Королевские клетки - Илья Ганин

— А Вы? Вы, сами?

— Это и есть моя служба.

…Его величество меняет дворянство вслед за своим отцом — постепенно отбирает у них замки, права, дружины. Он не разрушает замки — но вот уже более трети дворян переехали к столице, а что же с их былыми твердынями? Отец нынешнего короля как-то пошутил, что если на место кролика подсунуть волка — все закричат "обман", но если замена будет идти сто лет — все пройдет прекрасно. Кто видел кролика — умер, кто видит волка — у того другие трудности.

Десятки людей назвала Алисия Иртон в тот день. Лиля только ахала про себя и старалась запомнить побольше. Вместо "граф имеет привычку искать стройных брюнеток" на этот раз Алисия перечисляла имения, источники средств, родство, союзы, договоры…

— Вы ничего из этого мне раньше не рассказывали!

— Не рассказывала. Зачем бы мне?..

Лиля вдруг поняла, что поток информации, который на нее раньше выливался был не то, чтобы неправдой — просто несущественной частью правды. Важно было не столько что именно, сколько кто и зачем это говорил. Она спросила — ей ответили. Кто виноват, что она задала глупый вопрос?

Алисия, еще больше походя на хищную птицу, наклонила голову:

— Начинаете понимать? Хорошо. Продолжайте в том же духе, моя дорогая. И всегда помните — при дворе, в свите Его Величества, нельзя даже думать о безусловном доверии.

— Алисия, у меня есть вопрос… Я получила вот такое странное указание Его Величества… — Лилиан достала свиток с приказом и начала его разворачивать.

— Альдонай и чудеса его — вздохнула Алисия. — Вы меня не слушали? Зачем вы мне его показали? Я, конечно, отвечу на ваш вопрос — а вы потом подумаете и скажете почему я ответила.

Во-первых, у меня есть такое же примерно письменное указание. Во-вторых, оно дается затем, чтобы вы могли быстро и беспрепятственно делать что угодно — например, быстро уехать. Вспомните, можете вы просто так, без приказа Его Величества поехать… ну, скажем в Иртон?

— Нет… — медленно сказала Лиля. — Не могу. Только столица, с сопровождением.

— Вот. Теперь предположим, что вам надо бежать. Сможете?

— Нет.

— То есть вас в этом случае не надо ни искать, ни ловить. Можно просто табличку на Тараль повесить — "Тюрьма, заключенных не кормить".

— Но ведь… Я могу убежать?!

— Теперь можете. Поэтому такое… указание дается не всем.

— То есть… — Лилиан вспомнила, куда ее хотел призвать король, к кому, и… ничего не сказала. Она поняла.

— Хорошо. Хорошо, моя милая. — одобрила Алисия Иртон. — Теперь мой вопрос.

— Мы с вами, — сказала Лиля. — В одной лодке. И, вероятно, приближается порог?

— Именно. Именно, дорогая Лилиан.

— Что же нам угрожает?

— Уитенагемот.

— Кто?!

— Не кто. Что. Уитенагемот — "собрание мудрых". Это собрание дворян, священников и знатных горожан, которое может потребовать от короля назначения наследника, сместить короля — если есть к тому основания ну и много еще чего. Там довольно сложная формальная процедура, но сам факт ее инициации будет означать приостановку многих действий. И пока на это сборище будут — а у нас зима на носу — собираться люди, придется ждать.

— Зачем и кто его будет собирать?

— Заводила у них герцог Ивельен. Но у нас до сих пор нет ответа на два вопроса: зачем ему это и где он взял деньги?

Лилиан подумала.

— Когда можно ожидать ясности?

— Ясности — никогда. Примерного прояснения позиций — через семь-восемь дней. Когда они наконец дойдут и заявят претензию официально. Знаете, отчасти хорошо, что Джеррисона тут нет.

— Почему?

— Потому, что он бы точно не выдержал и перебил бы половину этих "заговорщиков"… Он всегда исходит из мнения, что прощение получить проще, чем разрешение.

— А что, собственно, плохого представляет для Его Величества это собрание? — Лиля не добавила "Идиотов и бездельников".

— Они начнут торговаться и требовать, не понимая почему на самом деле Его Величество просто не разгонит их. Они полагают, что они сильны — а на самом деле Его Величество категорически не желают ни снова превращать страну в окровавленные обрывки, ни лишать с таким трудом созданной репутации Закон. Ничего не стоят правила, которые можно поменять, когда они тебе не нравятся. Вторая часть проблемы — гильдии. Они не могут собрать такое собрание сами, но могут частично поддержать требования дворян. Например, за разрешение вернуть гильдейскую пехоту. И, наконец, святая мать наша, Церковь. Там, как обычно, ничего заранее неизвестно.

— Неужели альдон Роман?..

— Альдон Роман, моя дорогая, только один из двенадцати. И сейчас, он тоже связан с Вами — как вы полагаете, резкое усиление его влияния очень понравится, например, западным монастырям? И, Альдоная ради, постарайтесь не заезжать в них. Иначе Вы внезапно можете ощутить непреодолимое желание пройти путь к Богу, не отвлекаясь на мирские пустяки… Ну, а прямо в тот момент ощутите на самом деле, когда окажетесь там, или лет через пятнадцать молитвы и трудов на благо Церкви — Альдонаю может оказаться не так важно.

— А сами мятежные дворяне не понимают последствий своих действий для страны?

— Понимают. Только с их точки зрения они и есть — страна. А остальные так, чтобы им жилось приятнее.

Лилиан подумала, что стоит применить полученные рекомендации к самому этому разговору.

Не лжет ли ее свекровь? — Может быть, но подробностей многовато.

Почему бы ей все это говорить? — потому что они в одной лодке. Она также зависит от короля. Даже больше, она ведь не замужем.

Может быть, она ведет игру сама — но мы во дворце. В месте, явно созданном для специфических разговоров. Его охраняет гвардия. И, наконец, тут никого нет, кроме них.

Почему так срочно и открыто начали с ней говорить? Да потому что кризис на носу. А она член команды — и от нее хотят просто чтобы она хоть ошибок делала поменьше.

Зачем она команде? На этот вопрос ей дадут не ответ. Деньги, скорее всего.

— Задумались обо мне? Это правильно.

— Скорее о себе. Скажите, Алисия… А вам не страшно?

Алисия пожала плечами.

— Жить страшно, моя дорогая. И есть выбор — хлопать ресницами и выбирать платья или быть среди тех, кто действительно чего-то добивается. Вы ведь тоже сами выбрали пропорцию. Вам тоже ведь стало страшно? — Алисия развернулась к ней и ласково сказала. — А вас ведь даже не били. Вы и понятия не имеете, что такое, когда ваша боль для кого-то способ поправить настроение. Понимаете — не "так получилось", а специально причиненная боль. Вам гораздо раньше расхотелось быть цветочком и приятной игрушкой.