Телохранитель - Уильям Дитц

— Следующая ниша! Скорее!

Казалось сумасшествием нестись навстречу мчащемуся поезду, но та ниша была ближе, чем оставшаяся позади. Я вложил в толчок всю силу, но воздух вдруг загустел, как старинная патока. Пол и переборки уходили назад со сводящей с ума медлительностью, а полосы неслись на меня с невероятной скоростью. Секунды казались минутами, но я заставил себя идти. Саша первой добралась до ниши, следом за ней скользнула Джой. Хорошо, подумал я. Хоть кто-то спасется, хоть кто-то…

— Бип! Бип! Бип!

Предупреждающий сигнал прогнал остатки мыслей. Внешняя воздушная волна коснулась лица, и я приготовился к сминающему удару, когда Сашина рука рванула меня за куртку. Прерывистый звук превратился в долгий звенящий крик — поезд промчался мимо. Каблуком левого ботинка я задел за грузовой модуль, и меня швырнуло в глубь ниши. Голова с лязгом ударилась о переборку. Имей я все мозги, я точно остался бы без них, а так лишь почувствовал минутное головокружение.

Поезд исчез так же стремительно, как появился. Я посмотрел на Сашу.

— Спасибо. Ты спасла мне жизнь.

И тогда я снова увидел в ее взгляде сострадание и заботливость, быстро спрятанные за пожиманием плеч и беспечным ответом.

— Была моя очередь.

Продвигаясь после этого по коридору, мы смотрели в оба: не идет ли поезд. А потом в скучном однообразии что-то изменилось. Это трудно описать… пожалуй, освещение стало другим, и переборки будто окутались неясным туманом. Но когда мы приблизились, туман обрел резкость, вошел в фокус, как объектив в умелых руках, и превратился в огромное открытое пространство.

Переборки исчезли, а коридор стал воздушным мостом, висящим над большим грузовым отсеком. Отсек заполняли кусты. Сотни, может, даже тысячи кустов. Все сочно-зеленые, почти одинаковые по размеру и сплошь в пурпурных цветах. Сверкнули крошечные крылья — это рой роботов-насекомых перепорхнул с цветка на цветок, разнося пыльцу. Или делая что-то другое, для чего они предназначены. И кусты, и контейнеры, в которых они росли, были прикреплены к полу.

У меня в животе стало пусто, когда я поплыл над бездной. Высоты я не боялся, но боялся повиснуть. Я бы не упал, пока не вернется сила тяжести, но не смог бы двигаться. Если только кондиционированный ветерок не сдул бы меня к чему-то твердому. Я дотянулся до перил и ухватился за них. Потом проверил, не смотрит ли Саша. Слава Богу, она не смотрела, и Джой тоже. Обе, не обращая никакого внимания на кусты, уже далеко продвинулись к противоположной стороне отсека.

Тщательно продумывая движения, я последовал за ними и обрадовался, когда коридор снова сомкнулся. Мы прошли еще около пятидесяти футов, и он закончился. На нижнюю палубу шли вертикальные проходы, но это было не так интересно, как буквы высотой в фут, которые сложились в слова «Гниды корпы!», сопровождаемые непонятными линиями и закорючками. Не требовалось быть искусствоведом, чтобы понять: художник пользовался фломастером, а не краской из баллончика. Я повернулся к Саше.

— Экипаж буксира, надо полагать?

Укоризненно посмотрев на меня, она отправилась к трубам прохода.

— Давай расположимся на главной палубе. Кусты мне больше нравятся, чем металлические переборки.

Предложение показалось разумным, и я отправился за девочкой, мысленно восхищаясь ее идеей, как тащить два рюкзака друг за другом. Саша протолкнула себя в трубу, и вот уже второй рюкзак отскочил от комингса и исчез вслед за первым. Теперь Джой толкнула свою ношу в нужное положение, весело помахала и прыгнула в проход.

Остался я. Добравшись до комингса, я прикинул, как лучше спуститься, и «слез» по ступенькам-перекладинам — ими пользуются при включенной силе тяжести. Получилось неплохо.

Меня беспокоило, куда поведет нас Саша на главной палубе, но волнение оказалось напрасным. Хотя девочка не принимала всерьез мои тревоги по поводу безопасности, она имела здоровые инстинкты и направилась к тому месту, где переборка уходит в корпус судна. Крепостью это, конечно, не назовешь, зато наши спины будут защищены, и останется пространство для зоны уничтожения между нашей стоянкой и лесом.

Да, лесом: хотя кусты были не такие высокие, как обычные деревья, они возвышались надо мной, ну, или возвысились бы, если бы я стоял, а не парил. Из-за этого да еще из-за окружавшей их задумчивой тишины и большого пространства, которое они занимали, я все больше и больше думал о них, как о лесе.

Облако блестящих робонасекомых поднялось в воздух, повисело мгновение и снова опустилось на цветы. На серебристых крыльях вспыхнул свет, и они показались на ветках бриллиантами.

В этот момент я почувствовал аромат, плывущий вокруг нас. Поначалу приятный, как духи дорогостоящей проститутки, через пару минут он сделался густым и приторным.

Облюбованный нами угол был уже занят четырьмя контейнерами. Я попробовал один — не заперт. Быстрый осмотр показал, что в ящиках хранятся ручной инструмент, концентрированные удобрения и целая куча непонятного лабораторного оборудования. Ну, для меня главное — плотность, и если лабораторное оборудование способно защитить от дротиков, мне плевать, для чего оно.

Когда я передвинул ящики и настоял на том, чтобы поставить их защитным полукругом, Саша заворчала, но помогла мне. Не потому, что ей понравилась эта идея или она сочла это нужным, а потому, что я капризный старикан, которого следует ублажать.

Когда наш вал встал на место и был снова примагничен к полу, возник вопрос о мебели. Первыми в списке значились кровати, так как они могли сослужить двойную службу: были бы противоперегрузочными кушетками и смягчили бы удар от включения гравитации.

С этими мыслями мы разошлись на поиски. Я хотел сказать что-нибудь напутственное, вроде «остерегайтесь людей с „Марсианскими концентратами“, но решил не искушать судьбу. Я отправился вдоль левого борта к носу, а Саша и Джой — вдоль переборки к трубам прохода.

Мы вели поиски уже четверть часа, когда Джой пронеслась через кусты ко мне. Ветки качались на всем ее пути, и эскадрильи механических насекомых взмывали в воздух. Раскачавшись последний раз, Джой с точностью до секунды отпустила ветку и приземлилась точнехонько мне на плечо. От удара меня отбросило назад, и я с трудом выпрямился.

— Черт побери, Джой… что ты вытворяешь?

— Прибываю, — сияя, ответила она. — Я нашла то, что вы ищете.

— Нашла? Где?

— В кладовке возле труб прохода. Грузовые подушки… много-много.

Цепляясь за верхушки кустов, я направился через лес на другую сторону. Цветы отрывались и плавали в воздухе, как живые конфетти. От их удушливо-сладкого запаха спирало дыхание. Джой держалась за петельку на правом плече куртки и щебетала всю дорогу. Я не слишком вникал в то, о чем она говорит, но, слушая ее нежный голос, понял вдруг, насколько одиноко должно быть сейчас Вомбе. Интересно, сделает он еще одну Джой? Если, конечно, это возможно, ведь она уникальна. Я понадеялся, что возможно.