Кровь пацана. Казанский феномен и люберецкий фактор. Хроники «асфальтовых» войн СССР и России - Сергей Юрьевич Ворон

Так они и жили с конца 50-х годов. Тогда в городе рулила шпана из Заисточья и Парижа, быдловато уголовных районов на краю города, которые после строительства Томска почему-то стали центром. Они никому не давали проходу на улице Ленина и избивали студентов в городском парке отдыха со странным названием «Лагерный сад».

Сами Заисток и Париж в народе называли районами сигаретных огоньков в подворотнях и без нужды в темное время суток туда не совались.

Все изменилось в ночь с 1 на 2 мая 1966 года, когда один из представителей Заисточной шпаны убил пытавшегося остановить его ОКОДовца, студента 4-го курса ТИРиЭта Сергея Вицмана. Буквально на следующий день после его похорон в оперативный комсомольский отряд при Кировском райотделе милиции Томска вступило триста молодых парней, желающих отомстить убийцам. Они сразу направились в Заисточье. Было задержано 70 нарушителей порядка и хулиганов из числа местной шпаны, а вот сколько избито и покалечено… Об этом умалчивает даже народная молва. Известно одно. Парни с красными повязками на рукавах маршем прошлись по блатным районам, сметая всё на своём пути.

Блатная корона неприкосновенных с Заисточья и Парижа была сбита. Нетронутые Аул, Лондон, Мачта, Огород, Шанхай, Техас, Радужный, Кирпичи и Треугольник затихарились до середины 80-х. Но именно тогда на районной сцене Томска появились новые герои, пацаны из шести поселков Лесоперевалочного комбината ЛПК, которые имели общее название Черемошники, или по-простому Черема.

В одном из поселков до сих пор находится улица с народным названием «Драпен Штрассе», передвигаться по которой лучше бегом. Милиция туда не совалась, да и сами пацаны в город не лезли. Зачем им чужие враги, если свои, родные, всегда рядом – шесть поселков! Дерись хоть каждый день, чем они и занимались, по очереди приходя друг к другу на танцы с колами и цепями.

Но это темная сторона Черемов, а есть ещё и светлая. Томский поэт Михаил Андреев написал стихотворение о Черемошниках и везущем туда первом и единственном трамвае «однёрочке», которое в последующем легло в основу песни «Трамвай «пятёрочка»» из репертуара группы «Любэ». По предложению композитора Игоря Матвиенко название района в песне было изменено на Черёмушки, так как «только в Томске есть Черемошники», а Черёмушки подходят для «всех городов». «Однёрочку» на «пятёрочку» Андреев поменял по собственной инициативе.

Вот такая история Черемов, где после многочисленных драк до сих пор сохранились гопники, и это совсем не Ржавый и Башка из «Даешь молодежь!» в исполнении Томских КВНщиков Андрея Бурковского и Михаила Башкатова.

Гопники из Черемов дают только по морде, а остальное забирают.

Глава 90

Владикавказские сторонки

Районы во Владикавказе называют сторонками. Начиная с 70-х их стало в городе не просто много, а слишком много.

Афганка, Чикаго, Ватикан, Вашингтон, Заря, Планы, Бермуды, Ракета, Мадрид, Израиль, Лондон, Париж, Борщовка, Рассвет, Джанрос, Халява, Армянка, Сахалин… Перечислять можно до бесконечности, ведь даже собравшиеся вместе несколько владикавказцев величали себя «сторонниками», давая звучное название месту своих посиделок на лавке возле дома.

Но были и действительно районы-сторонки. Самым ненавистным для всех группировщиков был район Сучья зона. Именно там находился опорный пункт милиции и СИЗО, куда свозили хулиганов после драки.

Притон – место в частном секторе центра города. Там обитали люди местного вора по прозвищу Кубик. Ребята были резкие как на воровство, так и на расправу.

На юге города располагалась Осетинка (Осетинская слобода), населенная в основном осетинами, брезгливо относящимися к местной шпане.

На юго-западе с Осетинкой соседствовала Молоканка, часть города, основанная старообрядцами, такая же суровая, как её жители, не терпящие чужаков и ворье.

На востоке всем заправлял Шалдон (спортсмены из подвальных качалок и гаражей), пацаны которого любили похвастаться своей силой и молодецкой удалью. Иногда просто так.

За городом располагалась Владимировка, мутный район с такими же мутными людишками, бывшими уроженцами Владимирской области, сосланными во Владикавказ еще при царе Горохе. Именно их потомки и составляли главную боевую силу района, гоняя по городу на мотоциклах.

Рядом располагался БАМ, район-муравейник, состоящий из Подкидышей (Тещин Язык), Выпердышей (красные дома, построенные в последние годы Советского Союза на окраине города, и ХПП (Хата Правильных Парней).

А заправлял всеми районами в городе Китай – Площадь Революции – район, заселенный бывшими зэками и военнослужащими. Первые обитали на Малине, вторые на Шанхае.

Но самыми суровыми в Китае считались пацаны с Турханы, обитавшие в двухэтажных деревянных бараках.

«Турхана – всем хана!»

Владикавказские драки закончились в середине 90-х, закончились, чтобы начаться заново, уже по-взрослому…

Глава 91

Нижнекамские «биши»

Вот что говорила о Всесоюзной ударной стройке 70-х в Нижнекамске сама местная милиция: «В начале 70-х годов город-стройка фактически стал настоящим отстойником уголовного сброда, который следовало постоянно держать в узде, и неудивительно, что «раздавив бутылку», вчерашний уголовник мог из-за рубля, не задумываясь, порешить любого. В городе совершались разбойные нападения, изнасилования, убийства. Люди боялись выходить из дома, писали жалобы в Москву».

И тут опять появляется упоминание «казанского феномена».

Давайте постараемся быть объективными. Да, Нижнекамск – это тоже Татарстан. Да, там тоже подростки сбивались в конторы, но ни о каком здоровом образе жизни районщиков разговора не было. Пацаны выпивали, качались и под предводительством криминальных личностей шли долбить друг друга.

Безусловно, одевались они также, как и казанцы. Но с Казанью их роднило всего два слова: «Тяп-Ляп». Именно так назывался 36-ой микрорайон Нижнекамска.

Многие историки упоминают, что осужденные «тяп-ляповцы» работали на его строительстве, но это бред. Микрорайон получил название от домов, как называли их местные – «стаканами» и «гробами», построенных на скорую руку, тяп-ляп. Вот и всё.

А так Нижнекамские районы были довольно суровые и носили экзотические, но довольно предсказуемые названия: Китай, Нижний и Верхний, Монголия, Спартак, Коробка, Пентагон, БАМ, Синдикат, Живые и Мертвые, Пятаки, Малуха с её милицейскими домами-свистками, Татарский Пятак, Париж, он же Бишляндия, Площадка и т. д., и т. п.

Из пацанов Бишляндии и Татарского Пятака Иван Стрелков, дважды судимый монтажник Райпо по прозвищу Стрелок, и ветеран-«афганец» Александр Мирошниченко, по прозвищу Мирон, и сколотили первую банду рэкетиров в конце 80-х, и назвали ее сначала Биши, потом Пятаки, пока она не стала «Татар-мафией».

Ей многие и приписывают сходство с «казанским феноменом», но давайте будем объективными.

В начале мая 90-го года в районе 20-го магазина (17 квартал) сотрудником милиции был смертельно ранен один из рэкетиров-«бишей». История умалчивает, в шутку или