После игры - Эбби Глайнз

Уилла кивнула.

— Друзья. Так ты это называешь?

Я действительно не была уверена, как еще это назвать.

— Я так думаю.

Она пожала плечами.

— Друзья-это хорошо. Мы с Гуннером тоже были друзьями. Однажды.

— Привет, Уилла, — сказала Кимми, когда мы проходили мимо нее, и посмотрела на меня так, словно у меня было три головы. — Не думаю, что Гуннер захочет, чтобы ты была с ней.

Уилла остановилась и повернулась к Кимми. Это будет не единственное столкновение, которое мы испытаем сегодня вечером. Я надеялась, что Уилла знает об этом. Я не хотела портить ей вечер.

— Что я делаю и, с кем я это делаю — не твоя забота, Кимми, — ответила Уилла ледяным тоном.

Затем она снова начала подниматься, не дожидаясь ответа. Уилла казалась такой доброй у и милой, но, черт возьми, оказывается, она могла быть такой жесткой.

— Сожалению о ней.

— Я знаю Кимми с детского сада. Я ожидала этого от нее.

Уилла посмотрела на меня.

— Она знает что ты и Брейди. . друзья?

Я пожала плечами.

— Сомневаюсь в этом.

Уилла усмехнулась.

— Мне бы хотелось увидеть ее лицо, когда она услышит это.

Я не знала, что на это ответить. Мы поднялись по ступенькам к местам, которые она заняла, и я была рада видеть, что мы не слишком высоко. Брейди легко мог меня заметить. Просто найти меня в этой толпе требовало времени.

Мой желудок скрутило, я нервничала, когда игроки разминались на поле. Сегодняшний вечер будет самым трудным для Брейди.

Убирайся с моего поля

БРЕЙДИ

Чтобы нивелировать присутствие отца и этот факт не мешал мне играть, мне недостаточно было видеть Райли на трибуне. Он стоял рядом с тренерами, как будто имел на это право. Он думал, что это заставит меня играть лучше? Что, увидев его здесь, я получу необходимую поддержку?

Пасс снова был неточным, и у нас не было шансов. Сейчас вмешается защита и попытается вернуть нам некоторую динамику. Я стянул шлем и подошел к воде. Я избегал отца любой ценой.

Брэди! — Тренер позвал меня. Это был единственный голос, который я не мог игнорировать.

Я повернулся к нему.

Он шел ко мне.

— Что, черт возьми, не так, сынок? Тебя не было в первой половине прошлой недели, но это было совсем не то, что на этой неделе. Ты не можешь завершить это дерьмо.

Я увидел, как мой отец последовал за ним, и понял, что он тоже собирается что-то сказать. Я не мог этого позволить. Не здесь. Ему нужно было уйти.

— Такими темпами мы не сможем вернуться после перерыва с чудом. Где твоя голова?

Я указал на человека, который шел к нам.

— Почему он на этом чертовом поле?

Тренер повернулся, чтобы посмотреть на моего отца, а затем снова на меня, нахмурившись.

— Твой отец?

— Он не играет в футбол, он не тренер. Вы видите здесь еще чьего-нибудь отца? Ему нужно на хрен подняться на трибуны, где ему самое место.

— Брейди! — в голосе отца звучало предостережение, которое я редко слышал от него.

— Не смей делать мне замечание, ты, изменяющий мешок дерьма. Я не хочу, чтобы ты был здесь! Ты мне здесь не нужен. Я не могу смотреть на тебя, мать твою! — Теперь я кричал, и некоторые из моих товарищей по команде могли услышать меня. Мне просто было все равно.

Услышав мою тираду, он замер и недоверчиво уставился на меня. Было ли это потому, что я кричал на него или потому, что я назвал его изменщиком? Я не был уверен.

— Тебе нужно покинуть поле, Бун. Очевидно, здесь есть семейные проблемы, и вы всё можете решить это дерьмо за пределами поля. Но сегодня мне нужна голова мальчика в игре. Ты влияешь на это.

— Нам нужно поговорить об этом. Ты не знаешь всего, — сказал отец, понизив голос.

Я шагнул к нему и посмотрела ему в глаза.

— Я, блядь, видел тебя. Я. Видел. Тебя. С. Ней. Убирайся с моих глаз. Убирайся с моего поля. Уходи.

Я подождал, пока он моргнет и отвернется от меня. Он все понял. Не говоря ни слова, он прошел мимо меня к выходу. Меня чуть не стошнило. Снова. Разговаривать с отцом в таком тоне было тяжело. Так сильно ненавидеть его было больно. Мы были близки всю мою жизнь.

Это было все равно, что оторвать частичку от тела и выбросить ее. Я повернулся к трибунам и увидел, что Райли встает. Ее пристальный взгляд был прикован ко мне, и я мог видеть её беспокойство отсюда. Она выглядела так, будто вот-вот сбежит сюда. Сама мысль об этом заставила меня улыбнуться. Не много, но достаточно, чтобы напомнить мне, что я не один. Она была здесь.

— Ты можешь это сделать? — Спросил тренер, возвращая меня к насущной проблеме.

— Не знаю, — честно признался я.

Он вздохнул и провел рукой по своей почти лысой голове.

— Я пока не могу поставить в игру Хантера. Он не готов к этому.

Они все нуждались во мне. Это было на моих плечах. Это не было мечтой моего отца. Это была моя мечта. Никто не мог взять мою мечту или заявить о ней как о своей собственной. Райли научила меня этому. Она была права. Я глубоко вздохнул и снова посмотрел на нее. Я слегка кивнул ей, давая понять, что со мной все в порядке. Потом я стал искать свою маму. Отец не вернулся и не сел рядом с ней. Она тоже смотрела на меня. Я кивнул ей тоже и повернулся к своему тренеру.

— Я готов.

Он внимательно посмотрел на меня.

— Слава Богу.

Уэст ждал меня. Он не подошел к нам, но я знал, что он внимательно наблюдал.

— Какая — то серьезная хренотень. С тобой все в порядке? — сказал он, когда я встал рядом с ним.

Я пожал плечами.

— Теперь я могу играть. Но нет, я сомневаюсь, что еще долго буду не в порядке.

— Это как-то связано с твоим отцом?

Я просто кивнул.

— Черт, — пробормотал он.

— Да, черт, — согласился я.

Наша защита не дала им забить, и взгляд Гуннера встретился с моим.

— Ты в порядке?

— Достаточно, чтобы выиграть эту игру, — сказал я ему.

Затем мы втроем побежали к полю, а остальные заняли линию атаки. Пришло время забивать. Я должен был выровнять табло до перерыва, и у меня было четыре минуты и тридцать шесть секунд, чтобы сделать это.

— Мы управляем этой игрой, — сказал я Уэсту, и он кивнул. Это означало, что он в деле.

С быстрой передачей я отдал Уэсту мяч, и он взял его и сделал первый тачдаун. Как раз то, что мне нужно. Еще один такой, и я передал его Гуннеру. Он мог запустить его.