Страшный зверь - Фридрих Незнанский

— Так долго? Плохо стараешься.

— Кончай трепаться. Лучше расскажи, какова там, у вас, реакция? Видел телерепортаж?

— Коля видел, а мне некогда было, лучше послушай про мою вдовушку.

— Ты уверен, что лучше?

— Ага, а Щербак на очереди, он рядом, у него история не менее поучительная… И он успел увидеть передачу, пусть сам рассказывает.

После чего Филя стал докладывать.

Коротко говоря, в данном случае, повторялась извечная история неудовлетворенных молодых жен успешных бизнесменов, которые с трудом выбиваются «в люди» и больше всего на свете боятся неудачи и разорения. До жен ли им? Конечно, нет. И вся тоска бедной вдовы была немедленно и многоразово утолена заботливым Филей. Взамен его информационный багаж пополнился интересными сведениями, которые Нелли почерпнула из случайно подслушанных телефонных разговоров мужа. А в них было много любопытного, ибо «высокодоходный бизнес» господина Краева, еще в бытность того начальником областного УБОПа, развивался буквально на глазах у Неделина. А также с его прямой помощью, либо финансовым участием.

Однако, вырастая, «хищный птенец» начал охотно пожирать все, что сначала лежало рядом с ним, затем — дальше и больше. Настала очередь и «близорукого родителя», который и оказался последней жертвой Краева в его бизнесе.

Что характерно для Краева: подчиняя себе «бизнес» того же Неделина, как до него и многих других, поверивших в искренность слов и поступков неожиданного благодетеля от правоохранительной власти, Корней Петрович тут же бесцеремонно с ними расправлялся. Это он, как становилось понятно, устраивал автомобильные аварии, случайные нападения пьяных хулиганов, неожиданные бандитские «разборки», создавал другие тяжкие ситуации, которые заканчивались одинаково трагически для ограбленных им жертв. Однако местные правоохранительные службы почему-то не замечали явных улик. В процессах расследований по непонятным причинам терялись свидетельские показания и вещественные доказательства, а то исчезали и сами свидетели. Словом, было видно, что Краев не брезговал ничем, что его богатая фантазия специалиста по борьбе с организованной преступностью помогала ему претворять в жизнь собственные планы.

Незадолго до своей гибели Неделин узнал из каких-то своих источников, — Нелли не могла их назвать, — что все захваченное добро оказалось необходимо мародеру от бизнеса Краеву, главным образом, для прикрытия основной сферы его деятельности — наркоторговли. И это было очень серьезно. Несколько лиц, знакомых семье Неделиных, просто исчезли, видимо, по причине того, что вольно или невольно проникли в тайну «страшного зверя», как некоторые называли Корнея Петровича. Вероятно, именно эти опасные «знания» и послужили, по мнению Филиппа, истинной причиной гибели Неделина. А его «пивной бизнес» — это уже так, по ходу дела, прибрал Краев по привычке ничего не упускать из своих рук.

По признанию Нелли, раньше она предпочитала отдыхать в Таиланде, нередко ее сопровождал муж, где они встречались и с Краевым. Тот тоже полюбил это сказочную во всех отношениях страну. Не оттуда ли протянулись и связи господина бывшего уже к тому времени полковника милиции в этом преступном бизнесе? Стоило бы посмотреть. Тем более что в Федеральной службе по контролю за оборотом наркотиков наверняка что-нибудь, да известно о краснопольском дельце, который, по убеждению Неделина, держал в своих руках весь юг страны. И бесцеремонно расправлялся с любым, кто становился помехой в его бизнесе.

Правда, жестокий хищник все же оставлял родственникам своих покойных конкурентов достаточно, по его мнению, средств для дальнейшего существования, забирая лишь сам бизнес, а далеко не все счета в банке. Но делал это вовсе не из альтруистических побуждений. Напротив, за его «доброту» облагодетельствованные им вдовушки обязаны были расплачиваться «натурой». И самой Нелли также пришлось вытерпеть его извращенные «ласки», он просто заставил ее пройти это отвратительное испытание, потому что в соседней комнате находились мордовороты — охранники Корнея, готовые прийти на помощь хозяину и вмиг «утихомирить» строптивую вдову.

Он, по словам заново пережившей со слезами на глазах свой позор Нелли, явился к ней домой, когда она вернулась с кладбища и даже не успела еще снять траурную одежду. Цинично заявил, что эта одежда ее очень красит и, так и не позволив ее снять, лишь задрав до груди, «качался» на женщине до полуночи. А потом вошли оба мордоворота, которым он «уступил» в их желании тоже пообщаться с ней, после чего те на глазах отдыхающего хозяина насиловали бедную вдову до самого утра. А «лучший друг» ее покойного мужа тем временем объяснял теряющей сознание, несчастной женщине, что она, оказывается, таким образом, «отрабатывала» свои средства для дальнейшей безбедной жизни, которую ей «разрешал» отныне вести Краев. Утром они ушли, обещая вернуться, если она попытается хоть кому-нибудь «вякнуть» про эти ночные увеселения. И она точно так же, как и все подобные ей, вынуждена была униженно благодарить «бывшего друга» за то, что тот не пустил ее по миру.

Ласковая настойчивость и нежность Фили теперь словно бы вернули ее к нормальной жизни, потому что она после такого насилия два месяца не выходила из дома, сидела взаперти, ибо физически не могла видеть мужчин — любых. А вот Филя сумел найти к ее разоренной душе ключик, и она оттаяла. Но продолжала жаловаться на то, как этот поганый Корней, время от времени, присылал ей издевательские приглашения посетить его загородную виллу, мол, его мальчики по ней соскучились. Нелли с ужасом боялась повторения и не отвечала, впрочем, Краев и не настаивал. Видимо, его вполне устраивала тактика постоянного напоминания несчастной женщине о пережитом ею кошмаре.

Александр Борисович представлял себе, о чем думал Филипп. И собственные мысли крутились вокруг того, что возможно на очереди у Краева была и Валя Ванюшина, также получившая «компенсацию» за смерть мужа. О чем он и сказал ей, но позже, когда закончил разговор с сыщиками.

Валя пришла в ужас от услышанного, но на губах ее почему-то плавала улыбка. И Александр вдруг понял, в чем дело: это она так, пытаясь смеяться, защищала себя от страха. Но Турецкий не собирался мучить ее «непечатными» подробностями издевательств, просто сказал об этом. И объяснил, что в принципе только встречный его демарш остановил Краевских бандитов, готовых увезти ее к хозяину. Ну а дальнейшие угрозы Краева отдать вдову на растерзание братве наверняка вполне реальны, и должны были изначально устрашить женщину, обеспечив тем самым условия ее молчания. Но рассчитаны они были, как объяснил Вале Турецкий, конечно же, и на то, что он тоже заткнется, резонно опасаясь за жизнь близкой и приятной ему женщины. Именно поэтому Валя и должна быть все это время крайне осторожной и никому не открывать дверей, хотя и они — защита слабая. Но все же лишнего шума никто не любит, даже местные бандиты…

Рассказывая о своих злоключениях, Нелли взяла с Фили честное слово, что он ни словом, ни духом, и ни при каких обстоятельствах не выдаст ее. Филя умел все-таки производить достойное впечатление на женщин, это — безусловно. А между тем месть Краева грозила реальным и нешуточным наказанием, это знали жены и другие родственники всех, без исключения, его жертв. И молчали. А что им оставалось делать? Лезть под топор, который так и оставался вечно нависать над их головами?..