В доме - Филипп Ле Руа

Девушки обаятельной, но вредной, злопамятной и мстительной.

Девушки, у которой отмечались проблемы с поведением в школе, но одаренной, способной к литературе и художественным искусствам и ставшей первой в своем классе благодаря удачному сочетанию коэффициентов для оценок по соответствующим предметам.

Девушки наглой, однажды пригрозившей одному из своих преподавателей, что снимет с ним snuff movie[35], чтобы показать ему, что такое настоящее искусство.

Девушки очень свободных нравов, а значит, не определившейся, и, по словам свидетелей, переживавшей не лучший период отношений со своим бойфрендом и связавшейся с еще более подозрительной девушкой. Это подтвердят камеры наблюдения, установленные в доме.

Девушки, которая регулярно публикует в социальных сетях видео странных приятных на ощупь скульптур, провокационные фотографии, блокируемые автоматическими алгоритмами «Фейсбука», лаконичные стихотворения, собирающие лишь несколько лайков, и оставляет зубодробительные комментарии, возмущающие законопослушных обывателей.

Девушки в высшей степени необычной, которая все делала по-своему и проявляла черты психопатического поведения: демонстрировала чувство превосходства, поведенческие проблемы, импульсивность, неспособность справляться с эмоциями, но при этом готовность быстро собраться, чтобы вновь взять инициативу в свои руки.

Она могла бы возразить тем, что под это описание подпадают многие подростки, но ей бы ответили, что ни один из них не остался бы в одиночестве после того, как всех его собутыльников похитили.

Оставшись в живых, Леа превращалась в идеальную подозреваемую.

После долгого размышления, сопровождавшегося большим количеством алкоголя, она приняла три решения.

Первое: нужно оставить свидетельство о том, что произошло в этом доме, чтобы его нашли, когда он совсем опустеет. И сделать это надо сразу, пока она сама не исчезла.

Леа пристально смотрела на свое отражение в зеркале. Она поднялась наверх и закрылась в одной из ванных комнат.

Она внимательно рассматривала свое лицо. От выпитого, усталости и стресса оно сильно изменилось. Черты расплывались, но, поскольку пол под ее ногами немного покачивался, она списала это на действие водки.

Леа поставила телефон на столик возле умывальника, чтобы снимать и одновременно видеть себя в зеркало. Вечеринка ужасов! Кому пришла в голову эта идея? И как ею воодушевился бедный Клеман, которого они вынуждены были пригласить. Жалость – часто плохая советчица.

Каждый приготовил розыгрыш, чтобы напугать товарищей. По правилам, за каждый испуг – четыре глотка! Леа не сильно постаралась, зато другие зашли очень далеко. Матильда изобразила, что отрезала себе пальцы, Мехди притворился смертником, Камилла – одержимой дьяволом. Пальму первенства стоит отдать Максиму, который сумел вызвать дух Манон.

Здесь Леа пришлось выдать секрет Манон и раскрыть, что ее самоубийство было ненастоящим и что она подстроила его для июньского экзамена.

Леа не могла понять, когда именно мнимая опасность на вечеринке переросла в реальную. Кто-то сломал усилитель мобильного сигнала. Камеры засняли, как с порога дома в ужасе убегает Клеман. Затем исчезла Матильда, которая тоже была чем-то крайне напугана. Затем Квентин. Леа еще помнила выражение болезненного испуга на лице бойфренда, перед тем как он упал на дно котлована.

Леа рассказала, как в разных частях дома начали падать камни. Квентин говорил, что здесь последние двадцать пять лет происходили странные вещи. На эту тему написаны две книги. Приведенные в них материалы выглядели убедительно.

Монитор системы наблюдения кто-то сломал, но полиция сможет извлечь записи с камер.

Леа рассказала, как по очереди исчезли Манон, Мари, Максим, Мехди, Жюльен и Камилла, как вокруг дома стали появляться светящиеся сферы, как напугала Камиллу маленькая девочка в хирургической маске, рассказала о странных звуках мотора над головой, о торопливых шагах в коридоре, о стуках в двери и окна…

Удалось ли камерам хотя бы на полсекунды заснять эту неуемную силу, которая никогда не показывалась своим жертвам?

Теперь в доме осталась только одна жертва. Было четыре утра, а Леа все еще не исчезла. То, о чем она сейчас рассказала, – это не розыгрыш и не домыслы. Да, она порядком выпила, но она говорит правду. Так, во всяком случае, ей кажется. Но как она может быть уверена?

Ей предстояло доказать всем, кто увидит запись, что она не сошла с ума, что она не психопатка и что в нее не вселился дьявол.

И в этом заключалось ее второе решение.

Перед камерой айфона Леа обратилась к своему отражению в зеркале. Это был ее способ оправдать себя, а также чем-то заняться и не выпустить ситуацию из-под контроля. Одинокая, пьяная, подавленная, она начала произносить речь в собственную защиту – театрально, страстно, непоследовательно, – не понимая, что она слишком переигрывает, если хочет доказать, что не сошла с ума.

– Ну да, я рыжая. И что с того?

Да, признала она во вступительном монологе, ее внешность довольно необычна. Но значит ли это, что она союзница дьявола? В Средние века всех рыжих называли колдуньями. Считалось, что их огненные волосы имеют адскую, а значит, дьявольскую и колдовскую природу. Инквизиция сожгла тысячи рыжеволосых женщин. Для приговора достаточно было физически отличаться от других. Какой-либо изъян или отклонение становились первым признаком тесной связи с дьяволом.

А сейчас разве не так? В наши дни участились нападки на представителей ЛГБТ-сообществ, антисемитские выпады стали более мощными и радикальными, а за нетрадиционный стиль в одежде, половой ориентации или убеждениях – в общем, за любые индивидуальные особенности – можно загреметь в психушку или под суд.

Леа посмотрела на себя в зеркало и начала перечислять свои особенности: густые медно-рыжие волосы, благодаря которым ей не нужен костюм на Хеллоуин, беспорядочно разбросанные по коже веснушки, словно пятна на страницах старых книг, слишком светлые, притягательные глаза, ярко-алые от природы губы. Леа сама по себе могла бы стать объектом для курсовой работы о несхожести и различиях!

Ее нередко унижали и не хотели с ней общаться, поэтому она с раннего детства начала интересоваться всем, что связано с колдуньями и судами над ними. Когда-то обвиняемым, чтобы оправдать себя, приходилось подвергаться двум испытаниям: через воду и через кожу.

Леа открыла кран. Пока ванна наполнялась, она стала искать какой-нибудь острый предмет в шкафчике с лекарствами. Английской булавки нет, ножниц тоже. Родители Квентина еще не до конца обустроились в этой бывшей овчарне. Леа пришлось спуститься в кухню и вооружиться ножом.