За все спрошу жестоко - Владимир Колычев

Сейчас его накроет волна блаженства, которая скоро схлынет, но краски жизни так и останутся ярко-розовыми. И усталость вся исчезнет, и дышать легче станет.

– Ты ненормальный!

Похоже, Наташа поняла, что он сделал. Но ему все равно.

– Кофе приготовь, – закрывая глаза, пробормотал Усыгин.

Волна кайфа подхватила его, вознесла над небесной радугой и мягко опустила на нее. К этому времени Наташа подала кофе, и теперь он мог разговаривать с ней с той высоты, на которую вознесся.

– Это кокаин. Он лечит астму и болезни желудка.

– Это наркотик. Как наркотик может лечить?

– Наркотик. Но не простой. Он не вызывает зависимости. И человек не превращается в развалину, как от морфия. Напротив, он бодрит и повышает тонус. И от него всегда можно отказаться. А ощущение такое, как будто над землей летишь, и все тебе до лампочки. Одно плохо?

– Что? – заинтригованно спросила Наташа.

– Западная элита на это дело повально завязана. Банкиры, фабриканты, звезды Голливуда. Это социально чуждый нам наркотик.

– Ты это серьезно?

– И «Мерседес» мой классово чуждый, и бизнес. Все классово чуждо. Но мне на все сейчас наплевать. Если бы ты знала, как мне сейчас хорошо...

– Затянет – не выберешься, – покачала головой Наташа.

– Я же тебе сказал, это не морфий. Кокаин привыкания не вызывает. И зависимости от него нет. И человека в развалину не превращает. Я тебе больше скажу, звезды нюхают кокаин, чтобы кожа не старела. Чтобы выглядеть молодо... Кстати, тебе надо время от времени такое лекарство принимать. Чтобы в свои тридцать лет хорошо выглядела. Ну, когда Сэм к тебе вернется...

– Не надо мне.

– Да я тебе и не предлагаю. Ты даже не представляешь, сколько одна доза стоит... Но и не в том дело. Достать трудно. Это раньше кокаин в аптеках продавался, а сейчас за это срок можно получить. Но есть люди, которые достают. Однако найти этих людей не просто. Так что извини...

– Извиняю.

– Нет, я серьезно. Самому мало. А надо. Вот я уже принял понюшку, и мне все равно, со мной ты или со своим Сэмом. И на тебя плевать, и на него. И на всех. Эх, знала бы ты, как мне сейчас хорошо... Слушай, а выпить у тебя есть?

– Зачем?

– Это усиливает ощущения.

– У тебя желудок больной.

– Уже нет. Рюмочку коньяку, если можно... Да, кстати, я тут денег тебе принес. Ну, чтобы ты не подумала, будто я тебя объедаю...

– Я не думаю.

– Но все равно возьми.

Алекс вынул из портмоне деньги, отсчитал шесть двадцатипятирублевых купюр, аккуратно положил на стол. Смешно это или нет, но за свою комсомольскую работу он получал примерно столько, сколько мог отстегнуть Наташе за шпильки. Ну, разве можно жить на такую зарплату, отказывая себе во всем? Нет, конечно. Поэтому крутится он, вертится. Кокаин помогает справляться с усталостью, снимает нервное перенапряжение. Квартира у него, крутая тачка. Для полного счастья ему нужна только Наташа. И Алекс получит ее...

– Спасибо, – поблагодарила девушка, хотя к деньгам даже не прикоснулась.

– А коньяк?

– Хорошо.

Она принесла початую бутылку армянского коньяка, бокал, блюдце с нарезанным лимоном.

– Может, бутерброд приготовишь?

– Можно.

Колбаса докторская за два восемьдесят, сливочное масло за три сорок, свежий нарезной батон – незатейливо, но вкусно.

– Сама потихоньку пьешь? – кивнул Алекс на бутылку.

– Нет. Это Игорь вчера выпил чуть-чуть, – опустив глаза, сказала девушка.

– Да ладно, я тебя понимаю. Одна здесь, мужика нет, волком выть хочется...

– Почему бы и нет? Игорь иногда бывает.

– Игорь в постель не уложит.

– Это не главное.

– Но и не лишнее...

– Да ну тебя!

– Себе бокал принеси. Я же не алкаш, чтобы в одиночку.

Наташа пожала плечами, сходила за бокалом. И выпила вместе с Усыгиным. Минут через десять повторила. И от третьего раза не отказалась.

– Хорошо сидим, – сказал Алекс, уютно устроившись в кресле.

– Тебе, наверное, уже пора.

– Мне и здесь хорошо.

– Сейчас Игорь приедет.

– Ну и что? Я же насиловать тебя не собираюсь.

– Только попробуй!

– А вдруг?

– Поезжай домой.

– Нельзя мне сейчас ехать. Я под градусом. Да и кокаин душу, как ту гармошку, растянул. Развернулась душа и не сворачивается. И все так легко и просто... Хочешь попробовать?

– Тебе же самому мало.

– Для тебя ничего не жалко... А потом у тебя на душе тяжесть. Из-за Сэма. Тебе расслабиться надо.

– Я боюсь.

– Чего?

– А вдруг я потом глупостей наделаю...

– Каких глупостей?

– Например, ты приставать начнешь, а я не откажусь...

– Не начну. Но если ты начнешь, я возражать не буду...

– Тогда не надо.

– А можешь начать?

– Не надо, говорю. Поезжай домой.

– Да, наверное.

Усыгин достал пакетик со второй дозой, развернул его.

– Будешь?

– Нет... Не знаю...

– Я не буду стоять над душой. Нюхнешь – и я сразу же уеду.

– Ну, если так... Только если не уедешь, я тебе верить не буду.

– Это ты зря. Мне нужно верить. Никому нельзя верить, а мне можно. И нужно. Как только понюхаешь, так я сразу же и уеду. Чтобы не путать твои ощущения.

– Ну, хорошо...

Наверняка она сама попивала коньяк в одиночестве. Может, по чуть-чуть, может, целыми бутылками. А пила она, чтобы расслабиться, отвлечься от тяжких мыслей. Возможно, это у нее получалось, поэтому Наташа и хотела попробовать кокаин. Вдруг он лучше коньяка?

Лучше. Гораздо лучше. И скоро девушка в том убедится...

* * *

Наташа открыла дверь порывисто и даже потянула к нему руку – как будто для того, чтобы взять его под локоток и затащить в квартиру.

– Заходи!

Она ждала его. Ей понравился кокаин, и девушка хотела получить от него дозу. А Усыгин как раз принес ей подарок. Да и самому неплохо бы расслабиться. «Мерседес» в гараже, сам он приехал к Наташе на такси, так почему не остаться у нее на ночь?

И вчера он у нее был. И позавчера. Три вечера, три дозы. И ни одного даже поцелуя не сорвал с ее уст. Сегодня четвертый заход, и сегодня цель должна быть достигнута.