Художник Кошмаров - Владислав Андреевич Бобков

Всего в городке Санде было три кузнеца и два оружейных магазина. Из-за небольшого размера города, чтобы обойти их всех мне потребовался всего лишь час, из которого большую часть времени я провел в торгах и попытках поднять цену.

После всех споров мой выбор остановился на втором оружейном магазине, что находился ближе к озеру. Именно там мне предложили лучшую цену.

— Неплохой стальной боевой топор, — продавец, полный мужчина в забавном зеленом фартуке, умело покрутил в руках оружие. — Видно, что хозяин хорошо с ним обращался.

Заметив мой подозрительный взгляд, он отмахнулся, кивнув на мой же пояс.

— У вас же есть свой топор, вот я и подумал. Вы это, не подумайте, что меня волнует где и у кого топор был раньше, — быстро добавил он, правильно растолковав моё молчание. — Главное, проблем же с этим оружием не предвидится?

— Нет.

— Вот и отлично! — радостно кивнул торговец и спустя ещё несколько минут несколько золотых и россыпь серебряных перекочевали ко мне, а топор достался уже ему.

С этой секунды у меня появились деньги, поэтому проблем с теми же продуктами в ближайшее время не предвиделось.

Но теперь вставал другой вопрос, а именно, материалы для рисования.

На данный момент у меня остался многострадальный самодельный свиток и угольная пыль, но меня это совершенно не устраивало. Я хотел большего и собирался это «большее» получить.

Благо, когда у тебя есть деньги, многие сложности перестают таковыми быть.

Заглянув к продавцу тканей я с улыбкой приобрел у него целых шесть квадратных отрезов качественной белой ткани, не в пример лучшей, чем та, на которой я рисовал изначально.

Следующим я навестил столяра, который был рад изготовить мне полноценные, многоразовые дюбели для свитков. В них я мог засовывать уголки ткани, после чего с помощью специального механизма крепко их фиксировать.

Всего я купил две пары дюбелей, что подняло число моих свитков аж до трёх штук.

Возможно, стоило выкинуть мой старый свиток и заменить его на новый, но я не решился. В конце концов, со старым свитком у меня было связано столько воспоминаний, как плохих, так и хороших, да и рисовать на нём всё ещё было можно.

Также я не забыл заказать у него деревянную рамку, на которой я мог бы закреплять холст. В идеале, требовался полноценный мольберт, но он был слишком велик и стоил бы чрезмерно больших денег, так как его надо было делать с нуля. К тому же, я просто не хотел ждать.

Не забыл я и о палитре, небольшой деревянной дощечке с отверстием для пальца, с помощью которой я планировал замешивать цвета при рисовании.

Последним, что я пошел приобретать, были краски. К моей удаче в Санде имелся небольшой книжный магазинчик, где продавались не только свитки, но и средства рисования.

Я боялся худшего, но местные вполне себе знали понятие масляных красок, поэтому они бы отлично подошли для работы на холсте.

Вот только стоило мне лишь узнать цены, как я был неприятно удивлён.

Несмотря на довольно паршивое качество, небольшое количество краски и скудное разнообразие цветов, они стоили очень недешево.

Хитрый старичок продавец торговался так ожесточенно, что в какой-то момент я чуть было не ушел из магазина. Лишь в последний момент остался, так как он всё же дал небольшую скидку.

Скрипя зубами, я все же был вынужден купить большую часть из представленных мне красок. Это были основные цвета, имеющиеся в той же радуге. К несчастью, в этом магазине были далеко не все нужные цвета, но большая часть у меня теперь была.

Дабы хоть немного реабилитироваться в моих глазах и не упустить в следующий раз столь богатого покупателя, старичок расщедрился и подарил мне небольшую кожаную сумку с кармашками, в которую я и сложил все многочисленные деревянные баночки с краской и парой тройкой кистей.

Приобретя всё, что мне требовалось, я наконец-то решился на первые эксперименты с магией.

Чтобы не привлекать внимание владельца постоялого двора и не рисковать его жизнью, свои тренировки я решил проводить за городом, в небольшой бамбуковой роще. Она была достаточно густа и непроходима, чтобы никто на меня случайно не наткнулся и не увидел, чем именно я тут собирался заниматься. Плюс, рядом протекал небольшой, но глубокий ручей, в котором при необходимости я смог бы отмыть свои холсты.

Установив один из свитков на деревянную раму в заранее созданные для этого пазы, я взялся за топор и срубил несколько средней толщины бамбуковых стволов.

В этом деле я не стеснялся использовать свою ци, напитывая ей лезвие топора. Это несло сразу три преимущества: я тренировал собственный контроль ци, укреплял металл оружия, дабы оно не изнашивалось, и заодно немного увеличивал остроту топора.

Нарубив несколько отрезков ствола бамбука, я расщепил их концы с одной стороны, другие же концы заострил, воткнув в землю. Забив в получившиеся расщепы нижние края дюбелей, у меня получился плохонький и неудобный, но мольберт.

В следующей задаче предстояло решить, с чего именно стоит начать рисовать. И это был очень хороший, можно сказать, животрепещущий вопрос.

Первым делом я сразу решил начать с неодушевленных предметов. Рисование чего-то обыденного с напитыванием рисунка магией было бы отличным способом проверить мою теорию без какого-либо риска.

Как свой первый магический рисунок я выбрал обычный… серый камешек.

Открыв две баночки с белой и черной краской, я взял понемногу с каждой из них и размазал на палитре. Чтобы получить серый цвет, требовалось смешать их в определенной пропорции, чем я и занялся, взяв одну из купленных кистей.

Однако прежде требовалось кое-что сделать. Глубоко вздохнув, я осторожно подал ци на кисть, стараясь, как и с топором, лишь покрыть её тонкой плёнкой.

Секунда и в руках у меня появилась угольно черная кисть, которую я немедленно опустил в заранее сделанную серую краску.

Можете ли вы представить мой восторг, когда вся кисть, от ручки до волосяного пучка, мгновенно изменила цвет на серый, стоило ей только прикоснуться к краске?

Я уже было обрадовался в отсутствии необходимости в дальнейшем вообще покупать краску, как оказалось, что это далеко не так.

Магические чернила и впрямь меняли цвет, но быстро рассеивались в воздухе, стоило им покинуть кисть.

Разрешив этот вопрос, я принялся за работу и поначалу она шла довольно тяжело.

Даже на Земле я уже давненько не рисовал кистью и тем более масляными красками, но понемногу руки начали вспоминать.

Также было очень трудно работать, когда тебе требовалось постоянно поддерживать