Серебряный доспех - Ярослав Хабаров

А то, что сейчас предстало взору Пенны, нуждалось в осмыслении.

Неожиданно Пенна вскрикнула:

– Человек!…

Рядом с ней засмеялись - сквозь зубы, не скрывая довольства.

– Боги! Там человек!

Это был хозяин таверны, связанный и подвешенный вниз головой. Крючья впивались в его тело, а кровь медленно капала прямо в кипящий котел.

Пенна рванулась к инстинктивной попытке броситься к нему на помощь, но что-то крепко удерживало девушку на месте. Она была привязана к столу, поставленному вертикально у стены так, чтобы она могла наблюдать за происходящим на кухне. Руки и ноги Пенны были прикручены к ножкам.

Пленница скосила глаза. Сперва ей почудилось, что в помещении таверны пусто - никого, кроме нее и несчастного владельца заведения. Однако, наученная опытом, она уже не обольщалась на сей счет. Пенна опустила веки и еще раз обвела взглядом комнату. Теперь она различала неуловимые тени, скользившие здесь повсюду. Комната была полна ими, они, казалось, вытеснили воздух, так что пленница начала задыхаться.

Она медленно перевела дыхание. Нет, она не позволит им взять над собой верх! Даже если они замучают ее до смерти, никто из койаров не услышит ее жалоб.

Кто-то коснулся ее щеки холодным лезвием.

– Посмотри вон туда, - произнес негромкий равнодушный голос.

Пенна невольно подчинилась.

Сбоку от нее стояло кресло. Пенна не могла бы сказать, появилось это кресло только что, изъятое из небытия какой-то магической силой, или же оно находилось здесь еще до того, как пленница очнулась. Это не имело сейчас значения.

В кресле восседал человек в сером. Тот самый, с молодым лицом и старыми глазами. Ринан Сих. Инквизитор. Его окружали койары, а справа, слева и за спиной стояли, неподвижные, точно статуи, люди в доспехах.

Бегство невозможно, поняла Пенна. Она и раньше не слишком-то надеялась на себя. Она всегда служила вспомогательной силой в отряде. Она вносила в ряды противников смятение своими стрелами, а ее товарищи доканчивали остальное.

Ни лука со стрелами, ни товарищей… Одна против целого враждебного мира.

Инквизитор заговорил. У него был на удивление молодой, свежий голос.

– Ты узнаешь помещение?

Пенна молчала.

Она не поняла, откуда пришла боль. Невидимый хлыст опоясал ее тело, заставив содрогнуться от едкого жара.

– Ты узнаешь помещение? - повторил инквизитор.

– Таверна «Палка и колесо»… Но этого нельзя было делать! - сказала Пенна.

В зеленых глазах Ринана мелькнула искра веселья.

– Почему?

Он сделал жест, останавливая койара, который уже занес было хлыст над беззащитной девушкой.

– Пусть говорит, - сказал инквизитор, улыбаясь. - Я хочу знать ее мнение. По-моему, это поучительно.

Он обратил на Пенну доброжелательный взгляд.

– Почему ты находишь это неправильным? Мы выбрали самое просторное здание в городе. Дом, где самый большой общий зал. Горожане привыкли приходить сюда, не так ли? Они охотно придут, если мы позовем их. Для них в этом не будет ничего неприятно нового. По крайней мере, я надеюсь на это. Они же собирались здесь для того, чтобы посудачить? Почесать языками? Мы с радостью почешем их языки!

Он протянул руку, уверенный в том, что подручные его поймут без лишних слов, и кто-то из койаров положил ему на ладонь длинные острые щипцы.

– Видишь? - Ринан показал щипцы Пенне. - Вот эта штука раздирает язык на две половины. Так мы делаем из людей ящериц… из лживых людей, я хочу сказать.

Пенна закашлялась.

– Что? - спросил Ринан. - Ты хочешь что-то сказать мне?

Девушка пробормотала:

– Этого нельзя было делать… Это таверна, место, где люди отдыхают… Тут едят и пьют…

– Тут будут есть правду и пить боль, - оборвал инквизитор. - Твой хозяин скрывал тебя, а ведь он знал, что ты еретичка, что ты пришла с болот, что ты принесла в этот город опасную заразу! - Теперь Ринан больше не улыбался, и искорки пропали из его ярко-зеленых паз. Юное лицо вспыхнуло румянцем негодования. - Вслед за тобой пришла чума.

– Это не так… - прошептала Пенна.

Новые прикосновения кнута обожгли ее. Койары наносили удары размеренно и спокойно, с хорошо выверенной жестокостью. Эти люди сами готовы были вытерпеть любое страдание молча и умереть, так и не проронив ни слова; так почему же им следовало жалеть кого-то еще?

Пенна закричала, нарушая собственную молчаливую клятву сохранять достоинство до самой смерти. Она задергалась в своих путах в тщетной попытке освободиться или хотя бы избежать ударов.

Теперь она ясно различала фигуры обоих мучителей. Она как будто видела их сквозь тонкую серую ткань, закрывавшую большую часть их лиц: широкие скулы, бесстрастные серые глаза, почти детские пухлые губы. Дикая мысль пришла на ум Пенне: она вдруг попыталась представить себе, как эти губы целуют возлюбленную, шепчут ласковые слова… Невозможно. У этих людей не бывает возлюбленных, и они не знают ласковых слов.

Пенна расхохоталась до слез.

И тут хозяин, висевший на крюках над кипящим котлом, громко, отчаянно застонал. Очевидно, сознание на время вернулось к нему.

– Отпусти его! - крикнула Пенна, обращаясь к Ринану. Ее смех сразу же оборвался. - Отпусти! Он ни в чем не виноват!

– Он знал, кто ты такая, - резко ответил инквизитор.

– Нет, клянусь! Я не сказала ему ни слова о…

– О чем? - Ринан Сих подался вперед, стиснул пальцами подлокотники кресла. Пальцы у него были тонкие, как у женщины, изящные, украшенные кольцами. И ногти выкрашены в темно-серый цвет. Это выглядело красиво…

– О чем ты не говорила ему? - повторил Ринан Сих, глядя прямо в глаза своей жертве.

Пенна сжалась. Один из койаров усмехнулся, предвкушая нечто забавное, и склонил голову набок. Затем он взмахнул рукой, и десятки тонких игл впились в тело пленницы. Каждая такая игла содержала в себе яд, не убийственный и не несущий забвение, но такой, что обостряет все ощущения в десятки раз и несет с собой мучительную боль.

Пенна содрогнулась от первого соприкосновения с этим новым орудием пытки. Она выгнулась дугой и простонала сквозь зубы:

– Прекратите…

Ринан Сих отвернулся.

– На некоторое время от нее не будет никакой пользы. Снимите ее хозяина и приведите сюда.

Беднягу хозяина притащили из кухни, окровавленного и ничего не соображающего. Голова у него бессильно моталась, словно держалась на тонкой нитке. Койары швырнули его к ногам Ринана с таким видом, точно это был не человек, а кусок мяса. Инквизитор брезгливо отодвинулся, взирая сверху вниз на свою жертву. Хозяин ползал по полу, как раздавленная лягушка, и всхлипывал.