Никакого зла - Мария Сакрытина

— Расслабься, — бросаю я. — Дамиан обещал, что не убьёт её. Сказал, вечером вернёт тебе живой. Извини, но это всё, что я могу сделать.

Потом отворачиваюсь и иду, загребая снег, по двору. Вроде бы мы из вон той двери вышли? Не с парадного, кажется, входа, а из-за вот этой, обитой бронзой, двери, с башмаком над ручкой? Хм, а зачем башмак?..

— Ви… Виил! Госпо… господин! — Туан догоняет меня, пока я решаю, что мне нравится больше: уже знакомый парадный вход или странная обашмаченная дверь?

Догоняет и падает на колени. Снова. Прямо в снег.

Я отступаю.

Туан же, чуть поколебавшись, вообще укладывается в снег лицом. Но при этом очень чётко произносит:

— Я клянусь быть тебе верным слугой, в каком бы обличии ты ни был, сопровождать тебя до самой смерти, защищать и хранить тебя, помогать и… исполнять любые твои приказы. В том клянусь я на жизни моей и… моей сестры. Примешь ли ты эту клятву?

— Не-а.

Туан вздрагивает и поднимает голову.

— Не… Не примешь?

Клятвы в этом мире — штука страшная, это я уже уяснила. Потом фиг отвертишься — и будет за тобой этот унылый дракон шататься действительно до самой смерти. Полагаю, очень скорой — в такой-то компании.

— Нет. И встань, пожалуйста. Ты меня с Дамианом перепутал. Ему клянись, сколько хочешь и на колени падай, он это теперь любит. А мне не надо, — я снова отворачиваюсь.

Далеко уйти мне, впрочем, опять не дают.

— Что же ты хочешь? — Туан встаёт и тут же преграждает мне путь.

— От тебя? — Я смотрю на него, честно пытаюсь сделать соответствующее торжественному моменту лицо, но это сложно, когда у тебя ноги мокрые и мёрзнут. — Ничего. Разве что ты мне пройти, наконец, дашь. Холодно очень. — Туан, моргнув, отодвигается, и я киваю. — Благодарю. Хорошего дня.

А меня там за-а-автрак ждёт! Жизнь снова хороша, пожалуй… О, а ещё можно залезть в кроватку, свернуться калачиком и валяться весь день. В кой-то веки! Делать ничего не надо! И правда, что я сделаю: Дамиан в лаборатории, меня выгнал, ещё один день потерян… Хоть отдохну.

— После всего… После того, как я тобой обращался? — Это Туан, он всё никак от меня не отвяжется. Но хоть поклоны бить перестал. — Неужели ты не хочешь мне отомстить? Виил, я действительно выполню любой твой приказ, ты же понимаешь…

Я резко останавливаюсь и оборачиваюсь. Мы уже у королевских покоев, чему я очень рада — сейчас как хлопну у кого-то дверью перед носом!

— Я понимаю. Ты действительно считаешь меня настолько испорченной? — Я злюсь и не слежу за собой. На моё счастье рядом никого нет. — По-твоему, я только и жду, как бы с тобой поквитаться? Так вот нет, не жду и не хочу. Я не люблю тебя, Туан, ты мне противен, и я не желаю видеть тебя рядом ни в каком качестве и ни в каком обличии. Не суди других по себе. А теперь, когда мы это выяснили, будь так добр, оставь меня в покое.

Но Туан не отступает. Нет, он распахивает дверь у меня за спиной и заталкивает меня в гостиную Дамиана. Дверь за нами захлопывается.

— Ты думаешь, я этого раньше не слышал? — шипит Туан. — Думаешь, я на такое куплюсь? Всё в этом мире строится на подчинении. Сейчас ты просто не понимаешь, что я предлагаю, но когда я буду тебе нужен, когда тебе будет необходима помощь, любая, ты тут же вспомнишь о моей клятве, отбросишь свою мнимую щепетильность и будешь мне приказывать.

— Я же сказала: не суди по себе!

— Все такие, фея. И ты тоже.

— И твоя сестра?

Туан отводит взгляд.

— Она ещё ребёнок.

— Но вырастет и станет такой же, — издеваюсь я.

— Нет! Я изменю мир для неё, — голос Туана падает до шёпота. — Она не будет, никогда не будет ни перед кем стоять на колени, как я! Она никогда не узнает…

— То есть, ты всё это делал для неё? Ты сделал это с нами — со мной, с Дамианом, с Сиерной — из-за неё? — повторяю я.

— Да. Я сделаю ради неё всё, что угодно, — Туан отворачивается. — Она всё, что у меня есть.

— Мне… очень жаль, — тоже шёпотом говорю я.

Туан снова переводит взгляд на меня.

— Не делай вид, что ты хоть что-нибудь понимаешь!..

— Если бы мою сестру держали на цепи, я бы тоже обиделась, — пожимаю плечами я. — Туан, можно я тебе кое-что скажу, только одно? Только одно, а потом ты уйдёшь и забудешь о всяком там долге, приказах и обо всём в этом духе.

Он внимательно смотрит на меня.

— Да.

— Спасибо. Так вот, Ты — мерзавец. Я никого в жизни ненавидела так, как тебя. Но я понимаю, почему ты всё это делал, и я тебя прощаю. Всё, свободен.

Он действительно уходит. Не сразу — сразу у него только выражение лица меняется. Очень удивлённое становится, как будто я ему в неземной любви призналась, а не в ненависти. Стоит, смотрит на меня, как на чудо света, и только когда я пытаюсь убрать его руки с моих плеч, вздрагивает и медленно, пятясь, уходит. Странный он всё-таки.

Но, пожалуй, погорячилась я с «ненавижу». Туана и правда легко было ненавидеть — раньше, когда он мне приказывал, мною пользовался. Сейчас — ну чудик, ну с заскоком. Лишь бы не буянил и огнём не дышал. Дракон, прости господи…

Выбросив это из головы, я прохожу короткую, предшествующую гостиной прихожую, вхожу в комнату, предвкушая сытный завтрак…

— Какие глубокомысленные речи я слышу с утра пораньше! — смеётся Ромион, отправляя в рот последний кусок сырного пирога. — Это ты дракона так распекала?

Я падаю в кресло и со вздохом запрокидываю голову.

— Ромашковый чай, травяной сбор, морковный сок, морс? — Ромион встаёт, указывает на кувшины и кувшинчики. — Вино не предлагаю, ты ещё маленькая.

— Мне уже шестнадцать!

— Маленькая. Так что?..

— Чай. Спасибо, Ромион.

Он предупредительно разрезает мясной пирог и кладёт кусок мне на тарелку. Потом, в чашечку, — салат, что-то красно-оранжево-зелёное в кислом соусе, не знаю что. Но вроде бы цветы. Ну конечно, Дамиан пробует на мне кухню фей, а феи едят цветы…

— Так чем дракон заслужил?.. И между прочим, куда вы вчера летали?

Я вкратце — занятая пирогом — пересказываю, что вчера произошло.

Ромион только усмехается под конец рассказа.

— Дракон совсем отчаялся, иначе бы придумал что-нибудь поумнее. Наверное, Дамиан упомянул, что знает, где его… сестра, ты сказала?

— Да. И, кажется, это я упомянула. В смысле, я передала слова Дамиана. Случайно. Туан меня тогда чуть не задушил.

— О, ну это, полагаю, нормально. Дракону простительно незнание этикета, тем более в таком положении. Виола, он просто понятия не имеет, как разговаривать с дамой.