Колдун и кристалл - Стивен Кинг

– Наклонись И раздвинь ягодицы, мисси. Не стесняйся, Риа насвоем веку довелось повидать многих курочек!

Покраснев, ей казалось, что сердце бьется у нее во лбу иотдает в виски, Сюзан подчинилась. Один из ледяных пальцев залез ей в анус. Онаприкусила губу, чтобы не закричать.

К счастью, визит закончился быстро… но Сюзан опасалась, чтоее ждет еще один.

– Повернись.

Сюзан повернулась. Старуха провела ладонями по грудям Сюзан,поводила большими пальцами по соскам, внимательно осмотрела нижние полукружья.Затем Риа сунула палец в пупок девушки, подобрала подол своего платья, охнув,опустилась на колени. Провела руками по ногам Сюзан, сначала спереди, потомсзади. Особенно ее интересовали ложбинки под коленями, где проходили сухожилия.

– Подними правую ногу, девочка.

Сюзан подняла и нервно засмеялась, когда Риа провела ногтембольшого пальца по стопе от пальцев до, пятки. Потом старуха внимательноосмотрела зазоры между каждыми двумя пальцами. То же самое повторилось и слевой ногой.

– Ты знаешь, что за этим последует? – спросила старуха, неподнимаясь с колен.

– Да, – испуганно вырвалось у Сюзан.

– Стой смирно, мисси. С остальным все в порядке, все чисто,но теперь мы переходим к самому главному, к тому, что особенно заботит Торина.Там действительно доказывается целомудрие. Поэтому стой смирно!

Сюзан закрыла глаза и подумала о лошадях, скачущих вдольСпуска… номинально они принадлежали феоду, и распоряжались табуном Раймер,канцлер Торина, и министр имущества феода, но лошади-то этого не знали. Онидумали, что они свободны, а если ты свободен в своих мыслях, все остальное –ничто.

Позволь мне быть свободной в своих мыслях, как лошади наСпуске, не дозволяй ей причинить мне боль. Пожалуйста, не дозволяй ей причинитьмне боль. А если она причинит, пожалуйста, помоги мне вытерпеть ее молча.

Холодные пальцы раздвинули курчавые волосы под пупком, затемдва холодных пальца скользнули внутрь. Боль она почувствовала, но на мгновениеи не сильную. Наколотый палец или щиколотка при случайном ударе об угол, еслиидешь ночью по малой нужде, болели сильнее. Другое дело, унижение, котороеиспытывала она от прикосновений старческих пальцев Риа.

– Закупорено как надо! – воскликнула ведьма. – Лучше небывает! Но Торин об этом позаботится, обязательно! Что же касается тебя, моядевочка, я поделюсь с тобой секретом, которого твоей ханже-тетке с ее длиннымносом, толстым кошельком и пупырышками вместо сисек никогда не узнать. Дажецелке нет нужды лишать себя удовольствия, если она знает, как это делается!

Пальцы старой карги нежно сомкнулись вокруг маленькой выпуклостив верхней части половой щели Сюзан. На долю секунды Сюзан показалось, чтостаруха ущипнет ее за это чувствительное местечко, из-за которого у нее,бывало, перехватывало дыхание, если она терлась им о седло во время скачки, новместо этого пальцы начали поглаживать… потом надавили… и, к своему ужасу,девушка почувствовала, как истома поднимается от низа живота.

– Как маленький шелковый бутончик, – ворковала старуха, а еешаловливые пальцы задвигались быстрее. Сюзан почувствовала, как ее бедра подалисьвперед, словно обрели разум и зажили собственной жизнью, потом подумала ожадном, самоуверенном лице старухи, розовом, как лицо шлюхи, купающемся вструящемся из ящика свете, представила себе, как свисал из ее морщинистого ртамешочек с двумя золотыми монетами, и жар, который она испытывала, потух. Всядрожа, она подалась назад, руки, живот и грудь покрылись мурашками.

– Вы закончили с тем, за что вам уплачено? – сухо, осипшимголосом спросила Сюзан.

Лицо Риа закаменело.

– Не тебе учить меня, что я закончила, а чего – нет, наглаядевка! Только я знаю, когда будет поставлена точка, я, Риа, ведьма с Кооса, и…

– Не прикасайся ко мне и встань, если не хочешь после моегопинка оказаться в очаге, нелюдь.

Морщинистые губы старухи разошлись, обнажая в звериномоскале немногие оставшиеся зубы, и Сюзан поняла, что она и эта ведьма вернулиськ тому, с чего начали: изготовились выцарапать друг другу глаза.

– Подними на меня руку или ногу, наглая сучка, и ты покинешьмой дом слепой, безрукой и безногой.

– Не сомневаюсь, что тебе это по силам, но только Торинможет рассердиться. – Впервые в жизни Сюзан прикрылась именем мужчины. Когда донее это дошло, ей стало стыдно. Почему, понять она не могла – она же согласиласьлечь в его постель и родить ему ребенка, – но стало.

Старуха злобно смотрела на нее, губы беззвучно шевелились, апотом сложились в подобие улыбки, еще более страшной, чем оскал. Тяжело дыша,оперевшись о подлокотник кресла, Риа поднялась. А Сюзан тут же торопливо началаодеваться.

– Да, он может рассердиться. Возможно, тебе все-таки стоитузнать об этом, мисси. Эта ночь для меня необычная, она разбудила во мне,казалось бы, давным-давно уснувшее. Считай это комплиментом твоей чистоте… итвоей красоте. Ты прекрасна, сомнений в этом нет. Твои волосы… когда тырасплетаешь косы, а ты расплетешь их для Торина, это точно, прежде чем лечь сним в постель… они сияют, как солнце, не так ли?

Сюзан не хотелось снова злить старуху, но и эти глупыепохвалы ее не волновали. Тем более что она видела ярость в слезящихся отстарости глазах Риа. А тело еще не забыло прикосновения ее отвратительныхпальцев. Она ничего не ответила, только натянула платье и стала застегиватьпуговицы.

Риа, должно быть, прочитала ее мысли, потому что улыбкаувяла, а тон стал более деловым. Сюзан такие перемены только порадовали.

– Ладно, не будем об этом. Твое целомудрие доказано, можешьодеться и уйти. Но Торину о том, что произошло между нами, не говори ни слова.Запомни это! Женские разговоры не должны долетать до уха мужчины, особеннотакого влиятельного. – Вот тут Риа не смогла подавить смешок. Возможно, онвырвался у нее подсознательно, она об этом даже не догадывалась. – Мыдоговорились?

Все, все, что угодно, лишь бы выбраться, отсюда!

– Ты объявляешь меня целомудренной?

– Да, Сюзан, дочь Патрика. Объявляю. Но важны не мои слова.Сейчас… подожди… где-то здесь.

Она порылась на каминной доске, среди треснутых блюдец согарками, достала сначала керосиновую лампу, потом ручной фонарик набатарейках, несколько секунд смотрела на рисунок молодого человека, прежде чемотложить его в сторону.

– Где… где… аг-г-г-га… вот! Она схватила блокнот сзапачканной сажей обложкой (с надписью СИТГО [СИТГО Петролеум (CITGO Petroleum)– нефтяная корпорация, входит в число 500 самых крупных мировых компаний.],вытисненной древними золотыми буквами) и огрызок карандаша. Пролистала блокнотчуть ли не до конца, прежде чем нашла чистый лист. Что-то нацарапала на нем,сорвала с металлической спирали, соединяющей все листки и обложку, протянулаСюзан. Та взяла листок, посмотрела на него. Старуха нацарапала слово, котороеСюзан поначалу понять не смогла: