Черная смерть - Мстислав Константинович Коган

разрезе вновь то и дело мелькала бледная кожа бедра, подчёркнутая кружевным краем чёрного чулка. Впрочем у меня просто не было сил смотреть на всю эту красоту, а чтобы думать о ней — недоставало желания. Однако оно обнаружилось у посетившего нас вельможи. Тот во все глаза пялился на глубокое декольте девушки, пока она выставляла перед нами на стол бутылки с вином и блюдо с тонко нарезанным козьим сыром. Она заметила это и принялась строить вельможе глазки, наверняка рассчитывая неплохо подзаработать сегодня ночью. Нашла новую жертву.

— Так вот зачем ты сюда таскаешься, — вельможа толкнул сына локтем и ухмыльнулся в усы, провожая девушку маслянистым взглядом, — Понимаю, понимаю. Губа не дура, хоть мозгами боги и обделили. Но пожалуй… — он замолчал. Взял бутыль с вином. Налил сначала себе, затем отпрыску. После протянул сосуд мне. Айлин перехватила его на полпути. И правильно сделала. Бутылка могла просто-напросто выскользнуть у меня из рук. Однако вельможа не оценил этого жеста. Нахмурился и молча покачал головой. Девушка тоже ничего не ответила. Лишь раздраженно фыркнула, налила вино в наши кубки и поставила бутыль обратно посреди стола.

— Пожалуй мы не с того начали наше знакомство, — немногого помолчав продолжил вельможа, — Позвольте представится, — он едва заметно наклонил голову, — Барон Байран Де Гурсо. Милостью маркграфа Де Мордри, хозяин замка Дорнфаль, городка Торбруне и всех прилегающих к ним поселений. Это, — он кивнул на паренька, смотревшего на меня исподлобья единственным, не завязанным глазом, — Ольрих. Мой четвёртый сын. А вы…

— Сир Генри отважный, — кивнул я, отирая со лба пот тыльной стороной ладони, — Шевалье. Пока ещё ничьей милостью землями не наделённый.

— Безземельный рыцарь, — Байран отпил из кубка, поставил его на стол и смерил меня подозрительным взглядом, — Не хочу проявлять бестактность, как мой отпрыск сегодня утром, но позвольте всё же усомниться в правдивости ваших слов. Я не буду вызывать вас на дуель и проверять ваше право носить титул в бою. Надо признать с утра вы себя показали действительно неплохо. Мой отпрыск очень достойно владеет клинком. Не буду скромничать — нанимал ему лучших учителей, а он был весьма прилежным учеником. По крайней мере в этом деле. Но всё же… — барон замялся, — Мне бы хотелось увидеть вашу гербовую бумагу и кольцо-печатку, подтверждающие ваши права на титул.

Он хотел сказать ещё что-то, но тут перед столом появился Освальд. Немного помялся, а затем положил прямо на столешницу огромный двуручник с богато украшенной рукоятью.

— Это для начала, — кивнул я барону, копаясь в сумке.

— И всё, — он снова с подозрением уставился на меня, — Ни требований выкупа, ни каких-либо условий.

— И всё, — кивнул я, протягивая ему футляр со свитком, — Мы не воры. И не собирались присваивать вашу семейную реликвию или требовать за неё выкуп.

— Знаете, я бы даже счёл это благородным порывом, — ухмыльнулся в усы Байран, водя взглядом по пергаменту, — Еслиб на улице не стояли сорок до зубов вооруженных человек, ожидающих только моего приказа. Хм… — он задержал взгляд на одной из строчек, — Тут упоминается битва при Вестгарде. Причём недавняя. До нас доходили некоторые слухи, но… Вам и впрямь довелось там участвовать.

— Да, довелось, — коротко кивнул я, немного помолчал и добавил, — Хотя знай мы, чем это кончится, то смотались бы оттуда задолго до начала сражения.

— Восстание святош, сопровождаемое крестьянским бунтом? — поинтересовался барон, не отрывая взгляда от бумаги.

— Для слухов вы весьма неплохо осведомлены, — хмыкнул я.

— У меня достаточно хорошие информаторы, — ухмыльнулся барон, — А твои люди на удивление разговорчивы.

— Вы что… — начала было Айлин, но вельможа её перебил.

— Не за вами, а за моим сыном. Который наловчился обманывать телохранителей и сбегать из дома. Вы… — он на секунду замялся, — Попались под горячую руку. Хотя, после того, как я услышал вашу историю и убедился, что как минимум часть из неё правдива, мне и впрямь захотелось с вами встретится.

— Так тот пьяница, который переоделся потом в вельможу… — барон перебил и меня.

