История коммунизма в России - Рауф Габидулин

В своей книге Поспеловский приводит мнение Гарви о судьбе движения СУФЗ:

К 1919 году остались только профсоюзы, обслуживающие коммунистическую партию, а не рабочих.

Одним из самых решительных выступлений рабочих против коммунистического террора стало Ижевско-Воткинское восстание 1918 года, называемое так по двум центрам восстания – Ижевску и Воткинску в Прикамье, на территории современной Удмуртии. В начале августа 1918 года рабочие Ижевска выступили против коммунистической власти, образовали свой Совет рабочих, крестьянских и солдатских депутатов и взялись за оружие. Рабочим Ижевска было нетрудно вооружиться, поскольку в Ижевске на оружейном заводе изготовлялись винтовки[81].

В ноябре 1918 года восстание рабочих было подавлено, коммунисты вошли в город, после чего многих рабочих Ижевска они расстреляли. Некоторые рабочие потом воевали против коммунистической Красной армии в рядах ее противников.

Антикоммунистические выступления рабочих были возможны только в первые месяцы коммунистической диктатуры. Потом эти выступления стали невозможны по причине создания высокоэффективного репрессивного аппарата. И все же иногда эти выступления происходили. Даже в 1962 году недовольные рабочие выступили с протестом против действия властей в городе Новочеркасске. В итоге рабочая демонстрация по приказу руководящих представителей коммунистической псевдорабочей партии была расстреляна.

Если бывшая «рабочая» партия Ульянова не церемонилась с рабочими России, то к крестьянам эта партия относилась просто как к быдлу, как к людям второго сорта. Точнее, как к людям пятого сорта. Почему пятого? Потому, что, как уже упоминалось выше, по Конституции РСФСР 1918 года при избрании органов власти один голос городского жителя приравнивался к пяти голосам крестьян. Интересная пропорция для «государства рабочих и крестьян». Причем эта пропорция сохранялась почти 20 лет – до 1937 года, когда все крестьяне, которые не были убиты, не оказались в концлагерях и ссылках, были загнаны в колхозы.

Партия В. Ульянова был принципиально антикрестьянской с самого начала. Собственно, уже в первом названии коммунистической партии стояло название «Рабочая партия» – подчеркнуто не крестьянская. Выразителем интересов крестьянства считалась партия социал-революционеров, эсеров. Ульянов сам признавал, что Декрет о земле взят из эсеровской программы. Эсеровским по происхождению было и положение о передаче конфискованных земель крестьянам, а не создание крупных общественных хозяйств на этих территориях. Ульянов признавал, что эсеровский земельный план взят за основу вынужденно, временно, чтобы привлечь крестьян на сторону партии коммунистов. Ульянов говорил, что со временем его партия вернется к обобществлению земли и созданию крупных коллективных хозяйств. Это обобществление в форме коллективизации и было проведено на рубеже 20–30-х годов XX века. При коллективизации миллионы крестьян, их семьи были лишены своей земли, жилищ, личных вещей. Их сажали в товарные вагоны и насильно отправляли из родных мест на неосвоенные земли, в места с непривычно суровым климатом. В результате коллективизации погибли сотни тысяч людей. Большинство погибших были дети и пожилые люди.

Еще до этого миллионы крестьян погибли во время массового голода, случившегося в России в 1921 году. При этом господствовавшая компартия мешала международным благотворительным организациям спасать людей от голода.

В предыдущем разделе уже говорилось, что основным способом управления страной для В. Ульянова стал террор. Также говорилось, что слово террор возникло в древнегреческом языке и означало «устрашение». Террор применялся диктаторами с незапамятных времен. Но Ульянов изобрел новый вид террора: он стал устрашать свой собственный народ с помощью голода.

Происходило это в годы продовольственной диктатуры, объявленной и установленной Ульяновым в 1918 году. Продовольственная диктатура была создана им как единственное средство, способное ликвидировать проблему надвигающегося голода в большинстве городов России, а следовательно, голода и среди тех самых рабочих, от имени которых коммунисты и захватили власть.

Самым чудовищным делом в диктаторской политике Ульянова стало даже не то обстоятельство, что он привел страну к массовому голоду. Самым чудовищным было то, что он превратил голод в главный рычаг своей политики.

В начале мая 1918 года Совет народных комиссаров утвердил Декрет о продовольственной диктатуре. Проект декрета был скорректирован Ульяновым в следующих отношениях:

Угроза голода возникла из-за того, что правительство большевиков не смогло организовать снабжение городов продовольствием какими-то нормальными, цивилизованными и мирными методами. Для чего вообще крестьяне везут продовольствие в город? Чтобы получить за него деньги, на которые могут приобрести промышленные товары для себя и своих семей. Или, на худой конец, если денежный оборот нарушен, обменять продовольствие на промышленные товары.

Но коммунистическое правительство в течение полугода нахождения у власти не смогло решить проблему производства товаров, на которые крестьяне обменивали бы продукты своего труда. И Ульянов нашел стратегический выход из этой ситуации, который не имел аналога в истории России, да и не только России, – силой забрать у крестьян все зерно, что они произвели, оставив только тот минимум, который необходим для прокорма их семей и посева будущего урожая. Причем у всех крестьян, у которых были излишки.

Разумеется, крестьяне не хотели просто так отдавать продукты своего тяжелого труда. Они сопротивлялись этому, уклонялись от сдачи зерна в рамках политики В. Ульянова.

Политику изъятия «излишков» зерна у крестьян Ульянов уже проводил до мая 1918 года. А Декрет о продовольственной диктатуре понадобился для того, чтобы ввести систему жестоких наказаний за неповиновение политике по изъятию зерна. Суть декрета была в открытом заявлении Совета народных комиссаров: «Против уклоняющихся от сдачи зерна большевиками будет вестись беспощадная и террористическая борьба». Срок, предложенный Ульяновым, – не менее 10 лет тюрьмы, да еще с конфискацией всего имущества – не может не впечатлять. А если у крестьянина трое-четверо детей, да еще и престарелые родители, что они станут после этого делать?