📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгНаучная фантастикаНечестивый Консульт - Р. Скотт Бэккер

Нечестивый Консульт - Р. Скотт Бэккер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 218
Перейти на страницу:

Он был не одинок в этом ожидании, ибо все вокруг стояли, будто удушенные предчувствием надвигающейся беды. Но миг следовал за мигом, миновало сердцебиение за сердцебиением… и ничего не происходило – не считая того, что взгляд его сместился несколько выше…

Рога. Две воздетые к облакам и достигающие их гигантских руки, заканчивающиеся на невообразимой высоте какими-то заиндевевшими кулачками.

Отблески солнечных лучей переливались на исполинских вертикальных поверхностях, выявлявших и светом, и цветом, и узором нанесённый на них орнамент – изысканный и сложный. Парящие плоскости были испещрены письменами – чуждыми символами и фигурами, каким-то образом без канавок и желобков выгравированными на золоте, переливающимися без мерцания или яркого блеска – так, будто бы где-то внутри этого неземного металла обитала их тень. Вороны, срываясь с чёрных стен и башен Голготтерата, кружили у оснований Рогов, слетаясь к ним отовсюду. Помимо этого, не считая, разумеется, самих мужей Ордалии, не было видно ничего живого.

– На самом деле… – сокрушённо повторил Цоронга, стоявший так близко к Сорвилу, что прозвучавшее в голосе зеумского принца страдание отдалось и в его собственном горле.

Всё. Весь путь, что им довелось проделать с тех пор, когда они входили в отряд Наследников. Все слова и речи, произнесённые во время бесчисленных страж, все горькие упрёки, все утверждения, зачастую одновременно и напыщенные и проницательные, все судорожные уверения и сомнения, разъедающая кости недоверчивость…

Всё закончилось здесь, стиснутое зубами этого места. Ныне они стояли перед голым фактом справедливости оснований, которыми руководствовался их общий враг…

И ошибочностью собственных предположений.

Мужи Ордалии один за другим останавливались перед открывшимся им видением. Воздух наполнился гнилостной вонью, ибо стоило им оказаться в тени мощи столь необъятной и ужасающей, как кишечник подвёл их.

Как?

Как может существовать такое?

Сорвил стоял в облаке пыли, застыв от нахлынувшего на него ощущения, превосходящего обычную человеческую опаску, – от благоговейного трепета, заставляющего втянуть животы людей, узревших бычьи рога, устремлённые в небо, словно дымные шлейфы. Что ещё это было, как не неосознанное поклонение?

Его правая рука стиснула трайсийский мешочек тем же жестом, которым остальные сжимали Кругораспятия и прочие амулеты. Жестом, означавшим безмолвную мольбу о спасении. Рядом с ним Цоронга, прижав руки к вискам, что-то завопил по-зеумски, крик его одним из первых пронёсся над толпами, заглушив поражённый ропот. Затем же раздалась целая какофония – мычание, какие-то обезьяньи уханья и завывания.

Сорвил не знал, когда он опустился на колени, но понимал, почему он это сделал – понимал так ясно, как ничто другое в своей мутной и никчёмной жизни. Зло. Если раньше он размышлял, задаваясь бесконечными вопросами и мучаясь загадками относительно сущности этого места, то теперь, наконец, он чувствовал. Зло – цельное и отполированное. Зло, громоздившееся на зло, до тех пор пока земля не продавила крышку Преисподней. Все нечестивые зверства, что ему довелось увидеть, не говоря уж о мерзостях минувших дней и ночей, были в сравнении с этим местом лишь глупой оплошностью, пьяной выходкой…

Он чуял это.

Десятки тысяч оставшихся в живых мужей Ордалии вскричали в ужасе и изумлении и да – даже в ликовании, ибо они сумели дойти до самых пределов Мира. И узреть, что их Святой Аспект-Император рёк истину.

