Полудницы - Павел Владимирович Волчик

за двадцать шагов до воды на небе снова появилось солнце, но им уже было все равно. Добравшись до реки, они прямо в одежде зашли в бурлящий поток и принялись умываться. Прохладная горная вода стекала по шее к животу, мочила одежду. Дэн рухнул на спину, окатив всех брызгами. Он почувствовал, как к нему сразу вернулись силы. Берег неожиданно поехал, как конвейер.

– Держись! – строго крикнул Азим. – Это тебе не наша милая речушка рядом с домом. Снесет, и не заметишь.

Дэн легко схватился рукой за камень и выбрался на берег. Одежда была тяжелой, струи стекали с шорт, и под его ногами моментально образовалась лужа.

– Не так уж и жарко сегодня! – воскликнул он, выжимая футболку.

Гульшан лежала на спине, закинув голову назад. Темные волосы в потоке воды шевелились как живые.

– Оденься, – сказала она холодно, не глядя на него. – Сгоришь, и не заметишь!

Передохнув немного в тени, они двинулись дальше. Теперь шагалось легко. Хотя Дэну не очень нравилось, что мокрая одежда натирает подмышками и в паху.

Он глядел на деда и удивлялся его выносливости. За все время их путешествия он ни разу не пожаловался на жару, а ведь ему было, наверное, тяжелее всех переносить такие нагрузки.

Парень привык видеть в Азиме ворчливого, но доброго гнома, который разговаривал с ним, как с маленьким мальчиком.

Несколько лет Дэн жил с мыслью, что остался без матери, и только недавно он впервые подумал о том, что дед вообще-то лишился дочери. И неизвестно, кому из них тяжелее переносить утрату.

Дэн вспоминал годы, проведенные с Азимом под одной крышей.

Однажды, лет в девять, он отказывался ложиться вовремя спать, и ему захотелось узнать, что сделает дед. Мальчик скакал по кровати и хохотал. И так три вечера подряд. На четвертый день Азим просто вышел из дома и исчез. Дэн перестал прыгать и начал гадать – куда это дед пошел? Он уже не на шутку разволновался, как вдруг услышал на лестнице шаги. В комнату заглянуло нечто нелепое, в кепке и дырявом пальто.

– Кто ты? – спросил мальчик.

– Я Сонное Чучело, – проворчало нечто и тряхнуло пустыми рукавами. Вместо головы у него был старый порванный футбольный мяч.

– Зачем ты пришло?

– Я пришло гонять ворон, которые мешают спать маленьким мальчикам!

– Нет здесь никаких ворон! – воскликнул парнишка и спрятал улыбку, закрывшись краем одеяла.

– Сейчас посмотрим! – воскликнуло чучело. – Вот это черное у тебя на голове. Разве это не ворона?

– Это мои волосы!

– Ну-ну, сейчас проверим!

Чучело двинулось вперед, Дэн спрятался под одеяло.

– Ты еще здесь, Чучело? – спросил он через минуту.

– Здесь-здесь, – ответило пугало и зевнуло.

Мальчик тоже зевнул.

– А когда ты уйдешь?

– Когда поймаю ворону.

Дэн вздохнул, свернулся под одеялом калачиком, пригрелся и уснул.

Спина дедушки мерно покачивалась при ходьбе. Из-под соломенной шляпы выглядывала красная шея. Азим сопел и все время глядел под ноги, словно боялся оступиться.

Дэн вспомнил, как прыгал по камням, когда они шли в гору, как хвастался ловкостью, и ему стало стыдно. Парень сбавил шаг и чуть отстал от группы, чтобы дед мог передохнуть.

После того как Азим взял мальчика к себе, прежняя жизнь старика изменилась. Он почти отказался от охоты и рыбалки, которые так любил. Даже телевизор по вечерам смотрел редко. Парню нужно было помогать с уроками, он отставал.

Прошлой зимой дед приехал в школу на родительское собрание. Дэн дожидался его в вестибюле.

Парень сидел в пустом коридоре и слушал, как завывает ветер за окном. Он знал – ничего хорошего Азиму не скажут.

В какой-то момент он подумал: а вдруг дед, узнав про все двойки и плохое поведение, возьмет и откажется от него?

«Тогда меня сдадут в приют. И я буду сидеть там полжизни у окна и слушать, как плачет ветер». Он не вытерпел и поднялся по лестнице. Темный коридор, в единственном кабинете горел свет.

Дэн осторожно заглянул в класс и увидел деда, сидящего за первой партой на маленьком детском стуле. Азим задумчиво ковырял пальцем открученный винт на столе. Перед ним стояли три женщины: две учительницы и завуч – они наперебой перечисляли все «заслуги» Дэна.

– Они с Джанчатом налили в пакет воду и подвесили над входом в туалет…

– Данила принес в школу хомяка и запускал девочкам под кофту. А когда они визжали и просили вытащить бедное животное…

– Он написал в сочинении, что басня Крылова «Лебедь, рак и щука» – это о нашей школе. Что учителя учат противоположным вещам на разных предметах…

Женщины вышли из кабинета, окинув мальчика кто жалостливым, кто испепеляющим взглядом.

Парень вошел в опустевший класс. Все родители давно ушли. Дедушка смотрел в окно и тягостно думал.

– Деда! – осторожно позвал Дэн.

Азим очнулся, потер лицо ладонями, встал.

– Пойдем.

Они молча спустились по лестнице, вышли на улицу, кутаясь от холодного ветра.

Дэн боялся спрашивать, он ждал, заглядывая в мрачное лицо деда.

Они прошли, наверное, с километр, прежде чем Азим остановился и сказал:

– Кино еще работает?

Дэн застыл на месте, не веря своим ушам.

– К-кажется, да… – ответил он, дрожа от холода.

– Ну, вот и хорошо.

Они прошли еще немного, не говоря ни слова. Азим снова остановился. Внимательно посмотрел на внука и сказал громко и четко:

– Какие же дуры, а?! Ну объясни мне, как ты их терпишь?

Вне дома, столкнувшись с реальной угрозой, Дэн впервые подумал о том, что он будет делать, если потеряет старика? Что, если бы с ним случился приступ в той расселине, с его-то слабым сердцем? Что, если бы бандиты выстрелили в него из винтовки там, на мосту? Приключения – это круто, но такую высокую цену он заплатить не готов.

– Дед!

– Что?

– Я подумал, хорошо бы тебе вернуться домой, передохнуть. Мы с Гульшан найдем доктора с Зариной и приедем уже сегодня вечером. А ты пока приготовишь нам вкусный ужин.

– Фантазер! – только и усмехнулся Азим. – Сегодня ужинать нам придется картошкой из твоего мешка, а спать под открытым небом.

– Я просто… – начал парень.

– Что?

– Так, ничего.

– Сказать по правде, – вмешалась Гульшан, выжимая длинные волосы и рассыпая бриллианты капель по воздуху, – меня тоже беспокоит ваше сердце. Илий говорил…

– Оставьте вы мое сердце в покое! – Азим недовольно поморщился. – Вы видите, я иду. Ноги и руки у меня шевелятся. Скажу, по правде, я давно не гулял по родному краю. Посмотрите, как речка блестит. Каждый камушек что произведение искусства. И вообще, о каком отдыхе может идти речь, если доктор