Блудница - Саския Уокер

От внимания Грегора не ускользнуло и то, что Джесси и сама ритмично двигалась, прижавшись бедром к краю кровати. Заметив это, он шире расставил ноги, чтобы дать хоть немного свободы рвущемуся из брюк члену и облегчить боль напряжения в своих яйцах. Больше всего его возбуждала мысль о том, как происходящее действует на нее. Он вдруг поймал себя на том, что гораздо сильнее ему хотелось познать ее похоть, ее влажное лоно, чем вонзить свой член в другую девицу, которая с такой готовностью демонстрировала всю себя.

Джесси чувствовала его внимание к ней, и оно не было для нее сюрпризом. Она знала толк в сладострастии. И в чувственных утехах и удовольствиях она разбиралась гораздо лучше, чем он мог представить себе в их первую встречу и чем любая из женщин, что он когда-либо встречал.

— О боже! — кричала Мораг, уже не сдерживаясь. Джесси наклонилась и коснулась своим острым языком ее соска, специально повернувшись к Грегору в профиль, чтобы он мог видеть все это. Он хотел ее до боли. Чего она добивалась — доставить ему удовольствие или устроить пытку?

Между тем пальцы Джесси двигались все быстрее, словно обезумев. Когда Мораг охватила горячая волна оргазма, ее ноги невольно оторвались от постели, а руки стальной хваткой впились в спинку кровати. Он думал, что Джесси присоединится к ней, но она, закончив свое дело, обратила свой взор к нему.

Он готов был взвыть от мучительного желания, когда она посмотрела на его член, готовый разорвать ткань брюк. Она торжествующе улыбнулась, и взгляды их встретились. Глаза ее были темными от страсти, губы блестели влагой. Он словно невзначай провел рукой по члену, пока они смотрели друг на друга.

В мгновение ока она поднялась с кровати и направилась к нему, приподнимая на ходу подол платья и нижние юбки, открывая его взору и немного своего тела. Увидев ее белые бедра, он ощутил отчаянное желание оказаться между ними. Мягкие, темные волосы, обрамлявшие ее сокровенные места, лишь распаляли интерес к тому, что скрывалось под ними.

Он готов был вскочить с места и броситься к ней, чтобы прикоснуться к ней там, но она вдруг закачала головой. Ей не пришлось ничего говорить. Он знал, чего она хотела, потому что она неотрывно смотрела на его вздымающийся член, а юбки были приподняты так, чтобы можно было легко оседлать его. Он расстегнул брюки.

Как только член вырвался на свободу, она страстно вздохнула.

Он тотчас же понял, что ее талант был для него неизбежным поражением. Проще всего было позволить увлечь себя этой игрой. За эти несколько дней, что он знал ее, он совершил немало безумных поступков. Он спас женщину, приговоренную к смертной казни, и развлекался с ней прямо в тюрьме.

— Вам понравилось то, что вы видели?

— Возможно. — Жестом он велел ей поднять юбки еще выше. — Покажи мне больше, и тогда я решу.

Она подняла их до самой талии, открывая его взору всю себя.

На какие-то мгновения Грегор замер и мог лишь смотреть. Увидев мягкие, женственные изгибы ее тела, он непреодолимо захотел раздеть ее донага и любоваться ею. Он жаждал провести пальцами по нежной внутренней поверхности ее бедер. Округлый холмик ее лобка манил его и словно звал войти в ее желанное лоно. При виде нежных волосков, обрамлявших блестящий влагой вход в ее вагину, он ощутил, как член его стал просто каменным от возбуждения. Он заставил себя снова взглянуть на нее.

Глаза ее горели, и, указав жестом на его член, она заметила:

— По-моему, вы решили, что вам нравится то, что вы видите, не так ли?

Она была строптива и непокорна. Он привык, чтобы ему подчинялись, а она должна была угождать, но она лишь дразнила, играла с ним.

— Ты думаешь, заставила меня сполна заплатить за этот спектакль?

— Вовсе нет, я лишь хотела убедиться, что он пришелся вам по вкусу. К тому же все, что мне сейчас нужно, — это большой твердый член, а это как раз то, что я вижу перед собой.

О да, она определенно знала, по каким правилам вести с ним игру. И теперь его вожделение достигло такого предела, что терпеть больше не было сил.

— О да, это так, и тебе придется ответить за свои слова. Надеюсь, ты продемонстрируешь, насколько сильно ты хочешь этот большой твердый член.

— Вы настаиваете? А мне казалось, вы хотели приберечь меня для другого мужчины.

Грегор схватил ее за запястье.

— Прямо сейчас ты будешь моей, иначе наше соглашение вообще отменяется.

Джесси улыбнулась, глаза ее горели, полные похоти и триумфа.

— То соглашение, в которое вы уже вложили столько времени и сил? Вы готовы разорвать его под властью одного лишь вожделения?

Он стиснул зубы и жестом велел ей подойти.

Она размахивала юбкой, не сводя глаз с его члена.

— Если вы позволите мне сегодня ночью снова остаться в вашей постели и согревать ее своим телом, то вас ждет такой оргазм, какого вы еще никогда не испытывали.

— Наглая девица! Ты не в том положении, чтобы выдвигать требования.

— А мне кажется, я именно в том положении. — Широко разведя бедра, она села ему на колени. Одной рукой она придерживала юбки, собрав их возле талии, пальцы другой руки раздвигали ее сочные, словно спелый персик, губы, нежные, сочащиеся влагой.

Мораг чуть отошла и смотрела на них, замерев от возбуждения и любопытства. Как только Грегор поймал на себе ее взгляд, она вдруг испуганно вытянулась.

— Прошу прощения, но теперь мне, наверное, нужно оставить вас?

Прежде чем ответить, Грегор протянул руку к промежности Джесси, и два его пальца скользнули внутрь, в то время как большой палец коснулся ее набухшего клитора.

У Джесси перехватило дыхание, она на мгновение закрыла глаза, когда стенки ее влагалища сжали его пальцы.

Член его вздрогнул с очередным приливом возбуждения.

— Как хочешь, дорогая, — ответил он служанке. — Мы сделаем это в любом случае, так что, если не хочешь видеть этого, можешь уйти.

Джесси обернулась к Мораг и тихонько рассмеялась. Обняв пальцами ствол, она направила его в себя и, ощутив внутри головку, сжала ее так, что у него подкосились ноги. Она замерла на мгновение, улыбнулась и стала опус каться на нем, впуская внутрь ствол и обхватывая его своей плотью и доводя Грегора до беспамятства.

Горячий влажный плен ее тела был наслаждением и пыткой одновременно, и она это знала.

— Еще! Глубже, — приказывал он. — Хочу войти глубже.

Она выгнула шею и, громко вздохнув, опустилась на него еще ниже.

У Грегора вырвался стон, когда он полностью вонзил в нее член. Тугое, жаркое объятие ее сочной вагины, пленившее член, вдруг словно вернуло его к жизни. Это было какое-то новое, незнакомое ему чувство. Он проник руками под юбки этого особенного платья, что выбирал специально для нее, и схватил ее мягкие круглые ягодицы, и, каждый раз вталкивая в нее ствол, с силой сжимал их в ладонях.