И они начали опускаться на колени в яростном отречении от этого зла. Уверовавший король Сакарпа раскачивался и рыдал среди них, оплакивая столь многое… Сожаления. Потери. Стыд.

И ужасающий факт существования Голготтерата.

* * *

Они собрались у внутреннего края Окклюзии, сыны человеческой расы, чья жизнь увядает вскоре после их появления на свет, а поколения минуют подобно штормам или накрапывающему дождю. Недолговечные, но плодовитые и потому всегда обновлённые, меняющие народы, словно одежды, живущие в неведении собственных истоков, но страшащиеся погибели. Человечество, во всей своей бурлящей и исполненной беспамятства мощи, явилось, дабы низвергнуть Голготтерат. Возвышающиеся над шайгекцами туньеры, чья кожа пожелтела, будучи изначально слишком светлой. Галеоты, пытающиеся запугать своим грозным видом Багряных Шпилей. Недвижно стоящие нансурские колумнарии, пропускающие мимо ушей все окрики командиров. Айнонская кастовая знать, нанёсшая на щёки белую краску. Тысячи и тысячи их взирали на колющее взгляды чуждое золото – отупевшие от неверия, парализованные ужасом и стыдом…

Люди. Треснувший сосуд, из которого боги испили чересчур глубоко.

Некоторые из них в прошлом были до такой степени склонны к душегубству, что втыкали в ближнего нож за малейшее проявление неуважения, другие же были щедрыми до глупости, неизменно верными жёнам и зачастую голодали, дабы иметь возможность поддерживать престарелых родителей. Но теперь всё это было неважно. Чревоугодники и аскеты, трусы и храбрецы, разбойники и целители, прелюбодеи и затворники – они были всеми ими лишь до того, как стали воинами Великой Ордалии Святого Аспект-Императора. И при всех их бесчисленных различиях им достаточно было ныне единственного взгляда, дабы постичь чьи-то намерения и сообразить станут ли их сейчас приветствовать, игнорировать или же будут на них нападать. Быть человеком означает понимать и самому быть понимаемым как человек, и слепо чтить чаяния и ожидания, дабы и остальные могли вести игру в согласии с этим. Ибо именно так – подражая и вторя друг другу – они и стали сынами человеческими. Невзирая на все их неисчислимые обиды и распри, несмотря на всё то, что их разделяло, они стояли сейчас как один перед сим гнусным идолом.

Великая Ордалия… нет…

Само человечество, ужасающее и благословенное, хилое и ошеломляющее, явилось сюда, дабы истребовать своё будущее у злостных и нечестивых должников.

Один народ, единое племя пришло к вратам Голготтерата, чтобы огнём и мечом испытать на прочность Ковчег и, наконец, до основания истребить Нечестивый Консульт.

Глава седьмая. Привязь

Поведанная кому-то истина означает отказ от собственной выгоды и амбиций и предполагает либо доверие к чужим оценкам, либо равнодушие к ним. Почитание же истины неотличимо от ужаса.

– Третья Аналитика Рода Человеческого, АЙЕНСИС

Ранняя осень, 20 Год Новой Империи (4132 Год Бивня), Привязь

Лицо поднимается из глубин заводи, кажущееся бледным сквозь зеленоватую воду. В окружающей тьме переплетаются, то сходясь вместе, то вновь разъединяясь, пустоты, подобные тонким канавкам, что можно найти под валунами, вытащенными из густой травы. Лишь у самой поверхности юноша с бирюзовыми глазами замирает, будто сдерживаемый какой-то глубинной силой, улыбается и чуть выше приподнимает свой рот. В ужасе Король Племён взирает, как через улыбающиеся губы юноши протискивается червь, проникая сквозь водную гладь. Он чует воздух, извиваясь, точно слепо тыкающийся палец – влажный и непристойный в своей розоватой бледности, скорее свойственной более постыдным частям тела.

1 ... 39 40 41 42 43 44 45 46 47 ... 218
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?