

— И кинолога.

Услышав шум двигателя, Йона обернулся и увидел, как рядом с его машиной останавливается серый автомобильчик с трескучим мотором. «Мессершмитт-кабиненроллер» начала шестидесятых, два колеса впереди, одно — сзади. Дверца открылась, и из машины вылез Гуннарссон с сигаретой в зубах.

— Здесь я решаю, вызывать водолаза или нет, — крикнул он, торопливо шагая к Йоне. — Тебе тут нечего делать.

— Я наблюдатель, — спокойно ответил Йона и направился к мосткам, где водолаз готовился к погружению.

Водолазом оказался мужчина лет пятидесяти, начинающий полнеть, но широкоплечий и с мощными бицепсами. Неопреновый гидрокостюм плотно облегал круглый живот и шею.

— Хассе, — представился водолаз.

— Закрыть затворы не получится, есть риск затопления, — сказал Йона.

— Понятно, — коротко ответил Хассе и взглянул на бурную неспокойную воду.

— Течение будет очень бурным, — пояснил Йона.

— Верно. — Водолаз был спокоен.

— Справитесь?

— Я служил в береговой охране… Хуже ничего быть не может, — ответил Хассе с тусклой улыбкой.

— Нитрокс в баллонах?

— Есть.

— Это еще что за фигня? — Гуннарссон уже успел подбежать к ним.

— Это как воздух, только кислорода побольше, — объяснил Хассе, натягивая спасательный жилет.

— И как долго ты будешь под водой?

— Вот с этим — часа два… спокойно.

— Спасибо, что приехал, — сказал Йона.

Водолаз пожал плечами и честно объяснил:

— Мой мальчишка — в футбольном лагере в Дании, в Исхёе… Я обещал поехать с ним, но… надо заработать еще деньжат…

Он покачал головой, а потом указал на водолазную маску с цифровой камерой и на провод, который вместе со спасательным тросом тянулся к компьютеру:

— Я записываю свои погружения. Вы увидите все, что вижу я. Мы сможем переговариваться, пока я буду под водой.

Бревно, принесенное течением, стукнулось о гребень плотины.

— Откуда в воде бревно? — спросил Йона.

Хассе надел жилет-компенсатор и невозмутимо ответил:

— Кто знает… наверное, где-то избавились от древесины, которую повредили короеды.

С парковки электростанции шла какая-то женщина с увядшим лицом, в голубых джинсах, резиновых сапогах и в распахнутой стеганой куртке. Женщина вела немецкую овчарку.

— А вот и сука пожаловала, — сказал Гуннарссон и передернулся.

Проходя мимо лебедки, кинолог Сара Бенгтссон что-то тихо сказала. Собака немедленно остановилась и села. Сара, не глядя на нее, пошла дальше, уверенная, что собака послушалась команды.

— Как хорошо, что вы приехали. — Комиссар пожал руку Саре.

Сара коротко взглянула ему в глаза и сунула руку в карман, словно ища там что-то.

— Решения здесь принимаю я, — объявил Гуннарссон. — И я собак не особо, чтоб вы знали.

— Ну, я уже в любом случае здесь. — И Сара бросила взгляд на собаку.

— Как ее зовут? — спросил Йона.

— Джеки, — улыбнулась кинолог.

— Водолаз сейчас спустится под воду, мы будем следить отсюда, — стал объяснять Йона. — Но нам бы очень помогло, если бы Джеки смогла как-то сигнализировать… Как думаете, у нее получится?

— Получится. — Сара пнула камешек.

— Там много воды и чертовски быстрое течение, — предостерег Гуннарссон.

— Прошлой весной она нашла тело на глубине в шестьдесят пять метров, — сказала Сара, покраснев.

— Так какого мы ждем? — спросил Гуннарссон, закуривая.

Сара Бенгтссон как будто не слышала его. Она скользнула взглядом по черной воде, сунула руки в карманы и, почти не двинувшись, ласково позвала:

— Джеки!

Собака тут же вскочила и подбежала к ней. Сара присела на корточки, ободряющее погладила собаку по шее и за ушами, дала понять, что именно они ищут, после чего все — и люди, и собака — двинулись к кромке плотины.

Джеки натаскивали на запах крови и легких мертвеца. Собак, «служащих» в уголовной полиции, дрессируют так, чтобы запах трупа ассоциировался для них с чем-нибудь положительным, но Сара знала: Джеки всегда очень нервничает и ее потом приходится успокаивать.

Они прошли мимо того места, где обнаружили кресло Данте. Сара Бенгтссон осторожно направила морду Джеки к высокой воде.

— Ерунда это все, — улыбнулся Гуннарссон, зажег еще одну сигарету и провел рукой по животу.

Сара остановилась и протянула руку, словно призывая Гуннарссона замолчать: Джеки что-то унюхала. Собака вытянула длинную морду по направлению к плотине.

— Что там? — спросила Сара.

Собака принюхалась, двинулась боком, но потеряла след и пошла вдоль гребня плотины.

— Фокус-покус, — пробормотал водолаз и поправил жилет.

Йона наблюдал за кинологом и за необычно рыжей овчаркой. Они медленно двигались вдоль перил, приближаясь к центру, к открытым затворам плотины. Светлые пряди Сары выбились из «хвоста», ветер сдувал их ей на лицо. Собака вдруг остановилась и заворчала, припала на передние лапы, лизнула нос, заволновалась и встревоженно завертелась.

— Внизу что-то есть? — едва слышно спросила Сара и глянула вниз, в черную воду.

Собака не хотела стоять спокойно. Она побежала дальше, обнюхала основание электрораспределителя и, ворча, вернулась.

— Что там? — спросил Йона, подходя к собаке.

— Не знаю, она не подала сигнала, но ведет себя так, будто…

Собака залаяла, и женщина присела перед ней на корточки.

— Что, Джеки? — ласково спросила она. — Что там такое странное?

Собака вильнула хвостом, когда Сара обняла ее, приговаривая «ты моя умница». Джеки заскулила и улеглась, почесалась за ухом и облизала нос.

— Да что это с тобой? — удивленно спросила Сара.

В плотине что-то с воем завибрировало. Непромокаемые мешки для трупов лежали, аккуратно сложенные, прикрывая пластиковую емкость с сигнальными буями, которыми собрались помечать возможные находки.