Обрученные затмением - Анастасия Маркова

Я решила больше не испытывать ни его, ни свою выдержку, закрыла глаза и склонилась ниже. Прикоснувшись губами поочередно к уголкам соблазнительного рта Деррена, чуть отпрянула. Он судорожно втянул в себя воздух, выдавая разочарование. Я улыбнулась и вновь прижалась к его губам, на этот раз далеко не в дружеском поцелуе. Форестер не отвечал. Казалось, он хотел узнать, как далеко я готова пойти, и вынудил меня усилить напор. Смущение смешивалось внутри с наслаждением. Целуя Деррена, я начала забываться, отдалась во власть жидкого огня, который стремительно растекался по телу.

Под натиском мужские губы все же приоткрылись. Кончик моего языка легонько коснулся его языка и быстро отстранился, дразня и мучая Форестера. Он задрожал и ответил. Еще как ответил! Деррен сомкнул руки за моей спиной и откинулся на спинку кресла, увлекая меня за собой и призывая удобно устроиться у него на коленях.

«Нет! Не здесь и не сейчас!» – закричали крохи сознания, не плененного страстью, и я уперлась ладонями в мужскую грудь.

Встретив сопротивление, Форестер прохрипел:

– Не бойся. Сюда никто не войдет. У нас принято ценить личное пространство, – и начал целовать меня так, словно я была единственной девушкой на всем белом свете.

Лучше бы он этого не говорил. Казалось, последние тормоза отказали. Теперь мне хотелось большего – немедленно очутиться в бревенчатом доме на окраине Дулута, сорвать с Деррена и с себя одежду, позволить ему потушить огонь тем единственным способом, о котором мне было известно лишь понаслышке. И гори потом все ярким пламенем!

Из нас двоих Деррен оказался сильнее. В момент, когда мы оба были уже на грани, он схватил меня за локти и уверенно отстранил от себя. Расставание с его губами причинило мне почти физическую боль, и я позволила горестному стону вырваться из груди.

– Лия, нам нужно остановиться, – оправдывался Форестер. – Пока я в силах сдержаться.

– Сам напросился на поцелуи, – мне с трудом удалось разобрать собственное бормотание.

– И я благодарен тебе за них.

Глаза Деррена по-прежнему были затянуты дымкой желания, но он не поддавался соблазну закончить начатое. Мне бы его стойкость. Я все еще тянулась к Форестеру, зарывалась пальцами в его темные волосы, поглаживала плечи. Мне следовало немедленно усмирить непокорное тело, освободить разум от цепких сетей страсти. И неоконченный разговор о нападении идеально подходил для того, чтобы привести меня в чувства.

– Поделишься соображениями? – мой голос был охрипшим и оттого казался чужим.

Брови Деррена взлетели вверх от удивления, он явно не ожидал услышать сейчас нечто подобное.

– Уверена, что хочешь этого?

– Конечно, иначе бы не спрашивала, – продолжала я настаивать.

– Хорошо. Только не перебивай, договорились? – он замолчал и продолжил лишь после моего кивка: – Скорее всего, на вас напала все-таки твоя тетя. На эту мысль меня натолкнул эксперт. Раз характер ран на телах обеих женщин разнится, значит, они дрались между собой. И я на процентов шестьдесят уверен, что ее целью была не ты, Лия, а твоя мать. В противном случае она бы давно до тебя добралась.

– Но как?..

– Ей удалось обрести волчицу, – уверенно заявил Деррен. – Каким образом, без понятия. На этот счет у меня нет ни малейших соображений. Надо дальше искать ответы.

– Может, стоит рассказать все отцу?

– Давай немного подождем, соберем побольше улик, получим неопровержимые доказательства, тогда и поговоришь с ним. Пойми, предъявить твоей тете пока нечего. Она махом разобьет обвинение в пух и прах, еще и тебя выставит перед семьей в неприглядном свете.

– А мне что предлагаешь делать тем временем? Просто смотреть, как она змеей вьется вокруг нас? – в груди поднялась волна гнева, и я заставила себя дышать глубоко, чтобы успокоиться.

От Деррена не укрылось мое состояние. Он прикоснулся к моей щеке и вкрадчиво произнес:

– Во-первых, тебе следует держаться подальше от своей родственницы. Прости, но у меня язык не поворачивается назвать ее тетей. Не получится – будь в ее присутствии всегда начеку. Во-вторых, надо попытаться вынудить ее волчицу показаться всем на глаза. Каким образом, опять-таки не знаю. Возможно, Трэвис даст дельный совет. Не хочешь наведаться к нему на днях?

– Я готова уже отправиться на край света, лишь бы докопаться до правды.

– Такой ответ мне по душе, – Деррен усмехнулся, посмотрел на часы и вмиг помрачнел. – Тебе пора. Не стоит рисковать. Заскочи на обратном пути в пончиковую или в магазин специй. Уверен, твой отец придет в бешенство, если уловит мой запах. Но эти встречи тайком не могут продолжаться вечно. Как бы Рон не препятствовал нашим отношениям, ему придется смириться с неизбежным! И надеюсь, не через двадцать лет, когда нам будет за сорок, а совсем скоро…

После нежного поцелуя голубоглазого оборотня и короткого прощания с Натали и Ребеккой мне пришлось покинуть коттедж Форестеров.

* * *

Для поддержания легенды я забежала в магазин, покрутилась подольше в рыбном отделе, затем заглянула в кафе восточной кухни, где аромат специй кружил голову и будоражил желудок, и только потом отправилась в Эмбаррасс.

Заприметив у дома отцовский внедорожник, не сдержала горестный стон и зло выругалась:

– Наябедничала все-таки! Никак не угомонишься?!

Готовая к расспросам и нападкам, я решительно открыла дверь. Стоило ею чуть хлопнуть, как из гостиной вышел папа. Следом из кухни показалась и Мия. Она не осмелилась подойти близко, а подобно трусихе встала за спиной у хмурого родителя.

– Лия, ты где была? – отец едва заметно повел носом по воздуху.

– В Авроре. За молоком ездила, заодно конфет, блинчиков с вишней и еще кучу других сладостей купила.

Я протянула ему увесистый пакет и взглянула на сестру, еле сдерживая победную улыбку.

– Почему туда? Разве у нас своего магазина нет?

– Там выбор побольше. Да и молоко в Эмбаррасс явно прокисло.

– Ты на что намекаешь?! – громко взвизгнула Мия и с грозным видом бросилась на меня.

Отец рукой преградил ей путь и с нажимом проговорил:

– Девочки, разошлись.

– Папа, она меня ведьмой обозвала! – сестра, точно избалованный ребенок, надула губы.

– Когда вы уже успокоитесь?! – взревел папа и гневно посмотрел на нас обеих.

Лицо близняшки искривилось, глаза наполнились слезами. В следующий миг ее тело затряслось от рыданий, но отец упорно делал вид, что ничего не замечает. Тогда Мия громко шмыгнула носом и, бормоча что-то невразумительное, бросилась вверх по лестнице. Я вздрогнула, когда дверь в ее комнату с грохотом захлопнулась.

– Мне пора, – прервал папа воцарившуюся в доме тишину. – Буду поздно. Надеюсь, вы не убьете друг друга за время моего отсутствия.