Viva la Mésalliance, или Слава Мезальянсу - Игорь Давыдов

Зрелище, что открылось Даркену, было завораживающим: Букль широко раскрыв крылья, — это можно было понять по динамике движения питомца в пространстве — готовился встретить удар противника своими когтями. А противник сей был прекрасен и угрожающ. Птица с оперением, что переходило от иссиня-чёрного в огненно-красный, если смотреть от головы к хвосту. И была эта птица размерами крупней ручного неясытя «номера один», при том, что сам этот неясыть был не то, чтобы маленьким созданием.

Но наиболее приметной деталью в образе неведомо откуда взявшегося врага была его голова.

Её голова.

Человеческая.

Острые зубы, обнажённые в самодовольной хищной улыбке. Густые чёрные волосы, что развевались длинным шлейфом. И глаза. Не то янтарно-жёлтые, не то цвета свечного пламени, обрамлённые мелким-мелким цветастым пухом, что выглядел подобно туши и ярким теням, покуда Дарк не смог разглядеть его ясней, когда лик противницы Букля не оказался крайне близко к очам совёнка в момент очередного столкновения.

Впрочем, чарующий облик птицы не был главным, что интересовало некромага: его взор концентрировался на деталях за пределами крылатой фигуры, детали облика которой мозг анализировал задним числом. Постфактум. Взор сына рода Маллой шустро бегал из стороны в сторону, на короткие мгновения задерживааясь на домах, их расцветке, расположении погасших фонарей.

На ориентирах, по которым некромаг смог выбрать вектор, в направлении которого рванул, едва лишь получил возможность зацепиться косой за какой-нибудь выглядящий достаточно надёжным статичный объект на крыше.

Таковым оказался бетонный парапет. Дарк совершенно не пожалел его и вложил в рывок столько силы — как физической, так и магической, — что от опоры с громким треском оторвался тяжёлый на вид кусок, да полетел вниз, к газону, пока ответственный за порчу здания дворянин на всех парах нёсся в сторону разворачивающейся в небесах битвы.

В очередной раз получив возможность на пару секунд сконцентрироваться не на движении, а на получении и обработке информации, сын рода Маллой прижался виском к древку — если допустимо так называть конструкцию из кости и драгметаллов — своей косы. Это дало ему возможность внести изменения в магический контур, отвечающий за передачу изображения на то, что было у его очков вместо стёкол.

Теперь окуляры транслировали картинку внешнего мира, дополненную уже привычным «номеру один» HUD: компас, вектор движения, скорость и прочие-прочие мелочи. Спустя ещё две секунды к этим мелочам добавилась метка, показывающая расположение Букля, относительно своего хозяина: тому удалось свести вместе поступающий от совёнка поток данных и его ожидаемое расположение с точки зрения с видимых с высоты крыш домов ориентиров.

Последним делом Даркен так сильно увлёкся, что «профукал» момент приближения к стене следующего здания и был вынужден в самое последнее мгновение изворачиваться, активно играясь с инерцией. К сожалению, это привело к потере не только скорости, но и ориентации в пространстве: к той секунде, когда молодой человек сумел занять позицию для следующего рывка, с упором ногами в фасад здания, а косой — зацепившись за край крыши, метка с Буклем вжалась куда-то в левый край импровизированного экрана. И пусть на то, чтобы покрутить головой и понять, куда смотреть, чтобы значок в форме совиной головы оказался в центре поля зрения, ушло не больше секунды-двух, некромаг не мог не испытывать раздражения и злости на себя — это для «паркурщика» подобная заминка могла быть лишь досадной оплошностью, а вот для ведущего ожесточённый бой неясытя эти мгновения являлись тяжёлым и пугающим испытанием.

Оттолкнувшись ногами от стены здания, некромаг вновь отправился в полёт. На сей раз ему требовалось перелететь улицу, но инерции не хватало: гравитация, бессердечная она курва, крайне быстро принялась перетягивать одеяло на себя. Однако Даркен тоже был не лыком шит, и заранее выбрал направление прыжка с таким расчётом, чтобы в определённый момент дотянуться косой до одного из проводов. Инфраструктуре, впрочем, на сей раз ничего не угрожало, ведь молодой человек намеренно «затупил» лезвие, а игра с инерцией позволила дать на электрокоммуникации нагрузку, сравнимую с той, какую могла породить группа особо жирных городских пернатых.

Повторив этот трюк ещё два раза, «номер один» смог дотянуть до крыши длинной многоэтажки. Именно той, что была ему и нужна, так как судя по метанию значка в виде совиной головы, бой птиц происходил примерно в районе противоположного края крыши. Даркену было всяко сподручней быстро перебирать нижними конечностями по направлению к месту боя, хорошо контролируя как события, разворачивающиеся там, так и своё перемещение, нежели вновь заниматься воздушно-магической акробатикой. Благо, усиленные мышцы ног, не знающие усталости, позволяли бежать на скорости, сравнимой со скоростью автомобиля. Не бег гепарда, конечно, но вполне достойно.

Под подошвой хрустел не успевший подтаять град, а ветер свистел в ушах.

Некромаг мчал на помощь своему совёнку. И пусть того всегда можно было оживить: даже если проклятущая птица с женской головой убьёт и утащит Букля в своих когтях, у Даркена оставался материал для восстановления резервной копии. Молодой человек растил Букля с яйца, и успел его полюбить достаточно, чтобы не воспринимать это непоседливое живое существо просто как ресурс.

«Номер один» просто не хотел, чтобы его питомцу кто-то делал больно.

И это безотносительно того факта, что было бы неплохо захватить обидчицу совёнка в плен для последующего допроса. Сын ректора являлся уже достаточно большим мальчиком, чтобы научиться не врать себе и не пытаться рационализировать порывы подсознания.

Даркен успел.

Успел не защитить своего пернатого друга от боли, но от знакомства со смертью.

Некромаг оказался уже у нужного края, когда отметка, обозначающая положение Букля резко рванула к земле, а за ней и выхваченный алым птичий силуэт. Всё, что оставалось молодому человеку, так это сигануть за ними, подправив оружием свой полёт таким образом, чтобы сразу помчаться под острым углом вниз, не дожидаясь, пока сила земного притяжения решит воззвать к потерявшему опору телу. Уже там, между небом и землёй, стремительно приближаясь к асфальту, Даркен воочию увидел ту, что ответственна за нападение на Букля.

На лице пернатой дамочки не имелось никаких признаков страха. Оно лучилось уверенностью в себе. Да, противница знала, что ей не дано справиться с некромагом. Она и не пыталась: просто уклонилась от рассекающего удара косы и с громким протяжным, вполне человеческим «у-у-у-у» умчалась прочь, по пути закручиваясь в «бочку», чтобы уклониться от возможного проклятья, что дворянин мог направить ей вслед.

Впрочем, такового не последовало. Молодому человеку было важней нагнать в полёте растрёпанную окровавленную обессиленную тушку совёнка и подхватить её прежде, чем та с противным звуком шмякнется об асфальт, подобно выброшенной из окна размороженной курице.

И Даркен исполнил задуманное. Схватив израненное тельце Букля, некромаг тут же перевенулся ногами вниз и, уперев пяту косы себе в бок, выдал целую череду заклинаний, призванных защитить от столкновения с твёрдой шершавой проезжей частью.