Страсть Зверя Пустыни - Леона Хард

- Как только посмеешь подарить кому-то,втот же момент без зазрения совести я всажуосколок чаши из-под винав твое черное сердце! - намекнула на отставленную чашу с вином ишепнула ему в губы обещание.Страстно, со всей душой предостерегла от опрометчивого решения,чтобы осозналмасштаб угрозы. Долгое время черные глаза испепеляли мое лицо на предмет вранья или серьезности, а затем "улыбнулись", заметно сузились.

- Рад слышать. Твое тело давно знало, кто его хозяин, а ты долгое время вбивала в себя глупую мысль, будто бы я враг. Из-за этого мы оба были лишены желаемого.

Он снова одобрительно погладил меня под платьем. Перед моим ответа прекратил ласку, а сейчас возобновил.

Чем больше гладил, тем больше запах трав и винообволакивалисознание в густую паутину, откуда нет выхода.От дикого напряжениязапульсироваломногострадальное лоно, которое столько летне знало мужской ласки. Веки от удовольствия смежились и от тогопропал всевидящий взглядшейха. Только его руки чувствовались на телеи голос звал меня, а жадныйязык с удовольствиемоблизал ушную раковину, а затеммой недавний страшный засос, послужившей вчера обозначениеммоей принадлежности ему. Артурвсегда через кровь и боль помечал меня.

От прилива жара мои бедра сильнее затанцевали по его члену, скрытому штанами, а затем сильнее раскрылись.Ноги пошире раздвинулись, чтобы впустить его руки и подаритьбольше власти над моим телом.

Горячий шепот добилокончательно:

- Любую крепость я беру, как бы крепко и хорошо она не была укреплена. Пожалуй, ты - моя самая желанная и трудно завоеванная крепость.

Его дерзкиеслова еще сильнее возбудили, хриплый голос одурманил разум, а мужскойзапах подразнил и выделил дополнительную слюну, которую пришлось тяжело сглотнуть.

- Кто сказал, что я уже завоеванная? - упрямо заявила.Мой голос прозвучал с дрожью, слова сбились от слишком тяжелого и нервного дыхания. Сердце забилось наизнос, но я упрямо не приняла поражения.

Часть фраз шейха я пропустила, потому что мощнейший оргазмнакрыл с головой изаставил зашипеть, как от боли, и вжаться лицом в шею Артура.Если бы не замаскировала свою разрядку, то я бы заорала не своим голосоми все гости без исключения узнали, как мне было хорошо в ту сладкую минуту. Приходила в себя я слишком долго и мучительно. Тело долгое время продолжало покалывать и ощущать "кол" Артура под ягодицами. Кажется, мне совсем не стало легче, возбуждение тихими волнами по-прежнему плавало вдоль тела.

- Братишка наблюдал, как ты кончаешь. Глупец начал часто забываться?- слишком резкая смена интонации вернула меня в сознание, и я проследила за взглядом Артура. Ярин располагался неподалекучерез несколько метров,на его коленях возлежала рабыня, но при виде нашего внимания он еле заметно кивнули поспешно отвлекся от созерцания нас. Артур резко перевел взгляд на меня. Резко, с осуждением и явным вопросом.Его челюсти плотнее сжались, а рот отпренебрежения на секунду скривился. Будто бы шейхуличил нас во лжи и ему вдруг стало омерзительно смотреть на меня.

Пальцы без предупреждения вынырнули из-под моего платья и предостерегающевпились в мой подбородок.

- Всего одно неловкое действие или взгляд с твоей стороны... - многозначительно завершились слова, а жесткие пальцы еще крепчесдавили подбородок, чтобы не дергалась и смотрела вглаза, когда буду отвечать на прямую угрозу.

- Мы - друзья!- упрямо повторила, но где-то под ребрами затрепыхалось моевзволнованное сердце.

