Убийца сидит напротив. Как в ФБР разоблачают серийных убийц и маньяков - Марк Олшейкер

-Да это все случайно вышло. В машине она... это... спросила, не свожу ли я ее на свиноферму, чтобы она там типа поиграла с поросятами. Я ей говорю: если хочешь, ладно, тогда давай встретимся там-то, а сам поехал, взял себе кофейку и нарезал кружок побольше. Я прямо там решил: сядут ко мне в машину, убью обеих. Они же, Кара с Йоландой, были подружки не разлей вода, куда одна, туда и другая. Так что, если бы они обе сели тем утром ко мне в машину, это был бы последний день жизни для них обеих. А села ко мне в машину одна только Кара.

К этому моменту я уже понимал и его, и мотивы Кондро. Да, он злился на мать и отчима Кары за то, что они вы­ставили его из своего дома. Да, он был закоренелым алкоголиком и наркоманом. И да, ему случалось конфликто­вать непосредственно с Карой. Но главное - ему нравилось сексуально домогаться и насиловать юных девочек, и Кара была доступна для него так же, как когда-то Рима. Вся история жалкой жизни Джозефа наглядно показывала, что ничто в ней не было для него столь же важным, как удовлетворение своего извращенного желания самым про­стым и прямолинейным способом.

Действительно ли он проснулся тем утром с ясным пониманием, как именно отомстит Дженет и Батчу? Или это был спонтанный порыв при виде идущих по тротуару девочек? Не имеет значения, поскольку на самом деле Джо­зеф Кондро тщательно ничего не обдумывал. Он просто делал, что хотел, и не останавливался ни перед чем.

- Йоланда знала, что Кара поехала с вами, так ведь?

-Нуда.

На практике это означало еще более рискованное преступление.

Я спросил, о чем они разговаривали с Карой в машине.

-Да мы толком и не разговаривали. Я ее туда вез, ну и пообщались немного.

- Но она была довольна, да? Не понимала, что она в опасности?

- Нуда. Не понимала, что она... Я же говорил, что сыграл на... на доверии моей жертвы, а это ведь большое дело. Когда совершаешь такого рода преступления, нужно, чтобы тебе доверяли, а ты их завлекаешь, ну а потом... Она и не думала, что это ее последний день на этом свете. И еще голодная была, так что я пошел и купил ей позав­тракать в магазинчике около того места, где совершил убийство. Заправил машину и поехал к заброшенному дому где ее и... это... убил.

Хоть я ко всему этому и привык, но тем не менее по-прежнему поражаюсь банальности зла этих людей. Дальше было еще хуже.

- Что было в самом начале? Что вы ей сказали? Может, стали раздевать?

-Да нет, она просто вышла из машины и забежала в дом типа играть и все такое. Ну, я за ней, мы оказались на втором этаже, тут я взял этот брус два на четыре и со всей силы огрел ее по голове, когда она отвернулась. Как бейсбольной битой. Она рухнула на колени и типа оцепенела. Я снова ее бить. Дал два раза по голове этим бру­сом, она и отключилась. А потом стал ее насиловать, на полдороге она очнулась, и в итоге я ее задушил.

- Зачем вам нужно было приводить жертву в бессознательное состояние?

- Да так типа проще. Так мне было проще.

- Не хотели слышать ее рыдания, вам не хотелось слышать ее рыдания и мольбы, да?

- Отчасти.

- Ведь когда жертва без сознания, это почти как мастурбация с безжизненным телом, так ведь?

- Не знаю. Если вы клоните...

Я точно знал, куда клоню.

- Вы сексуально надругались над ней анально, вагинально или как-то еще?

Ответ был мне известен из отчета судмедэксперта.

- Тут какая-то непонятка. Я ее изнасиловал, да, а судмедэксперт сказал, что только анально, а ведь это не так. С вещдоками, конечно, не поспоришь, но я изнасиловал ее вагинально.

С вещдоками не спорят, потому что они говорят правду. Он действительно изнасиловал ее анально, но, как и в другом случае, не захотел признать это. Потому что это не соответствовало его представлению о себе или впечат­лению, которое он хотел производить на других.

Могущество, власть, возбуждение

Джо, расскажите мне о том, что чувствуете во время сексуального посягательства, изнасилования и убий­ства. Что вы испытывали?

На последнем этапе каждой тюремной беседы я стараюсь заставить исследуемого кратко рассказать о том, что происходило в его сознании непосредственно перед преступлением, во время его совершения и после него. С самого начала главной задачей наших исследований была увязка образа мыслей преступника с доказательствами, собранными на местах преступления и обнаружения тела, а также с его поведенческими особенностями, которые могут быть замечены окружающими в последующий период. Меня особенно интересует роль, которую играют фан­тазии. Если я правильно понял, в случае Кондро эта роль была довольно незначительной и уж точно намного мень­шей, чем у тех, кто, подобно Рейдеру, жил этими фантазиями.

- По мне, это, наверное, были могущество, власть и возбуждение.

Это вполне стыковалось с моими впечатлениями.

- Ладно, так вы обычно не ощущали ничего такого, поэтому так нуждались в них?

- Ну да. Как я и говорил, это было мщение, такая типа месть. А что касается жертв, так это была полная власть над ними. Совершить такое убийство - полный кайф, по крайней мере, для меня точно. У меня адреналин просто зашкаливал.

Никакого планирования, надо было просто сделать то, чего хотелось. И возможность вновь вернуться к агрес­сии мысленно или с помощью разного рода реликвий была не нужна: дело сделано, и точка, потом нужно только труп спрятать. В отличие от подавляющего большинства известных мне сексуальных маньяков, Джозеф Кондро производил впечатление человека момента.

- Вы говорите, что, совершая преступление, ощущали приток адреналина. Но как вы при этом чувствовали се­бя физически и психологически? Ну, то есть хорошо вам было?

- Давайте я пример приведу. Когда я прятал Кару Радд, тот «фольксваген», под который я ее засунул, просто стоял на земле. А у меня так адреналин играл, что я перевернул машину и прислонил ее к дереву голыми руками в одиночку. А этим полицейским лебедки понадобились, чтобы отодвинуть машину и извлечь из-под нее труп. Я-то двигал ее голыми руками. Не вру, так и было. Вот столько в моем организме было адреналина в тот момент. Это как наркотик.

- А если бы вы попались мне на глаза сразу после преступления, то как бы выглядели? И как реагировали?

- Точно так же, как сейчас.

- Не были бы перевозбуждены? Не потели бы?

Подобно большинству исследованных мной сексуальных маньяков.

-Да нет, правда, нет. Со мной ничего такого не было, когда я убивал своих жертв. Был совершенно спокоен.

То есть, если бы я допрашивал вас в качестве следователя, вы бы не нервничали, не отводили взгляд, не потели? Считаете, что можете держать себя в руках на допросе?

- В случае Кары Радд так и было. Меня привели, допросили и отпустили.