Что такое не везет, или Приемы самообороны - Натализа Кофф

— Спасибо, мужики, — тихо сказал он.

— Ты бы сделал то же самое, — выразил нашу общую мысль Димон, — Ладно, поехали. У меня вообще-то медовый месяц, если кто забыл.

Все рассмеялись.

— Меня Катюха прибьет, — пожаловался Димка в коридоре.

Домой я приехал уже под утро. Яночка мирно посапывала, обнимая мою подушку. Я прилег рядом, любуясь ее личиком в свете восходящего солнца. Подумал, что бы я делал, окажись на месте Дуси Яна. Без сомнения, то же самое что и Медведь.

Яна пошевелилась, приоткрыв глаза, улыбнулась.

— Пришел? А я уже волноваться за тебя начала, — прошептала она, подвигаясь ближе и крепко прижимаясь ко мне.

— Люблю тебя, — прошептал я в ответ.

— А я тебя люблю, — сонно ответила она, — Очень.

Влад

'Владислав Хмелевский и Лилия Королёва' — услышал я женский голос, объявляющий следующую пару. Я посмотрел на свою невесту, которая через несколько минут станет женой.

Три года мы уже вместе. Еще с одиннадцатого класса. Я вспомнил нашу первую встречу.

Первое сентября, после лета все отдохнувшие и загорелые. Я скучающим взглядом рассматривал окружающий мир. Было откровенно скучно. Учиться я конечно люблю, но вот иногда в школе на меня накатывала скука. В такие моменты хочется выкинуть какую-нибудь пакость. Все всегда приходилось делать одному, не было у меня подходящего напарника. Я сидел на последней парте, в пол-уха слушая классуху Марь Ванну. Открылась дверь и вошли две девчонки. Близняшки. Красавицы и фигурки ничего.

— Познакомьтесь, это Лилия и Яна Королёвы, они будут учиться в вашем классе. Прошу любить и жаловать.

— Я бы такую полюбил, — громким шепотом на весь класс проговорил наш казанова местного разлива, Петруччи, в миру Петр Холодов. Лиля не долго думая, показала ему жест из среднего пальца. Я рассмеялся, было у меня чувство, что с ней мы поладим.

Вспомнил, как шугал нерадивых поклонников. Все боялся ей признаться, что не смотрю на нее как на друга, что влюбился в нее по уши. Потом она созналась, что с парнями кокетничала мне назло, желая заставить ревновать, ну или подтолкнуть к решительным действиям. Получилось. С тех пор вот уже три года мы не расстаемся. Ругаемся, орем друг на друга, потом миримся. Для меня давно уже исчезло 'я', осталось только 'мы'.

Я посмотрел на Лилю. Она улыбалась, глядя на меня. Какая же она красивая в этом платье! Нет, она не только в этом плате красивая, она в любой одежде красивая. А без, так вообще крышу сносит!

От воспоминаний меня отвлек детский голосок.

— Вад, Вад! На меня! — я обернулся на голос. Двухгодовалая Эля протягивала ко мне руки, за ней по пятам мчался ее братик Захар. Я подхватил ее на руки, Захара перехватил Алекс, высоко подбросив его вверх. Захар громко смеялся, прося повторения.

Эля схватив меня за шею, притянула к себе и громко зашептала мне на ухо:

— А мне Лиля стлашный секлет сказала. Хочешь ласскажу?

Я рассмеялся, посмотрел на Лилю. Та о чем-то разговаривала с Яной.

— Ну, давай!

— Она сказала, что любит тебя больше моложенного! Пледставляешь?! — у ребенка явно не укладывалось в голове, как можно любить что-то больше мороженного.

— А ты беги к ней и скажи, что я ее люблю больше всего мороженного, что мы купили вчера, — совершенно серьезно сказал я, еле сдерживая смех.

