ДНК и её человек. Краткая история ДНК-идентификации - Елена Клещенко

Помимо специалистов по генеалогии, проект поддерживал “Русский Newsweek” – началось все с того, что сотрудникам этого журнала удалось уговорить двух потомков Владимира Мономаха принять участие в исследовании. Первым был Дмитрий Михайлович Шаховской[98], проживающий в Париже, – “князь, общественный деятель, генеалог”. У него оказалась гаплогруппа N1c1, которую называют “финно-угорской”, точнее, субклада N1c1d1; похожие гаплотипы чаще всего встречаются в Норвегии, Швеции, Финляндии. Ту же гаплогруппу нашли у князя Андрея Петровича Гагарина – профессора физики из Санкт-Петербурга и его кузена, князя Григория Григорьевича Гагарина, проживающего в США[99].

Но потом выяснилось, что у некоторых Рюриковичей гаплогруппа другая – R1a1, которую многие считают “славянской”. А представитель рода Святополк-Четвертинских оказался носителем гаплогруппы I2a2, типичной для Западной Украины и белорусского Восточного Полесья. Высказывалось мнение, что основатель этого рода сам не был Рюриковичем, но женился на женщине из рода Рюрика – может быть, из рода Изяслава Ярославича. Святополк-Четвертинские считаются потомками туровских князей, то есть именно Изяслава, но был в летописях еще и некий полулегендарный князь Тур…

В общем, одна-единственная I2a2 – не беда, но что делать с R1a1? К исследованию привлекли потомков многих княжеских родов, как минимум по одному из каждого рода, изображенного на схеме. Картина получалась следующая: Вадбольский, Лобанов-Ростовский, Хилков, Гагарин, Шаховской, Кропоткин, Ржевский, Путятин, Мышецкий, польские роды Пузына и Массальский (Мосальский, Масальский) – N1c1, а Барятинский, Волконский, Оболенский, Белосельский-Белозерский, Шуйский, Карпов (по родословной Карповы – потомки князей Фоминских, утратившие княжеский титул), Друцкой-Соколинский – R1a1. Так какая же гаплогруппа была у Рюрика или хотя бы у его праправнука Ярослава Мудрого – “скандинавская” или “славянская”?

В версиях недостатка не было. Предположили, например, что настоящая “рюриковская” гаплогруппа – не N1c1, а “исконно русская” R1a1, именно она была у Ярослава Мудрого, у его отца Владимира Красное Солнышко и, вероятно, у прапрадеда – Рюрика, кем бы он ни был. А что касается потомков Мономаха, носителей N1c1, то Мономах был сыном Всеволода Ярославича, о происхождении которого можно и поспорить.

Жена Ярослава Владимировича, Ингигерд, дочь конунга шведов Олава Шётконунга, изначально была невестой норвежского конунга Олава Толстого, позднее известного как Олав Святой, и, если верить сагам “Круга Земного”[100], очень хотела выйти за него замуж. Ее отец, однако, тезку терпеть не мог, и было за что: тот отвоевал обратно норвежские земли, которые ранее покорил шведский конунг, и вообще был раздражающе удачлив. Вот эпизод из “Саги об Олаве Святом” – звучит немного сказочно, однако суть передает.

Это было не просто семейное дело – из-за этого чуть не возобновилась война между Швецией и Норвегией. Шведский конунг обещал Олаву Толстому отдать за него дочь, и своим бондам (которые дерзко гремели на него оружием во время тинга, требуя прекратить раздоры с норвежцем) тоже пообещал, что сделает это, и обещание нарушил. Но обошлось. В конце концов Олав Шётконунг выдал Ингигерд за “Ярицлейва конунга”… а к Олаву Толстому убежала против воли отца другая дочь шведского конунга, Астрид, единокровная сестра Ингигерд. Как так получилось – особый вопрос, не будем погружаться в эту “санта-барбару” эпохи викингов: нас интересуют Рюриковичи.

Итак, Ингигерд стала женой Ярослава Мудрого. В сагах говорится, между прочим, что она была “умнее конунга” и “решала за всех”, хотя исследователи считают это позднейшим преувеличением – есть и у скандинавов своя национальная гордыня. Сыновьями их были Владимир Новгородский, тот самый, который погребен в Софийском соборе, Всеволод – отец Владимира Мономаха, а также Изяслав, Святослав, Вячеслав и Игорь. Были и дочери. Анну отдали за французского короля Генриха I (читатели постарше помнят фильм “Ярославна, королева Франции” с Еленой Кореневой). Анастасия стала женой короля Венгрии, а Елизавета вернулась в земли викингов. Не могу не рассказать эту историю, потом продолжим о Рюриковичах!

В Елизавету Ярославну – Эллисив Ярицлейвдоттир на языке ее матери – влюбился Харальд Суровый, младший единоутробный брат Олава Святого, который позже стал конунгом Норвегии, после Олава и Магнуса Доброго. Викинги вообще мягким характером не отличались, но этот Харальд свое прозвище заслужил по праву. Норвегию он покинул после смерти брата-конунга и поступил на службу к Ярославу Мудрому. Потом служил в Византии, многое повидал, добыл много золота и драгоценностей, при этом часть добычи неизменно отсылал на хранение Ярославу. “Там было столько добра, сколько никто в Северных Странах не видал в собственности одного человека”. В конце концов Ярослав выдал за него дочь: отвага и золото перевесили некоторую неясность статуса Харальда. Любовь, по-видимому, была давняя: в одном из южных походов этот отчаянный и безжалостный человек сложил Висы Радости – стихи, в которых он обращается к Эллисив:

Гарды – это Гардарики, то есть Русь, а “Гёрд монет” – кеннинг, поэтическая формула: имя богини плюс обозначение золота, сокровищ означало просто “женщина” или “девушка”. В бледном смысловом пересказе – “я такой храбрый, а русской девушке почему-то не нравлюсь”. Кто знает, куда делись золото и рубины, привезенные из Византии, а шесть вис сохранились до сих пор, их переводили на русский Батюшков, Карамзин, А. К. Толстой. Сама Елизавета, внучка шведского конунга, вероятно, понимала их без перевода, во всем своеобразии поэтического слога скальдов. Говорят, мать научила детей “северному языку”. Дальше все было не так лучезарно – Эллисив родила Харальду дочерей, но не сына, и он взял наложницу… ну ладно.