Стечение обстоятельств - Алина Аркади

‒ Я сказал, мне нужно поговорить. Почему вошла? ‒ стараюсь говорить мягче, но последствия беседы с отцом ещё пару часов не отпустят.

‒ Прости меня, ‒ мнётся, ‒ папа позвонил, спросил, когда буду дома. Хотел сам за мной приехать к Насте. Я заверила его, что приеду через час. Я не нарочно Глеб…

В такие моменты она превращается в жалкого Котёнка, которого я впервые увидел полгода назад: потерянная, загнанная в угол, с опаской озирающаяся по сторонам. Она меня не боится. Нет ‒ это не страх, ‒ опасение разочаровать.

‒ Одевайся.

Арина быстро расстёгивает мелкие пуговицы, скидывая на пол рубашку, и натягивает джинсы. Замечаю, как дрожат тонкие пальцы, а взгляд мечется по комнате. Смотрит куда угодно, только не на меня.

‒ Посмотри на меня, ‒ поднимаю её личико вверх, встречаясь с неприкрытой паникой на дне зеленоватых глаз. ‒ Ты не сделала ничего ужасного. У меня был важный разговор. С отцом. Свидетели были лишними.

‒ Я больше так не буду. Когда позвонил папа и сказал, что прямо сейчас готов приехать за мной, запаниковала. Может, вызвать такси? Не будет ли подозрительным тот факт, что я вызвала тебе в выходной.

‒ А ты Илью по выходным вызывала?

‒ Пару раз. Но мы с ним заранее договаривались.

‒ Вот и скажешь, что предупредила меня заранее. Вчера, когда решила остаться у подруги.

‒ Поняла.

‒ К тому же, не ладится у тебя с такси, Котёнок. В прошлый раз именно таксист завёз тебя в самый отдалённый район.

‒ И я попала к тебе.

‒ Попала ко мне, ‒ вторю ей в унисон.

‒ Хочу, чтобы ты знал: я ни о чём не жалею, ‒ трётся щекой о мою ладонь, прикрыв глаза. Несколько слов, но мне приятно их слышать. Маленькое признание, которое для меня ничего не значит. Ничего?

‒ Я тоже. Поехали.

Арина запрыгивает на заднее сиденье. Снова перебирает пальцами цепочку. Нервничает. Её всегда выдаёт собственное тело, когда эмоции берут верх.

‒ Кстати, хотела спросить: почему ты работаешь на личном автомобиле?

‒ Машина, на которой тебя возил Илья, на сервисном обслуживании. Небольшие проблемы.

Придумываю первое, что приходит в голову. Не говорить же Арине, что мне элементарно лень тратить по утрам час, чтобы добраться на парковку фирмы и сменить транспорт. Ускоряюсь. Снова мне передаётся скрытая паника Котёнка. На пороге дома, что уже стало привычным, нас встречает Демьян. Он, будто точно знает, когда мы появимся.

Открывает заднюю дверь, не дождавшись появления дочери, но вновь сразу же обращается ко мне:

‒ Добрый день. Глеб, моя дочь выдернула вас в выходной день?

‒ Нет. Арина Демьяновна ещё вчера предупредила, что сегодня нужно будет забрать её от подруги. Всё оговорено.

‒ Что ж… хорошо.

Кажется, Демьян разочарован моим ответом. Подаёт руку Арине, помогая выбраться из высокого автомобиля. Мелкая успевает обернуться, и, одарив улыбкой, прощается:

‒ До завтра.

‒ Даже не сомневайтесь.

Ещё пару минут наблюдаю за парочкой, которая, остановившись на пороге, что-то обсуждает. Кажется, буря обошла нас стороной, и Демьян поверил в придуманную отговорку Котёнка.

Возвращаюсь в свою квартиру в желании насладиться одиночеством и тишиной. А через некоторое время понимаю ‒ это самое одиночество больше не доставляет привычного удовлетворения.

‒ Почти пунктуален, ‒ хмыкает отец, встречая меня на парковке дома второй невесты.

Снова район, в котором живёт Арина. Немного дальше, чем живут Ганины, но всё же. Отец, вероятно, решил собрать всех незамужних девушек в опасной близости от Строгановых.

‒ Клиентка задержала.

А, точнее, я сам задержался, терзая Котёнка и не желая отрываться от сочных сисек. У меня какая-то клиника на эти бугорки, которые так аккуратно ложатся в мою ладонь. А ещё длинные локоны так и просят намотать на кулак, чтобы зафиксировать девчонку в удобном только для меня положении.

‒ Итак, Альбина Корнеева. Двадцать девять лет, ‒ указывает на меня, ‒ чтобы ты не сказал, что и этой под сорокет. Брюнетка, в твоём вкусе.

Мысленно останавливаюсь на фамилии Корнеева… Точно, Арина рассказывала, что именно с ней встречался её брат шесть лет назад.

‒ Так мы идём? ‒ Озираюсь по сторонам. ‒ Или ждём кого-то ещё?

‒ Не ждём, ‒ и как только отец заканчивает фразу, перед нами открывается дверь.

У Корнеевых есть прислуга. Девушка провожает нас в кабинет. И если у Ганиных обстановка, как в больничке, то Корнеевы помешаны на викторианском стиле. Нужно им подсказать: чем больше, тем лучше ‒ не всегда срабатывает. В их случае, обстановочка, словно в музее.

‒ Рома, ‒ жирный мужик подскакивает, бросаясь отцу в объятия.

Да что ж они все обниматься прыгают. Может, Костя именно так переключился на мужиков ‒ переобнимался?

‒ Здравствуй, Виталий, ‒ отец сдержан. ‒ Три дня назад виделись. Познакомься ‒ мой старший сын Глеб.

‒ Старший? Мне казалось мы говорили о Косте. Младшем.

Неожиданно. Во всех смыслах. Лицо отца вытягивается, застывая в немом удивлении. Мне казалось, шесть лет назад только ленивый не смаковал подробности гендерного скандала в нашей семье.

‒ О, вероятно ты не в курсе… ‒ отец мнётся. ‒ Вы же только полгода назад вернулись из Европы… Сколько вы там прожили?

‒ Лет шесть.

‒ Вот как раз в это время, мой младший сын объявил о своей нетрадиционной ориентации. Был уверен, ты в курсе.

Отцу неприятно. И тогда сквозь зубы комментировал выбор младшего брата, и сейчас выдавливает из себя каждое слово.

‒ Не знал. ‒ Корнеев становится серьёзным, слащавая улыбка сползает с лица. ‒ Альбина ждала Костю. Очень давно они пересекались в одной компании. Он ей нравился.

И это значит ‒ меня не ждали.

‒ Так может познакомишь с дочерью? Раз уж мы уже здесь.

‒ Да. Всё готово. Идём.

Мои надежды на то, что столовая имеет более приемлемый вид, рушатся в одну секунду, когда мы заходим в не менее пафосное помещение. Огромный стол персон на двадцать, если не больше. Сервировано только четыре места, на одном из которых восседает дочь Корнеева.

‒ Моя жена сейчас за границей. Всё-таки, мы долго там прожили. Не хочет терять связи. Моя дочь ‒ Альбина.