Поймай ветер в поле. Удержать ветер - Ирина Снегирева

В груди уже не кололо. Непонятная тоска сдавила сердце и мешала дышать. Отложила в сторону третье письмо, я посмотрела в окно. Ласковое солнце, что светило на улице, добавило капельку настроения, и я взяла последнее письмо, самое долгожданное. Вначале повертела его в руках, словно решая, принесет ли оно новую боль, как и прежние послания или окажется более легким и наконец, решилась его прочесть.

"Ксюша, солнышко моё, как ты там? Как устроилась на новом месте? Верно, тоскуешь по нам, или ещё не успела соскучиться? У меня все хорошо, не беспокойся и не переживай. Я теперь князь, но ты верно уже слышала об этом. И живу на Побережье со всеми вытекающими последствиями и обязанностями. Времени просто ни на что не хватает. Хорошо, что Данко напомнил про письмо, а то так бы я опять замотался с делами и забыл.

Надеюсь, укус на шейке заживает?

Пока, мелкая! Не скучай! Приезжай поскорее!"

Непонятное чувство охватило меня и я отбросила бумагу в сторону, а затем снова нашла глазами не самую приятную строчку и вслух прочитала её: " … Данко напомнил про письмо, а то … я опять … забыл".

Слёзы брызнули из моих глаз, и я сцепила кулачки. Нет, не дождутся. Я не буду плакать, и думать о них! У всех радости, увлечения, дела. Конечно, зачем им всем простая девочка. Человек, который через несколько лет постареет и умрёт. А они все останутся прежними. Только и забот, что менять блондинку на рыжую или черноглазую!

В голову тут же сам собой пришел разговор, нечаянно подслушанный. Бабушка предлагала маме оставить меня здесь, в Тарсмании. Ну чем не выход? Жить с себе подобными, с теми, кто всегда будет заботиться обо мне. Здесь у меня есть дед, бабуля и Ник… Конечно, я безумно люблю свою маму, князя Радомира и Лёлю и знаю, что им будет неприятно мое решение. Мы никогда надолго не расставались. Но ведь и след от укуса не пропал, всё ещё красуется на моей шее. Ярику и Властику и без меня весело! Подружки? Будут и тут новые!

Измученная сомнениями и горькими мыслями я посмотрела на себя в зеркало, ужаснулась и стала приводить себя в порядок. Вначале умылась, затем пощипала свои щечки, которые от этого раскраснелись, и отправилась проведать, как там Марфуша с новорожденными малышами. Я надеялась, что мне дадут подержать их на руках, сравнить кто на кого похож. Но в результате навстречу мне по коридору попались мама с князем, а затем мы все вместе отправились в гостиную, где пили чай бабушка и дед. Взрослые очень сдержанно, с переживаниями рассказали мне о мрачных перспективах моего возвращения домой.

— Ксюша, — начала было мама, — детка, мне очень жаль, но твой укус на шее, он..

— Мам, — прервала я её, видя, что это очень мучает её. Да и зачем ждать, когда она вымученно скажет те слова, что я и сама понимаю, — не переживай. Я все знаю. Мне нужно остаться здесь. Ведь так?

— Ксюша, милая! Мне очень жаль, но пока тебе нельзя возвращаться домой. Даже если ранка на шее заживет, должно пройти достаточно времени, чтобы появился иммунитет на яд Рона, — князь тут же прижал меня к себе. И на миг я почувствовала себя такой же маленькой и беззащитной, как Лёля. И так хорошо было ощутить эту силу зверя, что исходила от мужчины.

— Дочка, мы приедем за тобой, сразу как всё пройдет, — по маминым щекам катились слёзы. И теперь Радомир прижимал к себе нас обеих. Я тоже позволила себе немного поплакать, ведь если у мамы текут слёзы, значит, и мне не стыдно это сделать? К тому же в голову постоянно лезли слова из письма: "..я…опять…забыл..".

Спустя несколько дней князь и моя мама вместе с Лелей и несколькими дружинниками уезжали домой. Марфуша с Васильком и новорожденными малышами, а еще, конечно же, с Росляром остались тут. До того момента, пока Марфа и дети смогут перенести долгую дорогу. В помощь им князь выделил несколько оборотней из своей охраны. Дружинники князя Радомира были молоды и не сильно-то стремились в Белогорию, ведь местные служанки и даже горничная глаз не сводили с широкоплечих воинов.

Перед отъездом я нечаянно подслушала разговор мамы и Радомира. В нём мама слегка журила князя за то, что тот, ездил в город и имел там беседу с моим отцом Даниэлем Гринвичем. Мне не удалось узнать, о чём конкретно они разговаривали. Только князь упомянул, что в том в случае, если Гринвич меня хоть чем-то обидит, то тот предупрежден о последствиях. Но встречаться с ним у меня пока не появлялось желания, а вот с дядей Якобом Хадерсоном, моим любимым полковником- это хотелось. Да и бабуля с дедом нам всем обещали в самое ближайшее время отвезти нас с Ником и Васильком к нему, чтобы попробовать какое-нибудь новое лакомство.

— Я постараюсь приехать, как можно скорее, — всхлипнула мама и прижала меня к себе перед отъездом.

— Ксюшенька, — прошептал князь, — держись, девочка. Мы тебя очень любим. И как только все образуется, я немедленно приеду и заберу тебя домой, слышишь?

— Слышу, — шептала я, обнимаясь со всеми. И с маленькой Лёлей, которая выглядела счастливой от того, что она с мамой и со своим папой возвращается в лесной замок. Я приняла самое трудное в моей жизни решение. Я остаюсь. Теперь мой дом будет здесь.

Я махала им до тех пор, пока карета не скрылась за лесом, а после ушла к себе. Бабушка и дед предусмотрительно не стали меня тревожить. Это к лучшему. Наревевшись вдоволь, я уснула, обнимая собственную подушку.

Ксения Хадерсон, спустя несколько лет.

Этим морозным февральским утром я проснулась очень рано и тут же вскочила, не желая и дальше нежиться в своей постели. Я так ждала этот день. А всё потому, что именно сегодня отправляюсь домой, в Белогорию. Прошло больше четырех лет с тех пор, как я вынуждена была уехать из Лесного княжества из-за того, что меня укусил высокородный змей. Участь помеченной им девушки была не завидна. Я стала бы его марионеткой, бежала бы по первому зову Рональда Черного, преданно заглядывая ему в рот. Чтобы выполняла любую его прихоть, чего бы он не приказал. Родные вообще не хотели, чтобы со мной случилось что-то подобное. А потому мама привезла меня сюда, подальше от змей. И я была только "за" в части неподчинения морянам, но только в этом. В остальном же фактически я была против того, чтобы не видеться с мамой, сестрёнкой Олей, Радомиром, Яриком и Властиком ежедневно. Но я до сих пор помню, как скрепя сердце приняла это важное для себя самой решение и чего мне это стоило.

Нельзя сказать, что я была совсем отрезана от своего привычного белогорского мира. Мама, Оля и князь два-три раза в год навещали меня. И даже Ярик сумел целых два раза побывать у нас тут в Тарсмании в гостях. Но с тех пор я ни разу не видела Властика, правда, мы все-таки изредка переписывались с ним. И подружки, что наверняка стали уже красавицами, держали меня в курсе событий. Их послания были полны чувств, то к одному, то к другому оборотню. Но неизменным героем что у Лизы, что у Маши всегда был оборотень Данко. Меня всегда интересовало, как они умудрялись при этом не поссориться между собой. Хотя кто знает, что там было помимо строк, написанных на бумаге.