Родина ариев. Мифы Древней Руси. Книга 4 - Валерий Воронин

Полковник Шуберт, выполняя приказ, развернул бурную деятельность в поисках чёрного яблока. Многие из нас считали это пустой затеей. Где можно обнаружить такую мелочь? Но вскоре его ретивость дала хороший результат.

Полковник обратил внимание на странное поведение одного из наших охранников. Это был ефрейтор Ганс Христофер. Он считался вполне благонадёжным. В нашей структуре уже несколько лет. И вдруг – тяжело заболел. Наверное, никто бы не обратил на данное обстоятельство внимания. Но выяснилось, что болезнь совпала по времени с исчезновением чёрного яблока. А вскоре у ефрейтора началось помешательство, и его отправили в госпиталь. Здесь-то его полковник Шуберт и нашёл.

К тому времени Ганс Христофер был совсем плох. Но он успел признаться в краже яблока. Точнее, как он выразился, в его утрате. Чёрный набалдашник просто вывалился из своего гнезда в момент погрузки рулетки, и этого никто, кроме ефрейтора, не заметил. Вот этот солдат и соблазнился игрушкой – на память о казино и Крыме.

Он хранил яблоко в небольшой коробке. Однажды открыл её и почувствовал сильный жар от соприкосновения с этим предметом. Через короткое время он уже и сам пылал как огонь. В испуге ефрейтор отнёс коробку на кухню… А через день уже оказался в госпитале.

Не знаю, можно ли было верить этому рассказу, тем более услышанному от человека, двинувшегося умом. На следующий день ефрейтор умер, но к тому времени мы успели выяснить следующее. Наша повариха потеряла сознание, потом и вовсе слегла. Допросить её так и не удалось. Мы обыскали кухню, её личные вещи и коморку, где она жила, но ничего не нашли. Ничем закончились и тщательные поиски чёрного яблока во всём охотничьем замке. И тем не менее у меня сложилось чёткое убеждение, что оно где-то здесь. Замок ни за что не желает расставаться с этим магическим предметом. Отсюда и столько происшествий, связанных с чёрным яблоком.

Пока полковник Шуберт отправлял срочное донесение по поводу наших поисков, я вспомнил, как мы, в общем-то, случайно обнаружили эту древнюю вещицу. Понимая её силу, тем не менее никто из нас не задался вопросом о первичном назначении этого чёрного яблока. У меня всё время вертелось в голове, что я его где-то уже видел либо читал о нём. К сожалению, текущие дела тогда отвлекли меня от продолжения поисков в этом направлении.

И лишь теперь, когда яблоко пропало, я вновь задался вопросом – где оно могло быть использовано? И тут у меня перед глазами всплыл портрет одного из русских царей. Уже не помню, кого именно, возможно, одного из первых Романовых. Царь сидел на троне и держал в одной руке скипетр, а в другой – державу. Я присмотрелся – не держава это вовсе! Царь держал чёрное яблоко. И тут я вспомнил, что, действительно, круглый шар, называемый «держава», в первых своих вариантах был очень похож на яблоко. Я не знаю, почему это так и какой смысл наделять яблоко именем «держава». Но теперь я твёрдо уверен, что всё это время мы владели важнейшим атрибутом царской власти. И сами выпустили его из рук.

Какой-то ефрейтор, мелкий, незаметный человек, вдруг взял и спутал все наши карты! Теперь крымская рулетка, не являясь полноценным ритуальным механизмом, наверняка может дать сбой. И тонкая настройка всего нашего проекта тут же дала фальшивую ноту. Как один ефрейтор может навредить целой системе, в создании которой приняли участие сотни умнейших людей? С другой стороны, может быть, им руководил сам Промысел и руками этого человека делалось то, что и должно произойти, помимо нашей общей воли и общего желания?

Неожиданно я вспомнил о том, как другой ефрейтор однажды понял сумасшедшую необходимость в переменах и возжелал повернуть колесо истории в иную сторону. Мы все пошли за ним, ибо поверили этому неистовому человеку. Подумалось и о другом. Я видел картинку из будущего, когда наш фюрер тихо доживает свои последние годы на тихоокеанском берегу Южной Америки. А его тысячелетний Третий рейх так и остался неосуществлённой мечтой.

Может быть, Гансу Христоферу не следовало брать в руки то, что само к нему шло? И, может быть, молодому Адольфу Гитлеру не следовало брать на себя такую ответственность и такую власть? Какая-то во всём этом чувствуется недосказанность, двойственность… Может быть, таким образом проверяются отдельные люди, целые нации и государства на духовную стойкость и способность не поддаваться искушению? Но как тяжело пройти такое испытание и выдержать его! Кому вообще подобное было по силам? И грош цена всем нашим умным рассуждениям, если один лишь человек способен мгновенно перевернуть ситуацию с ног на голову.

Я стал размышлять о будущем нашей крымской рулетки: какая судьба её ждёт? Может быть, генерал Краузер попытается подыскать замену для чёрного яблока и вновь проведёт магический ритуал. Отступать ему некуда. Конечно, наши надежды на крымскую рулетку были большими. И во многом она себя оправдала. Через неё нам удалось узнать очень многое. Я ведь рассказывал лишь о некоторых наших находках и удачных (либо неудачных) поисках. Были и другие. Не менее важные и перспективные. Возможно, в будущем я поделюсь какими-то из них. Но не сейчас.

У нашей крымской рулетки ещё будет один «звёздный час». Случится это в скором времени. Могу сказать, что ради того дня генерал Краузер и перевёз её тайно в Краков. А почему именно в этот польский город, а не в какой-то другой? У меня есть свои предположения, но правды я не знаю, поэтому и домыслы строить не буду. В нашей ситуации это гиблое дело.

9

В тот же день я тщательно перебрал все свои бумаги. Некоторые из них внимательно перечитал, освежая в голове текст, чтобы хорошенько его запомнить. На память я не жаловался, и тем не менее что-то могло и забыться.

А затем собрал весь свой архив и устроил во дворе рядом с юсуповским замком большой костёр. Сжёг всё, что было написано моей рукой либо хранилось у меня и могло гореть. Все документы, все мои научные выкладки и размышления, всё то, чему я отдал последние годы своей жизни, за несколько минут превратилось в лёгкий, воздушный, ничего не значащий пепел.

Через мгновение туда же, в огонь, полетели документы, удостоверяющие мою личность. Языки пламени вмиг охватили то, что было майором Отто Ульбертом. Всё! Больше такого человека не существует, а быть может, и никогда не существовало.

Вместо него рядом с пепелищем несбывшихся надежд стоял седой, сгорбленный старик. Ветер развевал его жидкую бородёнку, и, казалось, – дунь он посильнее, и сам старик сгорит в пламени костра, не удержавшись на своих немеющих от старости ногах.

Я перемешал палкой пепел, убеждаясь, что всё сгорело без остатка и, тяжело опираясь на посох-палицу, медленно побрёл в замок. Здесь меня поджидал Вольдемар Гольденберг, один из моих соратников по «Группе 124». Он был хорошим цирюльником, и сейчас его мастерство оказалось востребованным.

Он ловко принялся за работу, подстригая и подбривая меня на татарский манер. Надо сказать, всё последнее время я не покидал территории юсуповской усадьбы, так что никто из местных жителей меня седовласым не видел. Теперь же, после умелой работы нашего цирюльника, меня и вовсе узнать было трудно.