— Плавда? Стланные вы! — сказала племянница, и побежала к Лиле. Я наблюдал, как Эля подошла к Лиле, подергала за платье. Лиля присела, с улыбкой выслушала Элю, что-то шепнула в ответ. Поднявшись, нашла меня взглядом, гордо расправив плечи, улыбаясь своей самой очаровательной улыбкой, направилась ко мне.

— Мне тут самую 'стлашную-плестлашную' тайну поведали, — сказала она заговорщическим шепотом.

— Какую? — спросил я, осторожно, стараясь не помять платье, привлекая к себе.

— Что ты меня любишь больше всего мороженного, что вы вчера приволокли из магазина, — рассмеялась она.

— Угу, — сказал я, целуя ее в висок.

— Уверен? Там было много мороженного! — серьезно спросила Лиля, обнимая меня за талию.

— Серьезно, и даже больше чем наш свадебный торт, — рассмеялся в ответ я.

— Чем наш торт? Это уже очень серьезно, — засмеялась она.

В зал ожидания вышла сотрудница ЗАГСа.

— Кто Хмелевские? — спросила она громко.

— Мы, — вместе с Лилей ответили мы. Я посмотрел на Лилю.

— Хмелевская Лилия! Тебе очень идет моя фамилия, — сказал я, идя вслед за женщиной.

— А ты как думал? Конечно идет!

Регистрация пролетела незаметно, улыбка не сползала с моего лица. Я смотрел на Лилю, и думал о том, какая она у меня красивая, умная, как сильно я ее люблю.

В ее глазах я читал отражение своих чувств.

После регистрации на нас обрушились поздравления, рукопожатия, похлопывания по спине, объятия. Некоторые, особо эмоциональные рыдали. Я посмотрел на Севу, который вытирал слезы Ульяне, рыдающей на его груди. Тот поднял глаза к потолку, громко прошептал:

— Что я могу сделать, она всегда на свадьбах рыдает! — и уже жене добавил, — Уля, если не перестанешь сырость разводить, сын тоже начнет рыдать. Вон, смотри, уже глаза блестят и губы дрожат.

Ульяна наклонилась, взяла на руки сынишку Егора, принялась его утешать.

— Хватит сюсюкаться, — грозно сказал Сева, — Дай мне сына. Так, хватит рыдать, оба!

Я отвернулся, увидев, как грозный Сева едва сдерживается, чтобы не заржать. Весело с ними.

Подошли Дан с Никой, держа на руках детей. Эля и Захар наперебой рассказывали им что-то. Я посмотрел на Нику. Если хотите посмотреть на женщину, которая выглядит самой счастливой на земле, то вот, далеко ходить не нужно. Муж, который носит ее на руках, и в прямом и в переносном смысле. Двое детей-сорванцов. Дан по секрету вчера на мальчишнике поведал, что они усердно работают над созданием третьего ребенка. Или детей, это уже как получится. Посмотрел на Дана, тоже весь светится. Счастливый папаша. Год назад открыл свою адвокатскую контору. Довольно процветающую. Они с Медведем часто сотрудничают. Кстати о семье Потаповых, куда это они подевались?

На плечо опустилась тяжелая мужская ладонь. Я обернулся. Улыбающийся Медведь с Дусей стояли радом.

— Поздравляю! — прокричала Дуся, обнимая меня, — Вас тут облепили со всех сторон, еле дали беременной дорогу. Ни стыда не совести. Хорошо, что мой Мишка такой большой, за его спиной не страшно.

Я посмотрел на Медведя. Тоже светится. Вот только Медведь у нас теперь не бурый, а белый. Когда Дуся оказалась в больнице, Артем от шока начал седеть. Теперь волосы у него совсем белые. Дуся шутит над ним, ласково гладит по голове, и называет Белым Мишкой. Я посмотрел на Лилю. Если бы не дай Бог нам пришлось пройти через такое, я бы наверно полысел, не то что поседел. Теперь у них все хорошо, Дуся наконец забеременела. Вот-вот должна родить.