Белое дело в России. 1920–1922 гг. - Василий Цветков

В этом же «письме» заявлялось и о том, что «наступил один из самых критических, по всей вероятности, даже самый критический момент социалистической революции». Исходя из этого, Ленин считал необходимым проведение целого комплекса мер, призванных сделать «Советскую республику единым военным лагерем не на словах, а на деле». «Все силы рабочих и крестьян, все силы Советской республики должны быть напряжены, чтобы отразить нашествие Деникина и победить его, не останавливая победного наступления Красной армии на Урал и на Сибирь. В этом состоит основная задача момента», – отмечал Председатель Совнаркома. Показательны связанные с этим оценки, данные в отношении к ВСЮР: «Особенностью деникинской армии является обилие офицерства и казачества. Это тот элемент, который, не имея за собой массовой силы, чрезвычайно способен на быстрые налеты, на авантюры, на отчаянные предприятия, в целях сеяния паники, в целях разрушения ради разрушения». Поэтому, убеждал Ленин, «в борьбе против такого врага необходима военная дисциплина и военная бдительность, доведенные до высших пределов. Прозевать или растеряться – значит потерять все. Каждый ответственный партийный или советский работник должен учесть это. Военная дисциплина в военном и во всяком деле! Военная бдительность и строгость, неуклонность в принятии всех мер предосторожности!»

«Все коммунисты прежде всего и больше всего, все сочувствующие им, все честные рабочие и крестьяне, все советские работники должны подтянуться по-военному, переведя максимум своей работы, своих усилий и забот на непосредственные задачи войны, на быстрое отражение нашествия Деникина, сокращая и перестраивая, в подчинение этой задаче, всю свою остальную деятельность… Всю работу всех учреждений приспособить к войне и перестроить по-военному!». Поэтому «коллегиальность», считавшаяся основой работы советского административного аппарата, должна быть сведена к «абсолютно необходимому минимуму», чтобы под ее видом не распространялись бы «безответственность», «организационная суетливость или организационное прожектерство». При этом Ленин считал, что «создание особых «комитетов обороны» или «ревкомов» (революционных или военно-революционных комитетов) допустимо лишь в виде исключения» и «не иначе, как с утверждения подлежащей военной власти или высшей Советской власти».

Следовало наладить централизованный «сбор оружия», немалое количество которого сосредоточено у населения. Следовало усиленно работать по «сокращению невоенной работы». Следовало, что было особенно актуально для сложившегося военно-бюрократического аппарата в РСФСР, провести надлежащие сокращения управленческих звеньев: «…Мы должны ɩɪɢɨɫɬɚɧɨɜɢɬɶ на три, четыре, пять месяцев ɜɫɟ не безусловно необходимые учреждения и отделы учреждений, в центре и на местах, или, если нельзя приостановить их вовсе, ɫɨɤɪɚɬɢɬɶ их на такое (приблизительно) время, сократить в наибольших возможных размерах, т. е. оставить лишь минимум работы, безусловно необходимой…»[1268].

Летнее «письмо» – воззвание «Против Деникина» продолжало тезисы Ленина, высказанные им осенью того же, 1919 года, когда им неоднократно подчеркивалась насущная необходимость концентрации ресурсов материальных и людских на «главных направлениях» вооруженной борьбы «с контрреволюцией», коль скоро «война есть испытание всех экономических и организационных сил каждой нации». Безусловно, огромной силы вера в важность победы в гражданской войне, строжайшая внутренняя организация и жесточайшая дисциплина, беспощадность как в отношении к «врагам советской власти», так и в отношении к самим себе – эти черты позволяли большевистской партии выстоять и победить в непримиримом противостоянии гражданской войны.

В статье «Итоги партийной недели в Москве и наши задачи», написанной в наиболее «критическое» для советской власти время (21 октября 1919 г.), Ленин давал объяснение факту, что «в Москве во время партийной недели записалось в партию 13 600 человек». По мнению Ленина, этот, во многом неожиданный, «успех доказал и наглядно показал столичному населению, а за ним и всей республике и всему миру, что именно в глубинах пролетариата, именно среди настоящих представителей трудящейся массы заключается самый надежный источник силы и крепости Советской власти.

Диктатура пролетариата в этом успехе добровольной записи в партию, в момент наибольших трудностей и опасностей, показала себя на деле с той стороны, которую злостно не хотят видеть враги и которую выше всего ценят действительные друзья освобождения труда от ига капитала, именно со стороны особой силы морального (в лучшем смысле слова) влияния пролетариата (владеющего государственной властью) на массы, со стороны способов этого влияния».

«Побеждает на войне тот, у кого больше резервов, больше источников силы, больше выдержки в народной толще… У нас всего этого больше, чем у белых, больше, чем у «всемирно-могущественного» англо-французского империализма, этого колосса на глиняных ногах. У нас этого больше, ибо мы можем черпать и долго еще будем черпать все более и более глубоко из среды рабочих и трудящихся крестьян, из среды тех классов, которые капитализмом были угнетены и которые составляют везде подавляющее большинство населения. Мы можем черпать из этого обширнейшего резервуара, ибо он дает нам самых искренних, самых закаленных тяготами жизни, самых близких к рабочим и крестьянам вождей их в деле строительства социализма…»[1269].

Аналогичные тезисы высказывались и в докладе на соединенном заседании ВЦИК, Московского Совета Рабочих и крестьянских депутатов, ВЦСПС и фабрично-заводских комитетов, посвященном двухлетней годовщине Октябрьской революции (7 ноября 1919 г.): «…Вы знаете, что это был страшно тяжелый момент и в смысле материальном, и в смысле внешнеполитического и военного успеха противника. И вы знаете, каким невиданным, неожиданным и невероятным успехом кончилась эта партийная неделя в одной Москве, где мы получили свыше 14 тысяч человек новых членов партии…»[1270].

А победы на фронте, естественно, изменили и отношение к Деникину со стороны его «покровителей», «англо-французских империалистов», уже размышляющих о возможностях «сотрудничества» с советской властью. В речи на митинге, посвященном годовщине декабрьского восстания 1905 года в Пресненском районе (19 декабря 1919 г.), Ленин, отмечая несомненные военные успехи РККА, считал неизбежным перемены и во внешней политике: «…Мы видим, товарищи, что все те неслыханные тяжелые бедствия, которые рабочий класс перенес ради победы, мы знаем, что теперь, когда окончательно разгромлены войска Колчака, когда недавно восстания в Сибири, по всей видимости, лишили возможности остатки колчаковской армии перебросить к Деникину, когда под Новониколаевском были захвачены громадные военные силы, – видимо, никакой колчаковской армии нет. В настоящее время на юге, где Деникин имел возможность хвастать успехами, мы видим там все более и более усиливающееся наступление нашей Красной Армии. Вы знаете, что Киев, Полтава и Харьков взяты, и наше продвижение к Донецкому бассейну, источнику угля, происходит с громадной быстротой… Мы видим, как за границей, где капиталисты до сих пор оказывали миллионами рублей и всяческими военными припасами помощь сначала Колчаку, а потом Юденичу и Деникину, мы видим, как они заколебались…, перелом в международной политике надвигается…, громадные внутренние силы рабочего движения каждой страны действительно привели к тому, на что мы всегда надеялись…; мы не только спасаем Советскую Россию, но и привлекаем к себе с каждой неделей борьбы сочувствие и поддержку миллионов и миллионов рабочих других стран…»[1271].