Я.Жизнь - Нина Опалько

положение дел, а мы тут запустим все с ноля. Возможно, тогда удастся включить кого-то из колонистов и выяснить, что произошло.

– В таком состоянии, как сейчас, никого запускать нельзя, – перебивает Лайк, – среди колонистов нет ни одного стабильного. И я понятия не имею, кого мы увидим на выходе после запуска. Есть риски и на агрессию, и на неадекватное поведение, да и на полное выведение из строя.

– Погоди. Они же все связаны с ядром генератора. Вполне возможно, что при запуске с неповрежденным ядром восстановится и психическая система.

– Возможно, да, – отзывается Лайк, но в его голосе сквозит сомнение. – А что, если нет? Вдруг повреждения вызваны чем-то другим?

– Мы не узнаем, пока не попробуем, – резонно вставляет Стрелка.

– Рискнем? – спрашивает Гагарин, одаривая собеседников лучезарной улыбкой.

– Запрашивай общую связь с Алисой, – сдается Лайк.

Гагарин называет вслух персональный идентификатор Алисы и запрашивает общую голосовую связь для всех присутствующих. Система запускает прозвон. Глава Я.Корпорации отзывается через несколько секунд и вместо приветствия произносит:

– Наконец вы объявились! Еще полчаса – и я бы уже снаряжала новую экспедицию.

– У тебя там пленных на десяток команд? – вдруг выпаливает Стрелка.

У Лайка внутри все замирает. И недаром – Тея уже прожигает его внимательным взглядом, который впивается под кожу тысячей иголок ледяного подозрения.

К счастью, Алиса игнорирует вопрос и продолжает говорить о своем:

– Рассказывайте. Что вам удалось узнать?

Гагарин как можно подробнее обрисовывает ей ситуацию. И озвучивает то предложение, которое чуть раньше сделал своим коллегам по несчастью. Глава Я.Корпорации молчит какое-то время – обдумывает или просчитывает, может, советуется с кем-то. Потом решительно заявляет:

– Хорошо, я даю добро на полный сброс. Скиньте мне все нынешние данные, я сразу передам их моим спецам. Будем разбираться, что произошло.

– У вас есть предположения на этот счет? – внезапно спрашивает Тея.

– Есть, но я пока не готова их озвучивать, чтобы не быть голословной, – уклоняется от ответа Алиса в своей привычной манере.

Гагарин запускает слив данных по Солнету. Объем огромный, так что им понадобится время, чтобы все перекинуть. И, пока информация совершает свое паломничество – подумать только, больше миллиарда километров! –, он решается выдать Алисе самую неоднозначную идею:

– Если обнуление систем пройдет успешно, мы хотим попробовать запустить одного из колонистов.

– Принудительный запуск? Хм. В целом, я не против. Только, будьте добры, выберите кого-нибудь из рядового состава. И, простите мою откровенность, кого-нибудь наименее социализированного.

Умом Лайк понимает, что она совершенно права, но его все равно коробит от ее просьбы, поскольку, стоит соскрести с нее шелуху вежливости, как вскроется безобразный плод – «возьмите кого-нибудь, кого не хватятся».

Что самое странное – эту идею горячо поддерживает Тея. Она тут же указывает на русоволосую девушку, которая лежит неподалеку от них:

– Это Мила. Сирота. И бывшая отшельница. За пять лет я ни разу не видела ее имени в очереди на связь с Землей. Все ее контакты ограничивались колонией.

– Отличная кандидатура, ты молодец, – хвалит ее Алиса.

«Хороший кусок мяса выбрала, девочка» – переводит для себя Лайк, испытывая чувство сродни тошноте. Вот уж чего он не ожидал от моралистки Теи, так это вот такого выпада. В просторном и прохладном зале вдруг становится душно. И Лайк еще раз напоминает себе о том, что непременно надо будет поговорить с девчонкой, когда представится возможность.

А представляется она довольно скоро. Гагарин и Стрелка вызываются отправиться в Центральное, чтобы активизировать сброс системы и сами просят Лайка остаться и на всякий случай присмотреть за жителями колонии – как знать, может, с чистой системой и они сами запустятся. А, поскольку зала два, Тею тоже просят остаться и помочь. И у них как раз будет время для разговора, пока эта сладкая парочка будет топать до Центрального. Лайк уже готов расстилать перед ними красную дорожку и поскорее отправлять в путь.

Когда они наконец уходят, он не дает Тее сбежать и тут же берет ее в оборот:

– За десять дней до запуска мне звонила Кристина.

Тея бледнеет и молча ожидает продолжения.

– Она сказала, что ты серьезно больна. Что вы с напарником нашли что-то на берегу Лигеи, ты в тяжелом состоянии, и тебе срочно требуется бионик. Не хочешь объяснить?

Лицо девушки превращается в непроницаемую маску. Лайк пытается считать ее выражение, но оно не выражает ровным счетом ничего. Таким же безразличным голосом она произносит:

– Кристина просто не успела передать тебе свежую информацию. Насколько я знаю, она пыталась с тобой связаться, но ты был недоступен.

Врет? Или говорит правду? Он ведь действительно часть времени провел вне доступа со всей этой возней по подготовке к делу.

– Какую информацию?

– Находка оказалась пустышкой. Просто причудливое природное формирование, которое мы с Мишкой приняли за искусственный объект. Можешь сам проверить в данных колонии, пока у тебя есть к ним доступ. Там все файлы Коростылева под его учеткой. На нашу так называемую находку ничего нет, потому что она оказалась сущей ерундой. Хорошо, что заранее на Землю не сообщили, стыда бы не обобрались.

Ему очень хочется поверить Тее на слово, но он так не привык. Поэтому Лайк закрывает глаза и запускает поиск по файлам колонии. Действительно, никаких упоминаний о находках на берегу Лигеи нет и в помине. Ну хорошо, допустим, с этим понятно. Тогда следом он на ускоренной промотке ищет информацию по медицинской системе – о Тее тоже никаких упоминаний. Приходится уточнять:

– А что у тебя было со здоровьем?

– Ларионов сказал, что это последствия длительного проживания в колонии в человеческом теле. Был кризис, который он в итоге устранил.

Лайк читал, что у поселенцев в биологических телах бывали такие случаи и на Венере, и на Марсе. Правда, обычно они проявлялись через десяток-другой лет, да и не носили формы «тяжелое состояние», но, как знать, может, на Титане все по-другому. В любом случае, тут приходится поверить, потому что проверить эту информацию он никак не может. Тогда лучшее средство – прикинуться малознающим:

– А разве такое состояние не накапливается постепенно? Не думал, что это вот так резко может шарахнуть.

Тея слегка теряется, принимает смущенный вид:

– Да, действительно, но у меня катализатором стал стресс. Я… я очень распереживалась из-за той находки. И, как ты теперь знаешь, совершенно зря.

Она молчит немного, краснеет, а потом тихим голосом добавляет:

– Можно тебя кое о чем попросить?

Ошарашенный ее непривычной робостью, Лайк согласно кивает.

– Пожалуйста, не рассказывай никому об этом. Не хочу прослыть нежной барышней, которая болеет от нервов, как