Он тебя не любит(?) - Тала Тоцка

Позвонила дяде, сказала, что уезжает домой, в родной город, в университет можно будет съездить позже. Выволокла оба чемодана, один со своими вещами, другой с вещами, которые покупал ей Макар. Попросила водителя затормозить возле соседнего дома, оставила раскрытый чемодан возле мусорного бака, а коллажи сунула внутрь бака.

Сердце будто тисками сдавило, когда она окинула взглядом их счастливые с Макаром лица. Что теперь будет, как она будет, сумеет ли она жить без Макара? Нет, не так. Сумеет ли выжить? Эва вернулась в такси и назвала водителю адрес, по которому договорилась встретиться с риэлтором.

Деньги у нее были, немного, правда, но живя с Макаром, ей не было необходимости тратиться вообще. Те мятые доллары, которые хранились в коробке, Эва отдала за квартиру. Кстати, надо не забыть вернуть Макару все деньги с карты и заблокировать счет.

Теперь ей не хотелось даже шевелиться, тело будто затекло и одеревенело. Вот и хорошо, может, она так превратится в мумию? Просто усохнет без воды и еды. Главное, лежать так и не двигаться…

Из забытья ее вырвал телефонный звонок. Звонила одна из заказчиц.

— Эвочка, деточка, как там наша фотосессия? Ты не забыла?

— Нет, что вы! — Эва покраснела как маков цвет. Ну конечно же, забыла. — Извините, Лидия Григорьевна, завтра к вечеру все будет.

Она в бессилии уронила руку с телефоном. За работу ей уже заплатили, заказ нужно доделать и вернуть. Люди не виноваты, что у нее тут случилась несчастная любовь. Сколько она так пролежала? Эва взглянула на экран — три дня. Попробовала подняться, тут же закружилась голова, одна мысль о еде вызывала тошноту. Эва заставила себя встать, поплелась на кухню и включила электрочайник.

В шкафу Эва нашла несколько пакетиков чая. Пока пила пустой чай, преодолевая тошноту, заказала доставку продуктов из ближайшего супермаркета.

Она все правильно сделала, Макар ее не любил, он был несчастлив с ней, но из-за каких-то внутренних, очень правильных настроек, решил, что отвечает за Эву. Она слишком любит его, чтобы такое допустить, из них двоих пусть хотя бы он будет счастлив. А со своими чувствами придется справляться в одиночку. Пусть ее ломает и выкручивает, зато потом, когда она избавиться от этой одержимости, то станет по-настоящему свободной.

***

Эва нашла время и выбралась в клинику. Не в «Медикал центр», конечно, а в ближайшую государственную. С ней явно творилось что-то не то. Приступы тошноты сменялись непонятной слабостью, все время хотелось спать, ее даже в транспорте клонило в сон. И можно было списать все на невылеченный невроз, симптомы подходили, но как объяснить то, что у нее стала расти грудь, Эва не знала.

Это было болезненно, ощущения были такие, будто грудь не выросла, а разбухла, может, она просто поправилась, или это гормоны? Наверное, все-таки поправилась, вон уже живот нельзя втянуть, Эва дала себе слово, что после визита к доктору обязательно запишется в спортзал.

Терапевт даже не стала ее осматривать, сразу направила на прием к гинекологу. В очереди на Эву снова напал приступ сонливости, и она закрыла глаза, прислонившись к стенке.

Прошло два месяца с тех пор, как она ушла от Макара, и больше они не виделись. В университете начались занятия, но Эва перевелась на заочное отделение, соврала, что уезжает в свой город, и ей пошли навстречу, помня о Бессонове. Она снимала квартиру на другом конце города, продолжала подрабатывать и все больше и больше думала о Макаре.

Эва соскучилась по нему, она и не подозревала, как глубоко успела врасти в него и отрастить корни. Теперь ей казался ребячеством собственный поступок, можно было взять паузу как цивилизованные люди, Мак предлагал не разрывать общение, и Эва теперь жалела, что его не послушала… Свою очередь она едва не проспала.

***

— Когда у вас были последние месячные? — доктор сняла перчатку и вернулась за стол. Эва сползла с кресла и поспешно начала одеваться.

— Что? А, два месяца назад, — она назвала дату и сразу пояснила: — У меня никого не было за это время после месячных.

— Двенадцать недель. Минимум, если не больше, вы беременны уже двенадцать недель, у вас плацента сформирована, моя дорогая. Вам срочно нужно становиться на учет.

— Но как? — пересохшими губами спросила Эва, выпрямляясь. — Как это могло произойти?

— Как у всех, — ответила доктор, странно хмыкая, — после незащищенного секса с мужчиной.

— Но я принимала противозачаточные таблетки, и месячные…

— Вы уверены, что это было именно месячные? — доктор взглянула поверх очков. — Вас ничего не насторожило тогда?

— Ну… Они были не такие обильные, и недолго, всего три дня. И я пропустила прием таблетки. А потом и вовсе бросила их принимать.

— Вы прекратили прием противозачаточных препаратов?

— Да, после того, как я забыла выпить таблетку, решила больше их не пить. Мы расстались с моим… парнем, а после него у меня никого не было.

— Это могло быть незначительное кровотечение на фоне того, что вы перестали принимать гормональные препараты, — объяснила доктор и снова принялась писать, — вот возьмите направление на УЗИ, идите в одиннадцатый кабинет, вас сейчас примут, завтра сдадите анализы, и срочно будем ставить вас на учет. Ну нельзя же так безответственно относится к своему здоровью, Эвангелина! А тем более, к здоровью ребенка.

Эва вышла из клиники как чумная, УЗИ подтвердило беременность. Двенадцать недель, ребенку Макара уже двенадцать недель, а она ничего о нем не знала… Он все-таки у нее будет! Ее охватил такой восторг, внутри налилось теплом, хотелось смеяться, хватать за руки прохожих и говорить, что у нее будет ребенок. А потом вдруг подумалось, что Макар тоже ничего не знает, и сразу хорошее настроение улетучилось. Эва присела на скамейку и задумалась.

Меньше всего хотелось, чтобы Макар решил, будто Эва использует ребенка как способ вернуть его или удержать, а ведь по всему так и выходило. Но и не сказать о ребенке тоже неправильно, почему-то она была уверена, что Мак обрадуется, и потом…

С ним не так страшно. Эйфория чуть схлынула, и теперь при более длительных раздумиях к груди подступал предательский холодок. Как она справится одна в чужом городе и с беременностью, и с родами? Она была очень рада ребенку, но слишком все… сложно. Ни на чью помощь Эва рассчитывать не могла.

К Бессоновым не пойдешь, Ирка по залету вышла замуж за Пашку, и они уехали в его родной город. Можно вернуться домой, но там помощи тоже ждать неоткуда, и там Эва останется совсем без денег, в столице намного больше возможностей заработать и попробовать отложить на роды.

Так что, если Макар захочет принять участие в своем ребенке, Эва точно не будет противиться. Она достала телефон, нашла заблокированный контакт Макара. Интересно, а он ей вообще звонил? Или он так и не узнал ее новый номер? Уже собиралась нажать на вызов, помедлила и погасила экран.