Про любоff/on - Оксана Робски

– На правое дело денег не жалко.

– А может, Мэрилин Монро? Мне нравится.

– Вась, мы же не студия звукозаписи! Посерьезней,пожалуйста, с идеологией.

Димка подошел к аквариуму.

– Все филонит?

– Ну да.

– Может, это не акула?

– Акула. Я уже сам проверил. Танька какого-топрофессора вызывала.

– Может, болеет?

– Нет, здорова.

– Тогда, наверное, просто дура.

– Посмотрим.

Мы собрали заседание штаба и утвердили характеристики вЦентризбирком. В них на каждого кандидата от нашей партии было четко выверенноеи со всеми согласованное количество хвалебных слов. И каждый из кандидатовревниво следил за тем, чтобы другого не похвалили больше.

Утверждение бюллетеня заняло часа два. Причем большую частьсовещания Брежнев провел в истерике.

Это был День работников уголовно-исполнительной системы. Япозвонил Мишане и сказал, что заеду за подарком для министра юстиции.Интересно, что он ему подберет? Платиновые наручники? Или ограничится запонками?

Заседание закончилось, и в моем кабинете остались толькоЛена и Димка.

– Завтра бюллетень будет в Центризбиркоме, –объявила Лена. Она сидела на моем диване и покачивала ногой.

Почему она не берет деньги у отца? Хочет в европейскихтрадициях сама сделать себе карьеру? А может, доказать папаше, что она не хужеего? Вот это у нее вряд ли получится. До папаши ей, конечно же, далеко.

– Какие предложения? – поинтересовался Димка.

– Занести деньги председателю. – Другихпредложений у меня не было. – Написать заявление и сдать новый бюллетень.

– С развернутой характеристикой ВладимираВикторовича, – подхватила Лена.

– Так и сделаем, – согласился Димка.

– Что у нас во вражеских штабах? – спросил я.

– Во вражеских все под контролем, – ответилаЛена. – Проблема в школе.

– Мальчики перестали обращать внимание надевочек? – Димка изобразил на лице ужас.

– Ага, – подхватила Лена, – поэтому онираздобыли патроны и начали стрелять в музее из нашей винтовки.

Только этого мне не хватало.

– Боевыми?

– Боевыми. – Лена кивнула. – Но, слава богу,только в потолок.

– Езжай в школу. Хотя это больше вопрос кадминистрации. Пусть получше следят за боевым оружием. А если бы у них пулеметбыл? Чапаевский?

– Или танк? – предположил Димка.

– Тьфу-тьфу-тьфу. – Лена постучала по столу.

Потом я поехал в Министерство юстиции, а Лена – в школу.

Приехала Даша.

У нее в телефоне я записан как «вредина». И у нее правдаесть отрывной календарь. И она действительно отмечает все эти праздники.

Надо сделать ей подарок на какой-нибудь Деньнародонаселения. Купить квартиру.

Или машину на День работников ГАИ.

Даже поручил секретарше узнать, когда он будет. Оказывается,в июле. Не скоро.

Мы оставались на ночь в «Паласе».

Днем ходили обедать.

Я выучил штук пятьдесят скороговорок.

Она слушала нашу попсу.

Она ела все подряд, вне зависимости от калорий.

В Швейцарии случился снежный обвал. Я посоветовал Ладе некататься. Она обещала, что не будет, но наверняка катается.

Лада должна была вот-вот прилететь. Домработница накрылазавтрак для нас двоих.

Я стоял перед зеркалом и разглядывал новую морщину под левымглазом. Лада предлагала втирать в нее крем. Думаю, это бесполезно. Хотя почемубы не попробовать.

Она же предложила сбрить бакенбарды. Потому что бакенбарды уменя стали с проседью.

Лада позвонила из аэропорта.

– Дорогой, ты во сколько выходишь из дома?

– Дождусь тебя и сразу поеду, дорогая.

– Ну ты езжай тогда и меня не жди. Я к Ларчику хочузаехать прямо сейчас. А мы с тобой увидимся вечером.

Я повесил трубку. Втер под глаз еще одну порцию крема.Улыбнулся своему отражению, отчего морщины стали похожи на кратеры, если ихфотографировать из космоса. Велел домработнице убирать завтрак. Набрал Ладинмобильный.

– Лада, а ты считаешь нормальным общаться с Ларчиком,если я тебя просил этого не делать?

– Дорогой, не начинай. Я считаю, что есть твоиотношения с ее мужем и есть мои с ней.

– Но ее муж должен не мне, а нашей семье. К которой тыимеешь непосредственное отношение.

– А она-то тут при чем? Не она же брала у тебя этипаршивые деньги?

Лада орала в трубку, перекрикивая объявления о прилетахсамолетов.

– На эти паршивые деньги он покупает ей цацки и шубы! Аты приходишь домой и мне про них рассказываешь! И эти паршивые деньги я, междупрочим, зарабатываю! А если бы мне захотелось куда-нибудь деть пятьсотвосемьдесят тысяч, я бы придумал что-нибудь получше, чем бриллианты длятолстозадого Ларчика!

– Ты все сказал?

– Я буду занят вечером!

– Не сомневалась!

– Давай!

Я вытер остатки крема с лица. Главное – продержаться еще летдесять. А там уже что-нибудь изобретут. Для вечной молодости.

Сдохла моя акула.

Этого я меньше всего от нее ожидал.

Валялась на дне аквариума, запутавшись в водорослях, какпустая бутылка в кустах.

Даша сказала – от одиночества. Что знает Даша проодиночество?

Женский ум – это интуиция. На уровне подсознания.

Потому что в сознании женщины бывают редко.

В кабинет ворвалась Лада. Устроила сцену ревности. При Даше.

Видимо, отметили у Ларчика ее приезд. Нет, абсолютнотрезвая. Ах да, пост.

Выглядела она отлично. Отдохнула и загорела.

Вообще Лада мало изменилась с тех пор, когда мы с нейпознакомились.

Это была единственная женщина, чья внешность производила наменя сильное впечатление всегда.

Хорошо, что она не наговорила гадостей Даше. Почти ненаговорила.

Даша вовремя выскочила из кабинета.

Вечером Даша не перезвонила. Она поехала с подругой помагазинам и, видимо, увлеклась…