Стремление к героизму будет вознаграждено - Джеймс Герц

стойки. Применять дальнобойные способности в рамках данного мероприятия было строго запрещено — дворяне начали стремительно сближаться обратно, уже с обнаженными мечами в руках. Незамедлительно последовавшим скрещенным клинкам сопутствовали далеко разносящиеся по округе радостные возгласы мужчин и испуганные вскрики женщин.

Толпа жаждала искусного фехтования и красочной магии, однако паренек с резко контрастирующими с его белоснежной кожей темными волосами заигрывать с противником на потеху зрителей не собирался: столп пламени из земли ослепил южанина, закономерно не успевшего из-за этого среагировать на выскочивший из огня острый наконечник, который и лишил его первой оболочки. Оставаться в долгу крепыш не желал, попытавшись провести контратаку при помощи появившегося в его левой руке двухметрового лассо с еле заметным белым свечением, но специфическое орудие только и сделало, что просвистело в миллиметре от цели, оставив ту совершенно невредимой, и бесследно исчезло.

Следующей трате маны предшествовало ровно два звонких лязга металла, после чего юный барон нутром учуял неладное и вовремя отступил назад, избежав вошедшего глубоко в землю меча. Потеря своего основного оружия смуглого мужчину нисколечки не смутила — имея про запас два кинжала, он словно почувствовал себя еще более раскрепощенно. Вероятно, его находящийся в раже соперник не заметил случившихся изменений и потому ринулся завершать дуэль, поплатившись за невнимательность оболочкой: Квилоны так быстро шинковали воздух, что отразить молниеносные удары было чем-то за гранью реальности.

Аристократы встали поодаль друг от друга — оба восстанавливали слегка сбитое дыхание. Продолжать тратить ману они боялись, держа в голове мысль о потенциальном нападении мутантов, но при этом задаром отдавать столь близкую победу им не позволяло самолюбие и мнимый статус перед прочими титулованными личностями. Воины будто специально тянули время, все не решаясь сделать выбор. Поначалу затихшие трибуны вновь стали оживать, выражая свое недовольство задержкой, однако возмущенные выкрики быстро сменились истошными воплями и четко-поставленными командами — где-то на границе лагеря завязался бой.

Люди бежали по ступеням вниз стремя голову, создавая хаос и излишне нагоняя ужаса на остальных обывателей, что из-за передавшейся им паники еще больше препятствовали передвижению гвардейцев Медио и личных солдата дворян. Находились и такие умники, что прыгали на толпу сверху, желая поскорее оказаться впереди, в результате чего сбивали публику с ног в месте приземления и травмировали ее, особенно детей и хрупких женщин, которым и без того доставалось больше остальных. Лу с Даином стояли смирно, лишь вместе со своими подчиненными отогнав паникерствующих крестьян. Без сомнений, Харраф пробьется через оборону и сам придет к ним — лучшим решением будет сначала избавиться от его сторонников среди рядов Яра, а затем перегруппироваться, зажав мутантов на становище в тиски.

Глава 15

Ралафар сидел на застеленной перине, держа меч между ног и пытаясь сосредоточиться. Его концентрацию будто специально сбивал подпрыгивающий от каждого громкого звука и носящийся по шатру, как дикая лошадь по загону, Линур.

— Лир, прошу, перестань меня нервировать! Пусть там хоть адрагонцы на нас нападают — мы не выйдем из укрытия, пока битва не доберется досюда.

— Как бы не было поздно. А коль губернаторские войска вовсе не пропустят Харрафа на территорию лагеря?

— Пусть на это надеется простой люд, а я выжду сколько будет необходимо и совершу задуманное.

— Да мы тут словно загнанные в угол звери, — не успокаивался юноша. — Ты жаждешь разыскать Килана, но вместо поисков спрятался в этой тканевой клетке, воображая из себя охотника.

— Терпения, сынок, тебе не хватает терпения. Я все еще помню о твоей спешке и о нависшей над Рутткордом угрозе, но лишний час погоды не сделает. Мне пришлось ждать почти десяток лет, чтобы, наконец, собраться с силами рассказать жестокую правду Килу и совершить кровную месть Дэгату — вместо несообразной торопливости я лучше потрачу еще каплю времени в мучительном ожидании.

Линур облокотился на стол и тяжело вздохнул. Его пальцы часто постукивали по дереву, а голова покачивалась в такт несуществующей мелодии. Паренька охватил неимоверный стресс в преддверии сражения, справиться с которым ему никак не удавалось. Его страх оправдывался большим, попросту бессчетным количеством недругов вокруг себя. При первой же возможности Лира не убьет только Раф и Луман, а все остальные не моргнут и глазом, когда от их рук падет очередной человек. Может, только еще Харраф посчитает не очень справедливым кончать собственного спасителя, однако прочие мутанты церемониться однозначно не станут.

Продолжать не замечать здоровую тревогу спутника князь больше не мог:

— Ты все время будешь рядом со мной — наши союзники, многие из которых тебя и так уже отлично запомнили, не посмеют тронуть бастарда Либеро, как не сделают этого и гвардейцы Медио.

— Если только один из дворян не догадался, что я помог Фауду, и не пустил этот слух среди товарищей.

— Верь в лучшее и помни, что это цена за твою цель. Не дрейфь, Лир, я в тебе разглядел не труса, а готового пойти на все ради своих стремлений мужчину. А я не ошибаюсь в людях. К тому же грядущий разговор вызывает у меня не меньше беспокойства. Килан мог серьезно измениться за прошедшие года, а если он не поверит, что Дэг истинный убийца, мое сердце будет надолго разбито. Тем не менее я, как видишь, спокоен. По крайней мере снаружи.

Внутри шатра восстановилась долгожданная Ралафаром тишина, сквозь которую закономерно стали просачиваться крики извне и непрекращающаяся беготня близ стен жилища. Несколько минут назад со стороны арены раздались полные ужаса звонкие голоса, за которыми последовали активные телодвижения принадлежащих семейству Медио солдат — не догадаться о приходе Харрафа, для кого-то неожиданном, а для других долгожданном, было тяжело. Как результат, нервы Линура, сидящего без дела взаперти уже который час в ряд и все это время безуспешно пытающегося найти себе место в доме Лумана, окончательно сдали и лишили его такой важной способности, как умение ждать своей минуты сияния.

На счастье бастарда, долго продлиться его мукам суждено не было — в помещение внезапно ворвался пестрящий черно-красным одеянием гвардеец. Запыхавшийся мужчина, казалось, не разбирал дороги перед собой, смотря на все вокруг безумными и непонимающими глазами. Ошарашенные столь наглым вторжением в чужое жилье, Ралафар и Лир застыли в недоумении всего на секунду, быстро сориентировавшись и поместив клинки в одну руку, а готовые вырваться наружу заклинания в другую. Подчиненный одного из дружинников Яра в свою очередь пусть и не сразу заметил две фигуры, находиться которым внутри опочивальни семьи Лунов однозначно было не положено, но при этом достаточно быстро сообразил,