Тренировочный День 10 - Виталий Хонихоев

или Виктора. Почему-то захотелось увидеть, как его…

Она выдохнула, закрыла глаза. Она же комсомолка, о чем она только думает. Нельзя. Если Виктор кого покалечит тут — у него потом неприятности будут. В том, что Виктор или Николай в состоянии покалечить кого угодно она почему-то не сомневалась. Но что будет потом? Мама бежала — сперва в аул под Ташкентом, потом аж в Колокамск, сменила фамилию… а она приехала и ее тут же нашли. Теперь они не отстанут… что же опять переезжать? А спорт? Команда?

— Не спится? — раздался голос за спиной. Спокойный, негромкий.

Айгуля замерла. Обернулась.

В дверях стоял Виктор. В спортивных штанах, футболке, кроссовках. Руки в карманах. Смотрел на неё ровно, без жалости, без беспокойства в глазах. Просто смотрел.

Айгуля вытерла лицо рукавом. Попыталась улыбнуться. Не вышло.

— Да… то есть нет… я просто… — голос сорвался. Она сглотнула. Отвела взгляд в сторону.

Виктор кивнул. Прошёл на площадку. Поднял мяч, который откатился в угол. Повертел в руках.

— Давай вместе, — сказал он: — мячик покидаем.

Айгуля моргнула. Слёзы всё ещё текли, но она кивнула.

— Да. Давай.

Виктор перешёл на другую сторону сетки. Подбросил мяч, поймал. Посмотрел на Айгулю.

— Готова?

Она вытерла лицо ещё раз. Встала в стойку. Согнула колени, руки перед собой.

— Готова.

Мяч взлетел.

Они играли минут десять. Может, пятнадцать. Время растянулось, потеряло очертания. Зал огромный, пустой — только их дыхание, удары мяча об пол, скрип кроссовок Виктора. Лампы под потолком гудели тихо, монотонно.

Постепенно она стала успокаиваться. Дыхание выровнялось. Айгуля приняла очередной мяч — чисто, точно, мяч взлетел ровной дугой, — передала Виктору. И вдруг поняла — легче. Не хорошо, но легче. Как будто что-то тяжёлое вытекло вместе со слезами и потом, освободило место внутри.

Виктор поймал мяч, не стал отбивать. Стоял, держа мяч в руках, смотрел на неё. Лицо спокойное, но глаза внимательные.

— Лучше?

Айгуля кивнула. Вытерла лицо ладонью — влажная, липкая от пота и слёз.

— Да. Немного.

— Хорошо.

Он снова подбросил мяч — невысоко, дал ей время подготовиться. Айгуля согнула колени, выставила руки. Приняла.

В дверях зала возникла фигура.

Высокая, широкоплечая, силуэт чёткий на фоне тусклого коридорного света. Валя Федосеева стояла на пороге в мятых спортивных штанах и серой майке без рукавов, в тапочках на босу ногу. Волосы растрепаны, тёмная копна торчит во все стороны. Глаза сонные, припухшие, но взгляд цепкий, оценивающий.

Она молча смотрела на площадку — на Виктора, на Айгулю, на летающий между ними мяч. Сколько стояла — секунд десять, двадцать? Виктор заметил её первым. Поймал мяч, кивнул — коротко, без слов.

Валя прошла внутрь. Шаги тихие, но уверенные. Скинула тапочки, осталась босиком. Подошла к стенке, где стояла плетёная корзина с мячами — белыми, потёртыми, с облупившейся краской. Взяла один. Повертела в руках, проверяя накачку. Подбросила, поймала. Хороший.

Вышла на площадку — на сторону Айгули.

Айгуля обернулась, услышав шаги. Увидела Валю. Открыла рот, хотела что-то сказать — извиниться? объяснить? — но Валя качнула головой. Не надо.

Айгуля сглотнула. Кивнула. Комок в горле не давал говорить.

