Что такое не везет, или Приемы самообороны - Натализа Кофф

— Как думаешь, шеф мне разрешит дома работать?

— Наверно. А что? Хочешь отдохнуть от работы?

— Угу, через полгода.

— Это хорошо, я тогда тоже отпуск возьму. Поедем на море, или в горы? Или куда захочешь!

Она посмотрела на меня, постучав кончиком указательного пальца по моему носу.

— Неа, милый, нам тогда будет не до отпуска…

— Почему?

— Потому. Уверена, что у нас найдется более важное занятие.

— Какое? Я бы вот с удовольствием повалялся на пляже.

— Ну и валяйся на пляже, а я буду покупать одежду там разную, игрушки, кроватку. А ты валяйся, валяйся, сколько душе угодно, — сказала она, хитро улыбаясь.

Я посмотрел в такие любимые глаза. Голос ни в какую не хотел подчиняться. Ребенок? Ребенок! Я стану отцом!

— Правда? — хрипло прошептал я.

— Правда, правда, — рассмеялась Ульяна.

Я крепко обнял мою самую любимую девочку. Она сделала меня самым счастливым человеком, просто своим присутствием в моей жизни. Я попытался вспомнить, как я жил без нее. Не получалось. Казалось, что она была рядом всегда. Ребенок! У нас родится малыш! Я рассмеялся. Хотелось прыгать и кричать от радости. Я крепко прижал Улю, зарывшись лицом в волосы.

— Спасибо!! Ты даже не представляешь, как я тебя люблю! — прошептал я, и через минуту добавил, — А ты чего сидишь на полу, тебе нельзя! Тут сквозняки!

— А пять минут назад, значит, было можно? — уточнила она. Я кивнул.

— Тебе и сейчас все можно, все, что только пожелаешь! — клятвенно пообещал, помогая подняться на ноги.

— Сева, я только тебя хочу попросить об одной вещи, — сказала она, идя за мной на кухню.

— Что пожелаешь? — спросил я, усаживая ее на стул и собираясь готовить завтрак теперь уже для двух моих самых любимых человечков.

— Я не хочу, чтобы ты относился ко мне как к больной. Я буду делать все, что захочу, и есть все что захочу. Чтобы я не слышала, тебе это нельзя, тебе то нельзя! Хорошо?

Я усердно закивал головой.

— Милая, все что хочешь, сделаю, — рассмеялся я, целуя ее в макушку. Краем глаза увидел, как она закатила глаза к потолку. Мой смех перерос в радостный гогот. Как же я счастлив, что она есть в моей жизни!

* * *

Вон идут, никого вокруг не замечают. Прям сладкая парочка! Аж зубы сводит, показушники! Еще вырядилась, стерва! Пальцы так и зудят, хочется съездить ей по миленькой мордашке. И вон, хахалю ее тоже. Амбал гребанный! Прижались друг к другу, не оторвешь! Еще прям тут трахнетесь! Ну, ничего, вы у меня еще попляшете! Я еще все припомню, и как ломалась, как будто ей влом было со мной переспать, и за все переломы мне еще ответите! Ничего, ничего, я подожду. Днем эта стерва все равно выйдет одна. А этот в больнице валяться еще будет. Вот тогда и встретимся! И уж я постараюсь, чтобы улыбочка эта смазливая с морды то слезла! А потом и мамашка твоя получит. Достала меня уже эта старуха со своими 'Сашуля то, Сашуля се'. Скучно. Хочется адреналина. Вот эта малолетняя мне его и предоставит, да еще и в таком объеме, что ух!

* * *

Ни Евдокия Солнечная, ни Артем Потапов не заметили стоящего не в нескольких метрах от крыльца госпиталя мужчину, нервно сжимающего кулаки в карманах куртки, с лихорадочным блеском в глазах. Он остался незамеченным и для парней, сидящих в машине, весело обсуждающих события вчерашней свадьбы их инструктора.

Артем

— Дусь, может быть останешься? Я с преподами договорюсь, — просил я ее, ласково прижимаясь к ее такому теплому и соблазнительному телу. Все утро мне не давало покоя смутное чувство тревоги. Постарался не думать об этом.

— Тем, ну мне же учиться нужно! Какой из меня спец получится, если я все время пропускать занятия буду? Кто меня на работу возьмет?

— Я! Будешь у меня улаживать все юридические вопросы!

— Тем, я так не могу, ты же знаешь. Все будут воспринимать меня не как специалиста. А я хочу понять чего я в жизни стою, — в который раз принялась доказывать мне свои позиции мое солнце. Была бы моя воля, запер бы ее под замком, и ключ бы выбросил. Сам конечно же остался бы рядом.

— Эх, чует мое сердце, сведёшь ты меня с ума, — притворно вздохнул я, — Надоело мне тут одному болеть.

— Мишутка мой, мы только что пришли. Доктор тебя посмотрит, а завтра может быть уже и выпишет. Потерпи, — уговаривала она меня как маленького ребенка. Я рассмеялся, детина — переросток.

— Ладно. Но ты мне пообещаешь звонить каждую перемену! И после занятий ко мне. Ага? — она согласно закивала, прижалась ко мне щекой, крепко обняв за талию.

— Все, я побежала, после занятий сразу к тебе. Скучать буду. — ласково прошептала она.

— А я уже скучаю! — заявил я, нехотя отпуская ее из объятий.

Она посмотрела мне в глаза долгим взглядом, в котором читалось множество чувств. Я улыбнулся, погладил ее по щеке.

— Люблю тебя, — одновременно прошептали мы друг другу.

Не переставая смотреть мне в глаза, она сделала несколько шагов назад. Грустно вздохнула, повернулась и убежала из палаты. Я остался, глубоко вздохнул. Сел на кровать. Потер ладонями лицо. Почему это гадкое чувство никак не хочет уходить. Липкий страх. Дусю совершенно не хотелось отпускать. А она ушла. Ладно, хоть парни присмотрят. Нужно срочно торопить Димона с планом. От этого психа можно всего ожидать. Я резко встал на ноги. Точно! Вот где источник этого гадкого страха.

Взял телефон, набрал номер парней, чья очередь сегодня присматривать за Солнцем. После короткого диалога, убедившись, что повода для беспокойства нет, положил телефон в карман. Парни сказали, что везут Дусю в универ.

Снова достал телефон, позвонил.

— А я по тебе уже тоже соскучилась, — услышал я вместо приветствия.

— Люблю тебя, — рассмеялся я, — Учись хорошо. Не позорь там мою фамилию!

— Очень постараюсь, — рассмеялась Дуся в ответ. Мы еще поболтали несколько минут ни о чем. Я немного успокоился, слушая ее голос.

Начался осмотр, процедуры. Я утверждал, что вполне здоров. Профессор был со мной согласен. Пообещал выписать либо завтра, либо через день. Я обрадовался.

В обед забежали Алекс и Сева. У Всеволода улыбка до ушей. Я прикрыл рукой глаза.

— Ты че так сияешь! Аж глаза режет, — рассмеялся я, приветствуя парней.

— Есть повод! — гордо заявил Сева, подходя к окну и садясь на подоконник.

— Ну давай, колись, что за повод! Банк хакнул? — предположил я.

— Неа, круче! — рассмеялся он. Я удивленно приподнял брови, вопросительно посмотрел на Алекса.

— Он мне ничего не говорит, сказал, что нам обоим вместе скажет, чтобы сто раз не повторяться. Мы пока к тебе ехали, я чуть от любопытства не помер, — пожаловался Алекс, присаживаясь на кровать. Я остался стоять.