Не дареный подарок. Морра - Купава Огинская

Мужчина. Незнакомый, угрюмый, с тяжелым взглядом карих до красноватого оттенка глаз и тонкими нитями белых шрамов, хорошо различимыми на смуглой коже. Длинные, черные волосы скрывали уши и острые скулы, теряясь в складках шерстяного шарфа. Подбитый волком плащ скрадывал фигуру.

Руки без перчаток, холодные и слишком жесткие, крепко держали мои запястья.

– Пойдем со мной, – велел он, пытаясь увлечь за собой по узкой, плохо утоптанной тропинке.

– Простите, но мне запретили ходить с незнакомыми людьми…

– Кто же?

– Моя склонная к необоснованной агрессии совесть, – честно призналась я, представив, как бы скривился Илис, услышав такое описание себя любимого.

– Не важно. Идем, – меня снова потянули к тропинке.

Я попыталась вырваться, возмущенно косясь на одногруппников. Никто и не заметил, что я оказалась в столь неприятной ситуации.

– Отпусти ребенка, – раздался вкрадчивый голос за спиной.

Шагов я не слышала и вздрогнула, когда на плечи легли затянутые в перчатки ладони. Не имея понятия, откуда здесь взялся Кадай, я все равно была просто счастлива его видеть. Едва ли раньше я хоть раз так же ему радовалась.

– Не стоит, – сухо сказал мужик, – на меня это не действует.

Кадай за спиной напрягся, крепче сжимая мои плечи.

– Нечисть?

Мужик усмехнулся, подтверждая подозрение аспида.

– Кто?

– А ты догадайся, – предложил этот неприятный тип.

Кадай хмыкнул и обратился ко мне:

– Я как только тебя в сугробе на Глинной улице увидел, понял, что не к добру это. Не ошибся, как видишь.

Незнакомая, но явно враждебно настроенная нечисть нахмурилась.

– Просто отдай ее мне и уходи.

– Не могу, – грустно вздохнул Кадай, – я к ней привязался.

Карие глаза чуть выцвели, красный оттенок стал заметнее, черный зрачок зло затлел. Я почувствовала, как сердце сжимается от страха.

– Кадай, это был он. Там, в подвале, точно он.

– Людоед? – хмыкнул аспид.

– Тебе ли меня осуждать? – огрызнулся мужик. – Сам каким образом силу в этом теле открыл?

– Чего? – обернулась я к побледневшему – Кадаю.

– Не слушай его.

– Расскажи ей, – усмехнулся этот тип, потянув меня на себя.

Аспид даже не думал отпускать, и несколько секунд меня просто тянули в разные стороны, обмениваясь напряженными взглядами.

– Это не твое дело.

– Не ты ли меня людоедом назвал? – нехорошо оскалился мужик, опустив взгляд на меня. – Скажи-ка, знаешь ли ты, как нечисть в человеческом теле может открыть в себе силу?

Я отрицательно покачала головой, затаив дыхание и ожидая продолжения.

– О, это достаточно просто, – оскал стал шире, кровожаднее, что ли, – всего лишь одно сердце мага, вырванное из груди, может решить эту проблему.

– Что?

Кадай резко дернул меня назад, но этот странный тип и не думал расслабляться, продолжая сжимать мои руки с болезненной силой.

– Еще теплое, совсем недавно бьющееся сердце мага, с не успевшим разрушиться центральным узлом магических нитей, поможет снять ограничения, наложенные на тело нечисти после превращения в человека. – В его глазах плескалось кровавое море. – Сердце нужно просто съесть. Разумеется, человеческие зубы не предназначены для того, чтобы рвать сердечные мышцы, но если есть желание, то справиться можно.

Меня передернуло от сказанного, закаменевший за спиной аспид чуть вздрогнул, сильнее вцепившись в меня.

– Там, в подвале, вы этот барьер снимали?

Руки аспида, лежавшие на плечах, дарили спокойствие, и я даже не дрожала почти, глядя в глаза этому существу.

– Нет, первое сердце я съел почти восемь лет назад, – поморщился он, поглядывая на студентов, так до сих пор и не обративших на нас внимание. – Но, знаешь, попробовав однажды, уже сложно остановиться.

– Вот именно потому хищников-людоедов во все времена убивали, – хрипло заметил – Кадай.

– Нам с тобой в одну сторону дорога, – усмехнулся этот.

Я была с ним в корне не согласна, прекрасно понимая, что тогда в пещере могло произойти кое-что пострашнее освободительного отрезания руки. Кадай мог еще и сердце своего бывшего хозяина съесть, ссылаясь на возмещение морального ущерба. Но не съел, что о многом говорило.

– Я не маг, – на всякий случай уточнила я.

– О-о-о, я знаю. – Нехорошая улыбка и тихое, почти нежное: – Ты нечисть. Маленькая, слабая нечисть.

– Может быть, она и слабая, но уж точно не безвредная, – Кадай умел делать комплименты. – От нее одни сплошные неприятности.

– Потому ты защищал ее тогда и защищаешь сейчас? – вкрадчивый, тихий вопрос.

– Тогда?

Мужик засмеялся хриплым, лающим смехом:

– Чуть не съел меня и так легко забыл?

Пока аспид переваривал информацию, я предположила самое невероятное:

– Та-талас?

– Умная девочка, – оскалился, как это ни печально, крачитт. – И именно из-за тебя, моя нежная, я остался без сильного сердца боевого мага.

– Не нужно было нападать, – огрызнулась я, понимая, что Нарге еще очень повезло. Два дня в лесах в компании профессора Атари разыскивать себе новую нечисть – это еще не самое худшее, что могло с ним случиться.

Талас досадливо нахмурился.

– Кровью пахло, я просто не смог удержаться. Но теперь ты мне должна.

– Ничего она тебе не… – начал было Кадай, но его перебили.

– Должна, я так решил.

Меня снова резко, с силой дернули к себе, чуть не вырвав руки из плечевых суставов. За спиной гневно зашипели, но удержали меня на месте.

Алкоголь уже давно не туманил разум, в голове было пусто и холодно. Бездумно пнув крачитта по голени, я почти ни на что не рассчитывала, просто желала избавиться от выжигающей изнутри злости на эту сволочь. И уж точно совсем не ожидала, что он вздрогнет и ослабит хватку, Кадай не растерялся и быстро вырвал меня из вражеских лап, задвинув меня себе за спину. Растирая покрасневшие запястья, я просто пыталась собрать разбежавшиеся мысли.

Талас рассмеялся:

– Я терпеливый, рано или поздно она все равно окажется в моих руках.

– Это если я их тебе раньше не повыдергиваю.

Глухой голос Кадая больше походил на змеиное шипение. Я притаилась за его спиной, ожидая ответа, которого не последовало.

Талас просто ушел, благоразумно не став выяснять отношения средь бела дня, в нескольких шагах от оживленной улицы.