Уж замуж… Так и быть! - Елена Малиновская

– Я? – Я издала короткий сухой смешок. – О, еще как посмею. Поверьте, одна на костер я не взойду. Утяну за собой столько людей, сколько смогу.

– Тебе никто не поверит!

Если честно, мне было очень жаль Гейба. Конечно, старикашка он препротивный, но сейчас я задумалась – а не перебарщиваю ли? Призрак мерцал всеми цветами радуги, по-моему, у него даже слезы на глазах выступили.

– Джонатан!

– А? – Бывший инквизитор от моего резкого выкрика чуть не сломал мелок. Поднял голову и вопросительно уставился на меня.

– Скажите, кому переходит имущество осужденного за занятия запрещенным колдовством? – спросила я, в упор глядя на Гейба.

Барон уже понял, куда я клоню. Его фигура то расплывалась невесомым облачком, то вновь собиралась в единое целое.

– В казну инквизиции, понятное дело. – Джонатан пожал плечами, словно удивленный, что надлежит отвечать на столь элементарный вопрос.

– Ваш сын, барон Гейб, один из богатейших людей Орленда, – процедила я. – Как вы думаете, будет ли это отягощающим обстоятельством для судей? Здравый смысл мне подсказывает, что да. Мои обвинения воспримут с превеликой радостью.

– Лариса, побойся богов! – в полный голос взмолился Гейб. – Петер ведь ничего дурного тебе не сделал!

– Вообще-то, я из другого мира, и у меня другие боги. – Я холодно улыбнулась, здраво рассудив, что Гейб не поймет значения слова «агностик». – А еще почему-то вы меня не хотите пожалеть. Хотя я вам тоже ничего дурного не сделала. Напротив, помогла вашему так называемому сыну обрести достойное наследство и разобралась с загадкой его рождения.

Гейб приглушенно застонал.

– Ты ведьма, Лариса, – прошептал он. – Истинная темная ведьма! Даже Джестер не был настолько жесток ко мне.

– Потому что Джестер, скорее всего, избегнет смерти, – честно сказала я. – Уверена, что Этан затеял всю эту историю лишь с одной целью: вернуть слишком строптивого зятя в лоно семьи и обзавестись наконец-то наследником.

– Один наследник у него уже есть, – чуть слышно выдохнул Гейб. – Правда, он никогда не посмеет признать его официально, но все же.

Я нахмурилась было, не понимая, о чем он. Но тут же приглушенно ахнула.

О небо! Нет, этого просто не может быть! Это слишком отвратительно и омерзительно даже для Средневековья.

Я ведь думала об этом. Гадала, почему Этан не заставил неизвестного обольстителя его младшей сестры взять ее в жены и тем самым узаконить рождение племянницы, которая потом стала женой Гейба.

А что, если Этан и был отцом Гессанты? И получается, что Петер – его внук. Причем самый что ни на есть кровный.

– Не может быть, – прошептала я.

– Ты слишком умна для женщины. – Гейб печально усмехнулся. – Но да, Лариса. Все так и есть. И я не хочу, чтобы вся эта грязь, вся эта мерзость когда-нибудь открылась. А она обязательно вскроется, если начнется суд над Этаном. Мне… Мне слишком жаль Петера. Да, он не мой сын, но он не заслужил подобной участи. Ты знаешь его, знаешь, что он мягкий и добрый человек. Эта правда убьет его.

Моя решимость довести дело до конца после столь искренних слов Гейба, сказанных спокойно и очень грустно, пошатнулась. Но после секундной заминки я взяла себя в руки.

Да, мне жаль Петера. Мне жаль Гейба. Но больше всего мне жаль себя. Потому как меня кинули в этот мир подобно тому, как слепого беспомощного котенка кидают в омут.

– Барон, но вот у вас теперь точно нет другого выхода. – Я вскинула подбородок и жестко ухмыльнулась. – Вы не можете знать наверняка, выплывет ли эта позорная правда, если Этан угодит под суд. Одно я вам могу гарантировать точно: если я попаду в лапы инквизиции, то выложу абсолютно все тайны вашего рода.

– Я понимаю.

Гейб стоял около меня с закрытыми глазами, ссутулившись и как-то сжавшись. И куда только делась его извечная гордая осанка!

– А с другой стороны, я обещаю вам, что сделаю все от меня зависящее, лишь бы этот секрет навсегда ушел с Этаном в могилу, – чуть мягче добавила я. – Если план Джестера сработает, если Этана выкинут из кресла верховного инквизитора – я буду землю грызть зубами, лишь бы на Петера не упала и тени подозрений. Даю вам слово.

– Слово темной ведьмы? – с едва уловимой горькой иронией переспросил Гейб.

– Слово прежде всего человека, – исправила я его.

Барон неполную минуту молчал. Вязкую тишину подвала нарушал лишь скрип мелка Джонатана. Бывший инквизитор мудро не вмешивался в наш разговор, покрывая каменные плиты пола все новыми и новыми загадочными символами.

– Хорошо, – вдруг обронил Гейб. – Я верю тебе, Лариса.

После чего взял – и исчез.

Моего лица коснулся прохладный ветерок, и я с нескрываемым облегчением перевела дыхание.

Да, я не считала, что могу гордиться этой ситуацией. Понятия не имею, сумею ли я выполнить свою угрозу. И надеюсь, что мне не доведется этого узнать. Потому как умирать я точно не собираюсь.

– Барон Гейб согласился нам помочь, – негромко проговорила я, обращаясь к Джонатану.

Тот сел прямо на пол и отложил в сторону мел. Отряхнул ладони от белой пыли и очень внимательно на меня посмотрел.

– Что? – хмуро спросила я. – Вы что-то хотите мне сказать?

– Я не слышал, какую тайну вы вытянули из барона, – спокойно ответил Джонатан. – И совершенно точно не хочу об этом узнать. Но, Лариса… Сейчас я понял, что Джестер, скорее всего, даже не подозревает, какая вы. Пожалуй, с женщиной подобного склада характера он еще ни разу не имел дела.

– Это плохо?

– Это будет занимательным опытом для него. – Джонатан пожал плечами. – Если честно, мне его даже немного жалко.

Я резко отвернулась, не желая продолжать этот разговор. С волками жить – по-волчьи выть. Ради спасения своей жизни я готова пойти на многое.

Джонатан, как ни странно, вернулся к своему занятию. Опять заскрипел мелом, разукрашивая пол подвала загадочными символами.

Я волей-неволей наблюдала за его действиями, то и дело морщась. При малейшем взгляде на странные изломанные знаки в голове вспыхивала острая боль, а мир начинал мерцать в непонятной дымке.

– Что за круг вы создаете? – спросила я. – Это ведь не защитный круг, не так ли?

– Нет, не защитный, – подтвердил Джонатан, ни на миг не прекращая своей работы. – Это, так сказать, сюрприз для Этана.

– Какой же?

Джонатан прикусил губу, вырисовывая особенно сложный символ. Наконец, с удовлетворением кивнул и посмотрел на меня.

– Очень неприятный сюрприз, – сказал с мрачной ухмылкой. – И вы поможете мне в этом.

Я заинтересованно вскинула бровь, ожидая продолжения.