Олеся. Сожженные мечты - Елизавета Воронина

В тот летний вечер, запомнившийся обоим легким недоразумением, парни, как обычно, подкатили на такси к окраинной забегаловке, называвшейся без затей – «Кафе-бистро». Название это было написано на табличке в форме почему-то красной короны – она висела над входом. Двери тут практически не закрывались, даже если на улице было прохладно. Недалеко располагалось здание автовокзала, рядом с заведением стояли машины такси.

Здесь у таксистов-частников образовалось нечто вроде неофициальной стоянки – одного из мест встречи, где водители могли выпить дешевого кофе, подобрать клиента с маршрутки, обсудить последние новости. Вообще тут, возле «Кафе-бистро», таксисты устроили что-то вроде информационного центра или собственного вече. Сюда стекалась любая информация, которую водители считали для себя полезной. Случайная публика в этих краях вообще оказывалась редко. Таксисты даже знали, кто из тусующихся в окрестностях девушек приторговывал собой, а кто отирался просто так, от скуки и в поисках хоть каких-то приключений.

У Марущака тут было несколько приятелей. Среди местных девчонок он тоже завел постоянные знакомства, причем не всегда такие отношения имели сексуальную подоплеку. По большей части парню просто хотелось общения, он даже не всегда возвращался с подружкой к себе домой, на съемную квартиру. Пока Юрий ездил сюда один, обычно добирался на маршрутке. Как только к его походам пристегнулся Артур, парни чаще стали приезжать на такси. Платил, разумеется, Греков. И с того времени они практически всегда возвращались в город, подцепив девчонок – когда из числа знакомых, когда – новеньких, которых приносили сюда ветра личных жизненных поражений и разочарований.

Первым незнакомый профиль в прокуренном «Кафе-бистро» заметил тогда Артур. Толкнув Марущака плечом, он направился к угловому столику, за которым устроилась незнакомка с бутылкой «Ром-колы». Но стоило им подойти ближе, девушка обернулась и Юрик удивленно воскликнул:

– Оп-па! Привет! Куда ты пропала, давно не виделись!

Девушка даже в таком непрезентабельном и много чего повидавшем месте выглядела малолеткой. Или, скорее, находилась в той возрастной группе, которая стояла на границе между подростком и, как говорят в американском кино, юной леди. Глядя на Марущака без блеска в глазах, она явно его не узнавала. Или не хотела узнавать.

– Не узнала, что ли?

С грохотом отодвинув стул, Юрик присел рядом. Артур хотел последовать его примеру, но тут его оттерла плечом дебелая девица в не идущей ей короткой, до середины бедра, юбке. Ее часто здесь видели, но парни обратили внимание: большинство завсегдатаев ее избегает. Потому даже не знали, как дебелую зовут.

– Леська, тебя тут Жанка Брысь за бабки искала!

– Нашла? – равнодушно спросила та, кого назвали Леськой.

– Ты б не бегала от нее. Жанка совсем больная на голову стала, у нее пацан за тяжкие телесные сидел. Порежет, гляди…

– Это она на меня будет своего пацана натравливать? У самой кишка тонка? – Похоже, предупреждения и угрозы на Лесю совершенно не действовали.

Только теперь девица соизволила обратить внимание на парней.

– Привет. Знакомые твои? Знаешь их?

– Его знаю, – Леся кивнула на Марущака.

– Давно?

– С потопа, – последовал ответ, и девушка обратилась к Юрику: – Сигареты есть?

Вместо ответа Артур выложил на стол только что початую пачку.

– Купишь еще? – теперь Леся обращалась уже к Грекову, щелкнув пальцем по удлиненному горлышку своей бутылки.

– Тебе ж вроде нельзя, – напомнил Юрик. – У Снежаны, помнишь, тогда…

– Помню, – признала Леся. – Тебя помню. А вот звать как – не совсем, извини.

– Юра. Вот он – Артур. Так что, может, раз такое дело, по коньячку лучше?

– Ага! – Дебелая уселась на свободный стул. – Давайте, пацаны, по коньячку! С лимончиком и кофеюшником!

– Не с тобой разговаривают. – Леся даже не взглянула на приятельницу. – А коньяк я не пью. Водку тоже. Нельзя мне, правильно помнишь. Пива могу, но лучше вот такую штуку, – она снова щелкнула пальцем по стеклу бутылки.

– Э, подруга, я пью коньяк! Я все пью, мальчишки! – Дебелая уже откровенно заигрывала.

– Ну и пей.

Пожав плечами, Леся поднялась, подхватила бутылку, вытащила из пачки еще две сигареты и, чуть пошатываясь, вышла на свежий воздух.

– Чего она? – спросил Артур.

– Умная слишком, – отмахнулась девица, тоже угощаясь сигаретой. – Всех, думает, умнее. Должна, коза, половине девчонок, наглости хватает приходить еще. Доиграется, я так смотрю. Молодая да ранняя. Откуда ее знаешь?

– Да так, – отмахнулся Юрик. – Прошлые дела. Не так чтоб очень ее знал. Пересеклись пару лет назад в одной компании, она там начудила слегка…

– Ага, она и тут чудить может, – согласилась дебелая. – Только я ее, дурочку, пока прикрываю. Не ценит, малая еще.

– Вырастет, – поддержал разговор Артур.

– Подрастет – поздно будет, – назидательно проговорила дебелая. – И вообще, пацаны, кому сидим? – Я вас тут часто вижу, можно сказать – свои люди. Давно надо было познакомиться. Коньяк пьем?

– Пьем, – согласился Греков, хотя проводить время в компании именно этой напористой девицы ему не очень хотелось.

– Тогда вперед, на мины. Только, слышь, «Борисфен» не бери, он тут левый. Лучше «Коктебель», я знаю, нормальный привозят, заводской. Потому так и стóит.

Парни переглянулись. Марущак поискал глазами странную девушку Лесю. Ее поведение чем-то зацепило Юрика, но, решив подумать над этим позже, взглянул на Грекова вопросительно: мол, сидим или уходим в другое место?

Вместо ответа Артур поднялся и направился к барной стойке, сделанной из фанеры. Что значило: раз все равно пришли – надо хотя бы осмотреться. На дебелой девице нынешний теплый вечер клином не сошелся…

– Зовут как?

– Леся.

– Полные фамилию, имя, отчество называем. Не в первый раз, сама знать должна.

– В первый, чтоб вы знали! И вообще…

– Первый привод? – Лейтенант в штатском, старше ее с виду всего-то лет на восемь, взглянул на задержанную недоверчиво. – Проверим, нам недолго. Я слушаю: фамилия, имя, отчество.

– Воловик Олеся Викторовна.

– Полных лет сколько?

– Семнадцать.

– Почему документов нет с собой?

– Я в баню шла, а не в загс.

– Что, в загс уже ходила? Грамотная?

Здесь Олеся решила промолчать. Лейтенант продолжал задавать свои обязательные вопросы:

– Проживаем где?

– Кто?

– Слушай, уважаемая, выключай дурочку! Адрес домашний, с кем живешь?