Виктор перешёл на противоположную сторону сетки. Подбросил мяч, поймал. Посмотрел на обеих — на Валю, которая встала у сетки, готовая блокировать, и на Айгулю, которая отступила на заднюю линию.

— Готовы?

— Готовы, — ответила Валя.

Мяч взлетел — высокая дуга, неспешная.

Теперь их было двое. Валя стояла у сетки — руки чуть согнуты, пальцы растопырены, готовая выпрыгнуть. Айгуля на задней линии, в стойке — колени согнуты, руки перед собой, вес на носках.

Виктор бил сильнее — не в полную силу, но ощутимо. Мяч свистел над сеткой, летел быстро, с вращением. Валя выпрыгивала — высоко, резко, мышцы бёдер напряглись — подставляла руки. Блок. Мяч врезался в её ладони с глухим хлопком, отскакивал, летел вниз. Айгуля подбирала — нырок вправо, руки под мяч, — отправляла обратно.

Ритм изменился. Стал жёстче, быстрее, злее. Виктор разыгрывал комбинации — обманные удары в обход блока, скидки за спину. Валя читала, реагировала. Её большое тело двигалось удивительно быстро — шаг влево, прыжок, блок. Айгуля металась по площадке, доставала всё — летела на пол, вскакивала, снова в стойку.

— Молодец, — бросила Валя после особенно сложного приёма, когда Айгуля едва дотянулась до мяча одной рукой. — Чисто.

Голос ровный, без особых эмоций. Просто констатация факта.

Айгуля не ответила. Только выдохнула, стёрла пот со лба тыльной стороной ладони. Встала в стойку. Готова к следующему. Пот тёк по спине, пропитывал футболку. Дыхание сбилось, лёгкие горели. Но это была хорошая боль. Честная. Не как та, что грызла внутри.

Прошло ещё минут пять. Может, десять. Счёт никто не вёл.

Дверь зала открылась снова — тихо, осторожно.

Маша Волокитина вошла, прикрывая за собой дверь. В коротких чёрных шортах, серой толстовка на ногах тоже тапочки. Волосы собраны в небрежный хвост, выбившиеся пряди обрамляли лицо. Лицо сонное, но глаза уже проснулись — острые, внимательные.

Она остановилась у двери, окинула взглядом площадку.

Виктор один на одной стороне сетки — в мокрой от пота футболке, волосы влажные, прилипли ко лбу. Валя и Айгуля — на другой. Играют. Лицо Айгули красное, мокрое, но не от слёз. От работы. Губы сжаты, глаза сосредоточены.

Маша молча скинула свои тапочки — босые ноги на холодном полу, приятно. Стянула толстовку через голову — под ней обтягивающая майка, влажная в ложбинке между грудей. Вышла на площадку лёгкой походкой, пружинистой, на носках. Встала рядом с Виктором.

— Кавалерия пришла, — бросила она, разминая плечи — круговые движения, суставы похрустывали: — а то они тебя тут совсем загоняют.

Виктор поймал мяч, молча кивнул. Маша повернулась к Вале и Айгуле: — Ну что, два на два?

Виктор отступил к линии подачи. Подбросил мяч — невысоко, поймал. Взгляд на противоположную сторону. Подача.

Теперь игра стала серьёзной.

Маша принимала, крутилась, оценивала расстановку, давала пасы Виктору. Точные, высокие, чтобы у него было время на разбег и удар. Он бил — не убийственно, но сильно, мяч летел со свистом. Валя блокировала — выпрыгивала высоко, руки над сеткой образовывали стену. Айгуля подбирала то, что пролетало мимо блока — падала, перекатывалась, вскакивала.

Розыгрыши становились длиннее. Мяч летал над сеткой туда-сюда — удар, блок, подбор, пас, снова удар. Отскакивал от рук, царапал пальцы, оставлял красные следы на предплечьях.

Счёт всё ещё