— Мой человек, — немного помолчал и добавил, — А вам, господа, я бы посоветовал научить своих людей держать язык за зубами, — В столице полно шпиков. Как королевских, так и от других знатных домов. И думается мне, им совершенно необязательно знать…

— Кто мы и откуда, — продолжил я, — Соглашусь. В этом плане с дисциплиной у нас не очень.

— Ну, — улыбнулся барон, возвращая мне грамоту, — Дадут боги, у вас ещё будет время поработать над этим. А теперь, когда я убедился, что вы и впрямь дворяне, то позвольте мне принести искренние извинения вашей супруге за тот досадный инцидент, что случился утром.

— Супруге? — удивлённо уставился на него я.

— Вы не… — теперь настал черёд барона удивляться, — Тогда позвольте поинтересоваться, где её муж? И почему она сейчас с вами? Чья она вообще…

— Я своя собственная, — Айлин встрепенулась и попробовала придать себе гордый вид. Но операция и сутки проведённые возле моей койки сказывались и на ней.

— Тогда я вообще ничего не понимаю, — барон взял с блюда тонкий ломтик сыра, повертел его между пальцами и закинул в рот, — Вы, мадам, заплетаете волосы, как замужняя женщина. И у вас обоих одинаковые кольца на пальцах. Вы, сир Генри утром вступились за неё так, словно бы вы…

— Мы долгое время путешествуем вместе, но мы не женаты, — перебила его Айлин. Немного подумала и добавила, — Пока что не женаты.

Я чуть было не подавился вином. Закашлялся и покосился на девушку. Та сидела и с невозмутимым видом смотрела на барона. Тот в свою очередь переводил удивлённый взгляд то на неё, то на меня.

— Дело в том, — начал я прокашлявшись, — Что мы ещё очень плохо разбираемся в ваших обычаях. Нам… посоветовали сделать соответствующие изменения в образе… Дабы избежать инцидентов, вроде того, что произошёл утром.

— Правильно посоветовали, — ухмыльнулся в усы барон, — Жаль только, что не объяснили смысл этих ритуалов. А то, что вы прибыли издалека и что не знаете наших обычаев, уж простите мою бестактность, видно сразу. Странно даже, что у вас не нашлось никого, кто мог бы вам их объяснить. Но, думаю, вы не будете против, если это сделаю я. Правда сначала позвольте прояснить два момента. Первый — как имя вашей прекрасной спутницы. Второй — откуда вы.

— Айлин, — представилась девушка, — А за комплимент благодарю.

— Ну что вы, мадмуазель, этот комплимент пустяк. Малая часть того, что можно принести в качестве извинений за унижения…

— Проехали, — отмахнулась рукой девушка.

— Не понял, — удивлённо уставился на неё барон, отставив в сторону кубок, — Как вы сказали. Про…

— Забудем об этом, — пояснила ему Айлин, — Тот инцидент произошёл из-за обоюдного недопонимания. Я, не зная ваших обычаев, оделась так, как это принято у женщин в моих краях, а ваш сын принял меня за одну из местных работниц.

— На вашей родине женщины все так одеваются? — хмыкнул барон.

— Большинство, — подтвердила девушка, — По крайней мере из тех, кому есть что показать.

— Благословенное и проклятое место, — покачал головой Байран, — Благословенное, потому, как мужчины могут вдоволь любоваться женскими прелестями, проклятое — потому, что я не представляю, как они вообще могут при этом думать хоть о чём-то другом.

— Большинство и не может, — едва слышно кашлянула в кулак Айлин.

— Вот как… — слух снова не подвёл барона, — В таком случае удивлён, что ваша страна до сих пор существует. Или, быть может она распалась и вы беженцы?

— Пока ещё нет, — возразил я, — Но да, мы что-то вроде беженцев.

— Как бы там ни было, — барон снова взял кубок и отпил из него вина, — Мы снова отклонились от темы. Так вот, позвольте просвятить вас, сир Генри, а заодно и моего нерадивого сына, который то ли прогулял этот урок, то ли спал, когда учитель ему втолковывал, касательно дуэлей. А точнее, рассказать об их правилах. К сожалению то, что случилось у вас нельзя назвать ни дуэлью, ни даже пародией на неё. Более всего это походило на пьяную драку между двумя мужиками, которые бабу не поделили.

Айлин раздражённо фыркнула. Она всё ещё не привыкла к тому положению, которое в этом обществе занимали незамужние безродные женщины. Где-то на уровне ничейного табурета в таверне, на который может сесть любой мимо проходивший пьянчуга. По крайней мере те из них, за спинами которых не стояла многочисленная родня, способная согнать и как следует отметелить этого самого пьянчугу.

— Прошу прощения, мазель, — барон