Магам свойственно ошибаться - Александр Петровский

— Не Смит, а Роберт, но это неважно. А неделя у тебя прошла, потому что я дура!

— Какая тут связь?

— Я осмотрела тебя и увидела, что главная проблема — нехватка крови. И занялась этим. А ожог там был ерундовый. Болел сильно, не спорю, но ничего страшного, если правильно его исцелять. Пока я занималась кровью, Мэри-Джейн исцеляла ожог. А у меня из головы вылетело, что белые целители, как правило, ничего не понимают ни в крови, ни в огне! Я не проверила, что она сделала с твоим ожогом. И он воспалился! Да еще как! Вот из-за этого у тебя неделя и выпала.

— Ладно, прошла неделя и прошла себе. Меня больше Ричардсон беспокоит.

— Ты уже практически поправился, так что можешь пойти его повидать. Он не в темнице, а на постоялом дворе, под честное слово. Но мой тебе совет — забудь о нем. Его, считай, уже нет. Через несколько дней его повесят, и никакой лондонский стряпчий ему не поможет.

Мэгги ошибалась. Лондонский стряпчий помог Ричардсону, в результате чего тот умер своей смертью и значительно позже.

* * *

— Не ожидал, Ваша Светлость! Проходите, присаживайтесь! Как я рад, что вы меня навестили! Ведь очень может быть, что это наша последняя встреча. Завтра суд, приговор понятно какой, а там и казнь не за горами. Кто хоть такой этот убитый?

— Имя его, капитан, тебе знать необязательно. Даже лучше не знать вовсе. А вот кто он такой, скажу. Это тот самый, которому моя подставная мать передала все деньги, до которых смогла дотянуться. Он точно был замешан в убийстве моих родителей, а скорее всего, сам их и убил.

— Вот оно как, значит. Добрался, стало быть, юный герцог до этой банды. Молодец! Раз такое дело, то и мне не обидно на виселицу идти. Другое дело, если бы Ваша Светлость его по глупости какой-нибудь убили. А так, это все равно дело стражников, а не самого герцога, убивать его врагов. И отвечать за это положено стражникам. Так что все правильно. Только вы, Ваша Светлость, прикажите о внучке моей позаботиться. А то отца ее, тоже стражника, в прошлом году разбойники убили, и без меня защитить девчонку некому.

— Не переживай, капитан! Не все еще потеряно. Для тебя хорошего стряпчего наняли, он в суде чудеса творит! Глядишь, и снимет с тебя обвинение.

— Ваша Светлость, тут же вот какое дело. Снять-то он снимет, это не штука. Я бы и сам легко оправдался, что тут этакого? Только ведь если меня оправдают, это же значит, что дело не закрыто и убийцу искать надо! А что его искать? Кинжал у этого мерзавца в груди чей? Пистолет в кустах валяется чей? Шпага у негодяя окровавлена, значит, ранил он кого-то, а у кого рана? А еще эта подлая ведьма! Она же письмо ваше читала! Хотел я ее порешить, так она похитрее меня оказалась, вот ведь как оно вышло.

— В том и ошибка твоя, капитан, что ты вознамерился ту ведьму убить. Убийство должно решать проблемы, а это в любом случае только новые создавало! Что ж ты думаешь, прикончил бы ее, так ее б никто искать не кинулся? У нее муж есть, он знал, куда она поехала отвозить письмо и кому.

— А вот в том и дело, что не тот я человек, чтобы такими делами заниматься. Тут нужен был кто-нибудь половчее, попронырливее. А я что? Я могу воевать. Могу на разбойников облавы устраивать. Могу охранять своего герцога или того, кого прикажете. А чтоб следы заметать, это совсем другой кто-нибудь нужен. Но был здесь не другой, а я. Вы мне приказали труп убрать с глаз долой, а я не смог. И не просто не убрал, а еще и драгун к нему привел. Теперь из-за этого кого-то должны казнить. Если я не пойду на виселицу, то, значит, вам, Ваша Светлость, прямая дорога на плаху. И все из-за моих ошибок! Я еще деду вашему служил. И не допущу, чтобы по моей вине моего герцога казнили! Так что не нужен мне никакой стряпчий! Я всю жизнь сражаюсь и смерти не боюсь! Моя жизнь принадлежит моему герцогу! И раз так нужно, я готов ее отдать. Только о внучке позаботьтесь, остальное неважно.

— Отлично сказано, капитан. А теперь слушай меня. Не тебе решать, нужен стряпчий или нет. Стряпчий будет. А ты будешь слушаться его беспрекословно. Пока не поступит другого приказа. Понятно?

— Понятно-то оно понятно, только как быть, если, выполняя приказ этого самого стряпчего, я вам вред нанесу? Такие приказы я исполнять не стану!

— Капитан Ричардсон! Вы собираетесь не исполнять мой приказ? И мне об этом спокойно говорите? И это после всех разговоров о безупречной службе? — Когда было нужно, Род умел вести себя как настоящий герцог.

— Ваша Светлость, я ж, это, как лучше хотел!

— Ты, капитан, сам говорил, что умеешь сражаться, а вот насчет думать — не очень. Ну так и не пытайся определять, что мне навредит, а что нет. Еще раз спрашиваю — приказ понятен?

— Да, Ваша Светлость. И еще, если хотите, я могу ту женщину убить. Повесят-то все равно один раз, и тогда уж точно за дело.

— Какую женщину?

— Ну, вы же говорили, что вашу матушку ведьма-оборотень подменила. Наверняка вы ее нашли. Вот и давайте я ее прикончу. Людской суд меня так и так осудит, а суд Божий оправдает, потому что дело это богоугодное, что бы ни говорили церковники.

— Капитан, не надо ничего выдумывать. Виселица для тебя — дело пока что не решенное. А ведьму ту я сам прикончу. Но не сейчас, а в более подходящее время.

Род ошибался. Прикончить Вирджинию ему было не суждено.

* * *

— Слушается дело «Король против капитана Ричардсона», обвиняемого в убийстве неизвестного мужчины, далее именуемого Джоном Доу. Председательствую я, королевский судья Хикмен. В рассмотрении дела принимает участие стряпчий из Лондона мистер Питер Роксбридж в качестве представителя подсудимого, или, иными словами, защитника. Мистер Роксбридж, хочу вас сразу предупредить, здесь не Лондон, и столичные фокусы тут неуместны. Если мне покажется, что вы умышленно затягиваете процесс, я вас отстраню от дела. Тем более что обвинение представляет не королевский обвинитель, а капитан королевских драгун Мелвилл, который проводил предварительное расследование. Вам понятно, мистер Роксбридж?

— Да, Ваша Честь.

— Капитан Мелвилл, вам слово.

— Ваша Честь, я намерен доказать, что имели место следующие события. Воскресным вечером капитан стражников герцога Ричардсон участвовал в поединке с Джоном Доу и в ходе поединка его убил. Впоследствии, а именно в ночь на понедельник, капитан Ричардсон прибыл на место убийства, сопровождаемый двумя другими стражниками, подчиненными ему по службе герцогу, с целью утопить труп в озере. Обвинитель закончил вступительную речь.

— Признает ли обвиняемый себя виновным?

— Нет, Ваша Честь, — откликнулся Роксбридж.

— Разумно. Признал бы, и мы б его завтра и повесили. Так что терять ему нечего. Желаете произнести вступительную речь?

— Да, Ваша Честь. Мой подзащитный невиновен, и я это докажу.

— Вы уверены, мистер Роксбридж? Ваш план защиты — не опровержение доказательств обвинителя, а доказательство невиновности подсудимого?