- Я разрешил вам общаться временно, чтобы отвлечь тебя от беспокойств о сыне. Сейчас я снова запрещаю тебе смотреть ему в глаза, - после это несколько долгих секунд мы боролись при помощи взглядов, не желая сдаваться, нозатем Артур первый расслабил давление и уже более спокойно заговорил:

- А теперь уходи. Наивные глупцыоблизываются на мою наложницу, -довольно мягко подтолкнул со своих бедер и кивнул на ступеньки, ведущие на выход из гарема. Ястремительно направилась туда, куда приказано, ибо не желала послужить пищей для голодных мужчин. Тяжелые дубовые двери гарема скрыли меня от грязного места, но язачем-то обернулась, чтобы поглядеть назад.Воины-стражи предупреждающе сдвинулись, загородивтелами проход в гаремные залы, после чего я смиренно отошла. С одной стороныпонимала, что менязащищалиот домогательств, но с другой -пришло медленное осознание -шейх остался в гареме с многочисленными рабынями.

Я раздраженно скинула обувь, взяла ее в руку и ускоренно зашагала наверх, стараясь не оглядываться. Не останавливаться. Ни в коем случае не тормозить. Не оборачиваться. Нельзя!

Именно по этой причине я со спокойной совестью выходила замуж за Рафаэля и на его огромное количество наложниц смотрела сквозь пальцы. Ни один нерв не дернулся на лице от мысли, что сразу после брачной ночи он спустится развлекаться с другими женщинами. Потому что была равнодушна к Рафаэлю!

POV Лилия

Нас с Азаматом, как мало образованных и не привыкших к дворцовой жизни и существующим правилам поведения, срочно взяли в обхват и начали жестоко вбиватьдисциплинуи бесконечный потокинформации. Видно на приеме нас было стыдно представлять миру в качестве членов правящей семьи, отсюда последовали бесконечные занятия, поглотившие всё свободное время. Человеку, не привыкшему сидеть на месте - это было сродни заключению в мрачных казематах, но ради сына можно и потерпеть. Поэтому я исправно училась терпению и спокойствию, умению фальшиво улыбаться людям. Я усвоила основное правило жизни во дворце - быть двуличной и держать всех за яй.. Свою истинную натуру и мысли я могла показать лишь при моей старушке-служанке или Кларе. Два союзника уже неплохо. Старушка имела авторитет среди слуг и могла выведать полезную информацию, а Клара- откровенная «сука», но именно это в ней мне и нравилось и к большой радости ее "сучность" не распространялась на меня, поскольку я ей необходима, как воздух. Во-первых потому что больше ни одна женщина не способна вынести ее характер и избалованность, а ей нужна хоть какая-то отдушина, а во-вторых потому что она не оставляла надежды отомстить Тиль за продажу замуж, да и за все унижения, которым подверглась, находясь при ней во дворце. Все дело в том, что Клара наивно мечтала однажды увидеть меня женой Артура, после чего она, в качестве моей лучшей подруги,станет второй по важности и имеющейся власти женщиной. Наивная Клара. Я уже упустила шанс, а вторых шансов Артур не дает, насколько можно судить по Кларе.

В моих покоях часто в кувшинах с водой стояли цветы. Строго один. Либо буйная лилия, либо сладко-пахнущая обворожительная роза. Зато менялись каждый день. Наверное, это знак связи с Артуром. Или я много внимания стала обращать на мелочи и на изменения в его поведении? Понятно, что это не его идея. Служанки спросили о моих предпочтениях в цветах (а все вопросы, касающиеся меня, насколько поняла обсуждались с Артуром), он и ответил, совершенно точно не зная, какие цветы мне нравились, зато знал, как меня называл.

Во время чтения бесконечной литературы яиногда брала этот цветок и ходила с ним по своим покоям и нюхала, хотя лилия пахла отвратительно. Но чаще я читала, сидя на подоконнике. С этого места открывался потрясающий вид на стены;на утопающий в зелени оазис;а также неплохой вид на тронный зал, который располагался подо мной на первом этаже дворца. К стене тронного залачасто подходили невесты и замышляли очередное представление перед одним главным действующим лицом - шейхом.