Его рабыня - Амира Алексеевна

- Да, этого вполне достаточно. – Ответила  я дрожащим от волнения голосом и взглянула на закуски.

Мясные рулетики, закуски из чернослива, грибной жульен и легкий салат из креветок, а так же мясная и овощная нарезка, - все просто и вкусно, и никаких жаренных лягушек.

- За что будем пить? – спросил Литвин протягивая мне бокал с вином.

- Я не сильна в тостах. – Произнесла я, немного поколебавшись.

- Так же, как и готовке? – улыбнулся мужчина.

- Примерно, да. – Улыбнулась в ответ.

- В таком случае, скажу я. – Шеф наклонился ко мне немного ближе. – Я хочу выпить это вино за наш прекрасно проведенный совместный отдых. Жаль только, что он получился таким коротким, и завтра нам уже нужно уезжать обратно. Но, ведь все еще впереди? Жизнь на этом не заканчивается?

Это был больше риторический вопрос. Он не ждал от меня ответа. Его он мог прочесть в моих глазах наполненных счастьем.

Я подняла на него глаза. В тусклом свете комнаты лицо Литвина выглядело загадочным.

- О чем ты думаешь? – спросил он, откинувшись на спинку стула и не отрывая от меня своего пристального взгляда.

- Думаю о том, какие же неудобные эти босоножки. – Ляпнула первое, что пришло на ум.

Литвин издал короткий смешок.

- Тогда сними их.

Я последовала совету и скинула с себя обувь. Потом потянув к себе ноги, обхватила их руками.

Так я себя чувствую намного уверенней, даже если положение моих ног на стуле не особо соответствует этике за столом.

- Если тебе что-то покажется неудобным, ты не стесняйся. Можешь смело избавляться от него.  Я не буду против этого.

Мое сердце забилось сильнее. Слова шефа меня вновь засмущали. 

Прежде чем ответить, я сделала глоток вина, собираясь с силами. Мне никак не удается справиться с волнением.

- В котором часу нам на самолет? – произнесла я совсем не то, что ожидал от меня услышать шеф.

- Выезжаем после обеда. – Улыбка тотчас спала с его лица.

Я поняла, что о возвращении домой он сейчас меньше всего хотел думать. И с этим я с ним солидарна. Поэтому  быстро перевела тему разговора на другую:

- Александр Сергеевич, позвольте мне сказать то, что я давно уже хочу вам сказать…

После пяти, или шести глотков вина я заметно расслабилась, и слова уже легче шли ко мне.

Литвин молча кивнул головой, и я продолжила:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Вы очень добры ко мне, и за это я вам безмерно благодарна. – Я глубоко вздохнула. – Хотя и не заслуживаю всего этого…

- Продолжай. – Требовательным тоном произнес Литвин и преподнес к губам бокал.

Я откашлялась. Мне потребовалось пару секунд на раздумье.

- Я прошу прощенье за то, как поступила с вами.

- А как ты поступила?

Я подняла на него глаза. От волнения пересохло в горле.

- Я обокрала вашу компанию. – Тихо проговорила я. – И мне очень стыдно за это. 

- Раз сегодня ночь признаний… - Литвин поставил бокал на стол и, забрав мой бокал, легонько коснулся моих дрожащих рук. – Соколова Анна Игоревна, - произнес он официально, - вы сводите меня с ума.

- Я? С-с ума?

- Я влюблен в девушку, которая принесла мне и моей компании большие материальные убытки. – С иронией проговорил Литвин и еще крепче сжал мою ладонь. – С первой секунды, как я увидел ее (он продолжал говорить в третьем лице), я забыл о спокойствии: она в моих снах, в моих мыслях. С тех пор, как она вошла в мою жизнь, в ней больше ни для кого нет места.

- А как же Кристина? – вырвалось у меня.

- А что она? – неожиданно улыбнулся Литвин.

Я умолкла.

- В моем сердце больше ни для кого нет места. – Настойчиво повторил он, после встал из-за стола и, обойдя стол, подошел ко мне. – Вопреки голосу разума я полюбил ее всем сердцем и душой.

Если бы кто-нибудь другой произнес мне эти слова признания – я бы тотчас же обиделась. Но я знаю, у шефа есть тому причина, и, пожалуй,  довольно весомая.

- Я…. – начала я, но неожиданно для себя замолкла.

- Ты не обязана говорить мне это. – Остановил меня он, когда я вновь попыталась ответить.

- Но я хочу сказать это. – Я встала из-за стола, и он тут же меня нежно обнял.

- Тогда скажи. – Шепнул мне на ухо, так что мурашки пробежались по всему моему телу.

- Я люблю вас, Александр Сергеевич! – на одном дыхании вымолвила я, и тотчас испытала невероятное облегчение, будто сердце избавилось от тяжелого груза, растущего изо дня в день со времен нашей первой встречи.

Я  крепко зажмурила глаза. Я боялась, что после моих слов Александр скажет, это всего лишь шутка, розыгрыш или просто-напросто проверка.

Но вопреки моим ожиданиям, я вдруг почувствовала, как его губы коснулись моих губ легким поцелуем. Он становился настойчивым, пока не перерос в страстный долгий поцелуй. И все мои сомнения тотчас улетучились.

Крепко зажмурив глаза, я покорно ждала, пока он притушит свечи и вернется ко мне. Неяркий свет исходил лишь от пылающего жаром камина.

Александр не спеша задвинул на окнах шторы, удостоверился, что дверь в столовую заперта на замок, и потом подошел ко мне уверенным твердым шагом. Он встал на колени перед креслом, на котором сидела я, и, положив ладони на мои колени, стал медленно гладить их.

- У тебя такая гладкая кожа. – Произнес он томно, нежно касаясь губами. – Это очень возбуждает.

Минуя бедра и живот, его рука проскользнула вверх, к грудям. После ему не составило никакого труда избавиться от моего бюстгальтера и бросить его в сторону.

Нежные, нескромные прикосновения продолжились. Александр искусно изучал все мое тело. В то время, как его правая рука ласкала мою грудь, левая едва заметно поглаживала внутреннюю сторону бедра. Я не выдержала и тихо застонала.

Услышав мой стон, его ласки стали еще более настойчивыми. Александр прижался ко мне еще сильнее, обхватив одну грудь ладонью, а другую грудь принялся ласкать губами и языком, тихонечко покусывая зубами затвердевший сосок.