Точка невозврата - Евгения Ветрова

нет? Она представила себе расположение дверей на втором этаже. Та дверь на первый этаж, через которую пришла она, для нее сейчас недоступна. Дверь на балкон осталась тоже позади. Балкон был длинный и шел вдоль всего фасада, вероятно, имел еще один вход, на другом конце. Если добраться до него и выйти на балкон, можно будет подать сигнал. Закричать. Там где-то должны быть полицейские. Пусть она будет выглядеть смешно, плевать. Пусть окажется, что это ее глупые бабские страхи. Она готова стать посмешищем для всего экипажа на долгое время. Да пусть вся авиакомпания потешается. Сейчас ей хотелось только одного – выбраться отсюда и вновь очутиться в зале ожидания, сидящей на старом затертом кресле.

Жанна осторожно повернулась и на четвереньках поползла в сторону предполагаемой двери на балкон. Туфли мешали, и она скинула их. Колени ныли, соприкасаясь с жестким полом, но она медленно продвигалась в нужную сторону. Кругом было тихо. Она представила, как нелепо выглядит сейчас. И тут же отмела эту мысль. Дверь должна быть где-то рядом. Да, вот ручка. Она осторожно поднялась и чуть постояла, приподнявшись на цыпочках, готовая сорваться на бег при малейшем шорохе. Ей все показалось. Она глупая истеричка.

От стены, метров в двух от нее, отделилась тень. Взвизгнув, Жанна метнулась к двери на балкон, толкнула ее, ввалилась внутрь и прижалась к ней спиной. Дверь стукнула ее по затылку. Кто-то снаружи попытался открыть ее. Жанна сползла вниз, уперлась в бетонный пол босыми ступнями и стиснула зубы. Если он нажмет чуть сильнее, она не сможет его удержать. Но дверь больше не двигалась. Он ушел? Нет. Вряд ли. Не для этого же он крался за ней. Или просто кто-то хотел попугать ее?

Она медленно встала, все еще налегая на дверь всем телом. Вытянула шею, пытаясь рассмотреть кого-нибудь внизу. Где-то же должна стоять полицейская машина. Отойти от двери было страшно. Балкон заканчивался узкой зигзагообразной лестницей, ведущей куда-то до самой крыши. Рассматривая лестницу, она пропустила момент, когда дальняя дверь внезапно открылась. Жанна замерла, не зная, что делать: то ли орать, то ли убегать неизвестно куда. Человек вышел на балкон, постоял, засунув руки в карманы, а потом не торопясь направился к ней. Где-то по дороге он вытащил что-то из кармана, и вскоре его лицо осветило пламя зажигалки. Жанна выдохнула, узнав Мухина.

– Вы курите? – спросила она, стараясь говорить спокойно, но голос предал, сорвавшись на писк.

– Нет. Но иногда можно. У Самсона вот сигареты отобрал. Зараза. Ведь клялся, что не курит.

Жанна промолчала. Вероятно, тренер застукал Федулова, когда тот спускался со второго этажа. А ведь она думала, что именно он преследовал ее в темноте. Или ей все же померещилось? Может, у нее начались видения, как у той французской тезки? Неужели придется сдаваться мозгоправам? Психотерапевт, которого посещала Жанна, уверяла, что ничего страшного с ней не происходит. Она как-то пыталась описать те странные приступы, которые происходят с ней перед тем, как должна случиться какая-то неприятность. Но та, видно, ей не очень поверила. Завела старую песню, что это надуманная ситуация, защитная реакция организма, связанная с недостатком каких-то веществ в организме. Прописала антидепрессанты и витамины. Витамины были съедены, антидепрессанты пошли в мусор. Но все же специалист она была хороший, и многие вопросы удалось решить с ее помощью. Интересно, спортсмены ходят к психоаналитикам?

– Я все думаю, почему Алена решила, что в несчастье с братом виноват Борисов?

Мухин пожал плечами:

– Да кто же ее знает.

– И почему Кирилл сказал, что он хотел признаться, но ему сказали, что не стоит этого делать. Он ходил к психологам?

Мухин снова пожал плечами:

– Не знаю. Вроде не ходил. Но…

Лицо Мухина было спокойным и даже каким-то равнодушным. Жанна вспомнила восхищение Лаврушина тем, как тренер печется о своих игроках. «Он им отец и мать». Кому еще Порошин мог поведать о своих терзаниях? Только тренеру. И, конечно же, Мухин знал о том, что случилось с братом Алены. Она же ему и рассказала, наверное. Мог он как бы случайно проговориться, что Борисов некогда избил на катке фигуриста? Но зачем? Подставить своего лучшего игрока? Странные отношения у них были. Со слов того же Федулова и Алены, Борисову все сходило с рук. На каком основании?

– Он вас шантажировал? – слова вырвались у нее раньше, чем она успела прикусить язык.

Мухин поперхнулся дымом.

– Борисов что-то знал и пользовался этим? Алена говорила, что Борисов что-то упоминал о договорных матчах. Не знаю, что это, но, наверное, не очень правильная вещь. Поэтому вы сделали его капитаном? В обход Кирилла. Ведь он больше подошел бы на эту роль.

– Ну-ну, – хохотнул Мухин. – Любопытная вы дамочка. С фантазией.

– Алена была девушкой упорной, для достижения цели могла и горы свернуть. А тут все совпало: Борисов стал для нее не просто соперником мужа, но и личным врагом. Очень тонко. Степан Андреевич рассказывал про ваш цветник. Про травы. Думаю, и клещевина у вас там есть.

Язвительный смех послужил ей ответом.

– Да уж. Интересно, это частые перелеты так действуют на психику? Клещевина – садовое декоративное растение. Не запрещенное к разведению. Тут у вас совсем ничего не сходится. – Мухин оперся на балконное ограждение.

– Вы даже не удивлены? Не возмущаетесь?

– О, конечно. Наверняка в ваших любимых сериалах именно так и поступают злодеи. Но это не сериал. Это жизнь. Алена убила Борисова из личной мести. И это факт.

– А Викторию? Тоже из личной мести?

Мухин картинно выгнул брови.

– Разве не вы утверждали, что Викторию убила не Алена?

– А разве я вам об этом говорила? Я сказала это Кириллу.

Мухин улыбнулся:

– Сказали ему, а услышал я. Кириллу сейчас ни до чего нет дела.

– Поэтому пошли за мной на второй этаж? Хотели выяснить, что я знаю?

– Да что вы можете знать? Вы? Глупая стюардессочка. Наверняка только и мечтаете о том, как залезть в штаны этому вашему красавчику, второму пилоту. Интересно, как часто он вас всех дерет во время полета? Или у вас расписание составлено?

Гнев залил ее по самую макушку, и она выпалила то, что вертелось у нее на языке, но до поры до времени сдерживалось неуверенностью.

– Борисов общался с Викторией, он был хвастун и мог рассказывать ей, как ловко он держит на крючке самого Мухина. Когда у Виктории нашли телефон Борисова, она заявила, что знает, кто его убил, кому была выгодна его смерть. Вы подумали, что она имеет в виду вас. А, наверное, так и было. И подсунули ей чашку из