Семь мужей Эвелин Хьюго - Тейлор Дженкинс Рейд

Ты хочешь скандала.

Он хочет, чтобы весь мир узнал, что он тебя трахнул. Это же абсолютно одно и то же.

Нужно аккуратно объяснить ему, чего ты хочешь, объяснить, что именно тебе нужно от него. Но не стоит забывать, что ты уже достаточно известна, чтобы говорить о таких вещах прямо.

Поэтому вместо «хочу, чтобы завтра о нас трубили все газеты», ты говоришь: «Мик, ты бывал в Вегасе?»

Когда он усмехнется – как это кто-то еще может сомневаться, бывал ли он в Вегасе, – ты поймешь, что уговорить его намного проще, чем можно было подумать.

– Просто иногда хочется побросать кости, понимаешь, о чем я? – скажешь ты. Сексуальные намеки звучат лучше, когда они завуалированы и проступают постепенно.

– Так ты хочешь побросать кости, детка? – скажет он, и ты покорно кивнешь.

– Но, наверно, уже слишком поздно, – скромно добавишь ты. – Да и мы уже здесь. Тут неплохо. Мне нравится.

– Мои парни достанут самолет и отвезут нас туда, стоит мне только сделать вот так, – гордо заявит он и щелкнет пальцами.

– Нет, – возразишь ты, – это уже слишком.

– Только не для тебя. Никаких слишком, если дело касается тебя.

– Ты правда можешь это устроить? – наивно спросишь ты.

И вот через полчаса вы уже в самолете.

Вы выпили еще немного, ты сидишь у него на коленях, позволяя ему лапать тебя и кокетливо сопротивляясь. Не расслабляйся, он должен понимать, что у него есть только один способ заполучить тебя. Если он будет хотеть тебя недостаточно сильно или возомнит, что затащит тебя в постель другим способом, игра окончена. И ты проиграла.

Когда самолет приземлится и он спросит, забронировать ли для вас номер в «Сэндсе», изобрази нерешительность. Ты шокирована его предложением. Скажи ему – ты удивлена, ты полагала, он и сам это понимает, – что для тебя секса вне брака не существует.

Вы оба безнадежно опечалены. Он должен поверить, что ты его хочешь. И что единственный способ переспать с тобой – жениться на тебе.

Может, на какое-то мгновение у тебя промелькнет мысль, что это жестоко с твоей стороны. Но не забывай, этот мужчина собирается переспать с тобой, а потом сразу же развестись, как только добьется желаемого. В этой игре нет святых.

Ты намерена дать ему то, чего он хочет. Это честный обмен.

Вы идете к столу, где играют в крэпс, и задерживаетесь на пару раундов. Сначала ты проигрываешь, впрочем, как и он, и начинаешь переживать, потому что проигрыш может отрезвить его. Помни, главный способ заставить его решиться на такой рискованный шаг, как женитьба, – это убедить его в том, что ты непобедима. Тогда он забудет о своей осторожности.

Вы пьете шампанское, потому что оно создает ощущение праздника. После него все сегодняшней ночью будет казаться важным событием.

Вы радостно соглашаетесь сфотографироваться со всеми случайными прохожими, узнающими вас на улице. И каждый раз ты буквально виснешь на нем. Всем своим поведением ты даешь ему понять, что он мог бы получить все, если бы ты принадлежала ему полностью.

Во время игры в рулетку ты одерживаешь победу за победой. После каждой игры ты так нарочито сильно ликуешь, что начинаешь прыгать от радости. Ведь ты знаешь, куда он тогда будет смотреть. Ты позволяешь ему поймать тебя, поймав его.

Колесо крутится еще раз, и вот его пальцы уже на твоей заднице.

Ты выигрываешь снова и прижимаешься к нему еще крепче.

Он наклоняется к тебе и спрашивает:

– Хочешь, уйдем отсюда?

– Не думаю, что это хорошая идея. С тобой я сама себе не доверяю.

Сразу намекать на свадьбу нельзя. Ты уже об этом заикнулась. Подожди, пока он сам это скажет. Однажды он об этом уже сболтнул. Скажет и еще. Но нужно подождать. Торопить нельзя.

Он заказывает еще один коктейль.

Вы выигрываете еще три раза.

Его рука блуждает по твоему бедру, и ты позволяешь ему это, но потом отводишь ее. Уже два часа ночи, и ты устала. Ты скучаешь по любимой. Хочешь домой. Ты бы все отдала, лишь бы оказаться сейчас с ней в постели, слушать ее сонное посапывание, смотреть на нее, а не быть здесь. Здесь все не твое.

Единственное, что удерживает тебя здесь, это обещание того, что ты сможешь себе позволить.

Ты мечтаешь о мире, в котором вы вдвоем сможете ходить по субботам в ресторан, и это никому не покажется странным. Такое простое, такое скромное желание, но при мысли об этом у тебя на глазах наворачиваются слезы. Ты так много работала, чтобы жить вот этой роскошной жизнью. И теперь все, что тебе нужно, это немного свободы. Свободы просто любить и не прятаться.

И сегодня вечером тебе нужно заплатить такую маленькую, но одновременно и большую цену за эту свободу.

– Детка, я так больше не могу, – говорит он. – Я хочу быть с тобой. Хочу видеть тебя. Хочу любить тебя.

Вот он, твой шанс. Рыбка на крючке, сейчас главное не дать ей соскочить.

– О, Мик, – томно говоришь ты. – Мы не можем. Так нельзя.

– Детка, мне кажется, я люблю тебя, – шепчет он.

В глазах у него слезы, и ты понимаешь, что, похоже, недооценивала его. Как и он недооценивал тебя.

– Ты серьезно? – спросишь ты таким тоном, будто из последних сил надеешься, что это правда.

– Кажется, да. Серьезно. Мне нравится в тебе абсолютно все. Мы только познакомились, но мне кажется, что я уже не смогу жить без тебя.

На самом деле он имеет в виду, что не сможет жить дальше, если не трахнет тебя сегодня. Вот в это ты охотно веришь.

– Ох, Мик, – говоришь ты, после чего загадочно умолкаешь. Молчание – твой лучший друг.

Он тычется в твою шею. Тычется неловко, влажными губами, и ощущение такое, словно тебя облизывает пес. Но ты делаешь вид, что тебе нравится. Вы в свете огней вегасского казино. На вас смотрят люди. Но ты притворяешься, что не замечаешь их. Так надо, чтобы завтра все газеты написали, что вы вели себя, как парочка влюбленных подростков.

Ты очень надеешься, что на глаза Селии не попадется ни одна газетенка с твоим лицом на первой полосе. Ты знаешь, она достаточно умна, чтобы не верить в эту чушь. И ты знаешь, что она сможет оградить себя от шквала сплетней. Но все же ты не уверена на все сто. Первое, что ты сделаешь, когда вернешься домой, это скажешь ей, как она тебе дорога, какая она красивая и как пуста и бессмысленна была бы без нее твоя жизнь.

– Детка, давай поженимся, – нежно шепчет он.

Наконец-то.

Попался.

Бери.

Но не подавай виду, что ты только этого и добивалась.

– Мик, ты что, рехнулся?

– Ты сводишь меня с ума.

– Мы не можем пожениться! – восклицаешь ты, и когда он растерянно молчит секунду-другую, тебе становится немного не по себе – а не перегнула ли ты палку со своей неприступностью? – Или все-таки можем? Наверно, мы могли бы…