Под созвездием северных «Крестов» - Александр Бушков

…Познакомились они в приснопамятном ИТУ номер *** подПармой. Ну, не познакомились, конечно, – знакомство подразумевает общение,общие какие-то интересы, более-менее взаимопонимание. А тут… Просто получилосьтак, что тамошние опера по каким-то своим причинам решили вербануть Пастора.Пастор сам, конечно, был виноват – на контакт с вербачами пошел охотно,недвусмысленно давал понять, что ради пользы дела готов постучать на корешей,потом начинал юлить, набивать цену, за любую информацию требовал вовсе ужнемыслимые блага… Естественно, стучать он и не собирался, врал, мерзавец: шутилон так от нечего делать, играл, понимаешь, в кошки-мышки с операми. А когда дотех, наконец, доперло, что их просто-напросто водят за нос, как представилиони, что вечерами сидит Пастор эдаким князем, хитрозадым, блин, Штирлицем нанарах и рассказывает в лицах, как тупые мюллеры губищу раскатали на его счет, акореша-зэки со смеху покатываются, то поначалу взбеленились опера страшно. Апотом подуспокоились: сами ведь дурака сваляли. Но обидку затаили.

И вскоре представилась им возможность отыграться.

Приехала в Парму на свидание к Пастору невеста.Всамделишная. Поначалу никто, разумеется, не верил, и Карташ в том числе, чтозаконный вор любовь имеет на воле – думали, что обыкновенная шалавка в гостипожаловала… однако ж нет. Времена, когда по понятиям правильному вору западлобыло иметь работу, собственность и семью, давно канули, и ничто человеческоеоказалось Пастору не чуждо. Карташ видел мельком невестушку у КПП –очаровательное создание лет двадцати, не больше, огромные заплаканные глазищи,полные, припухшие от слез губы… Пес разберет этих баб, что такая ласточка могланайти в уголовном до мозга костей Пасторе, но любовь у них была настоящая икрепкая, видно было невооруженным глазом… Что ж, случается и не такое.

Вот тут-то и решили опера припомнить кошке мышкины слезы. Немудрствуя лукаво, взяли да и запретили им свиданку. Под предлогом плохогоповедения зэка Крикунова, не совместимого с гордым званиемуголовника-рецидивиста.

Зэк Крикунов, в просторечии Пастор, и в самом деле повелсебя неправильно, сам потом признал: он рвал и метал, умолял и угрожал – в общем,башню сорвало парню капитально… но единственное, чего он добился, этовывихнутое плечо и трое суток карцера. Не помогли ни посулы, ни авторитет. И,наверное, правы были ранешние воры, запрещавшие друг дружке заводить семью инадевать прочие оковы быта, – вот видите, ребята, во что любовь превращаетхорошего человека. А мстительные опера потирали ручонки.

Собственно, пособил несчастному влюбленному вору Карташ. Коес кем договорился, кое-кому проплатил толику малую, кому-то кое о чем напомнил,и в результате его стараниями Пастор таки был уединен с зазнобой на пару дней впустующей избушке и под охраной двух расконвоированных со стволами – на всякийслучай, чтоб в рывок не ушел.

Только не думайте, что Алексей помог ему из самаритянства иврожденного гуманизма – делать ему больше нечего было, кроме каквосстанавливать справедливость между уголовниками и операми. Ни фига подобного,он имел на Пастора свои виды: в обмен на благодеяние Карташ собирался получитьу вора кое-какие подробности касательно канала, по которому на зону поступаетнаркота. И надеялся, что Пастор не сочтет это крысятничеством, информашкойподелиться, потому как, во-первых, знает, что дальше Алексея сведения непойдут, Алексей не гнида какая-нибудь, а просто делает свой маленький бизнес, аво-вторых, для Пастора звонок должен был прозвенеть где-то через месяц, иплевать ему уже было на все тайны и секреты…

Но вот не срослось. С тех пор Карташ Пастора не видел. Когдарастрепанная после бурных дней и бессонных ночей невестушка уехала, нагоризонте возникла Маша, а потом началась заварушка с бунтом Пугача – в общем,не до того стало.

– Знаешь, начальник, – раздумчиво сказал Пастор,прихлебывая чифирек, – а ведь тебя мне сам Бог сейчас послал, – и онмелко перекрестился.

А, ну да, вспомнил Алексей, он же еще и верующий, причемвсерьез. Причем православный, хоть и носит погремуху насквозь католическую.Причем совершенно непонятно, как в одном теле уживаются вор и христианин,который, по идее, должен чтить заповеди.

– За мной ведь должок остался, помнишь? Честно скажу: хренбы мы со Юльчонком поженились, если б ты тогда не устроил нам свиданку. Уехалабы она необласканная, обиженная, и поминай как звали. Так что, с какой стороныни посмотри, а я тебе должен, начальник… Хорошо, что свиделись, не люблю бытьдолжным, тем более вертухаю…

Мобила тоненько заиграла «Вихри враждебные», Пасторпосмотрел на экранчик, поморщился, дал отбой, не ответив. И вздохнул:

– Поверишь ли, лет двенадцать назад я единственный был в«Крестах», у кого телик на хате имелся. А теперь ты посмотри, что делается, а?Разве что личной сауны в каждой камере не понастроено. И все равно ведь звонят,черти, без продыху – Пастор, тут помоги, Пастор, там разрули, здесь реши вопрос…

Карташ вспомнил, с какими предосторожностями пользовались«трубой» его соседи по камере, и сказал задумчиво, дуя на кофе:

– А телефон у тебя не отбирают, потому что ты за негоплатишь…

– Я? – искренне удивился Пастор. – Еще не хватало.Я ж тебе сказал: я по «трубе» некоторые вопросы решаю…

– Местным операм помогаешь, – поддакнул Алексей… иприкусил язык.

Пастор запнулся, молча допил чифирь и сказал таким спокойнымтоном, что Алексею стало неуютно:

– Я себе помогаю, запомни. И своим корешам, которые тут парятся,помогаю. И тебе помогаю, потому что за мной должок. А опера… – Он посмотрел наКарташа сквозь мутное дно стакана: – Что такое «симбиоз», знаешь?

– Да вроде образованный… – осторожно сказал Карташ. Иподумал: «А вот ты где таких слов нахватался…»

– Тут то же самое. «Кресты», начальник, это один большойсимбиоз, где хошь ни хошь, а все должны жить мирно. Чтобы жить хорошо.Например, вон Палец, – он кивнул на сокамерника, который уже мирно кемарилна шконке, – собирается кондиционер здесь поставить. На хрена емукондиционер, он и сам не знает, но хочет…

– Чтоб воздух был свежий, – пробормотал Палец, неоткрывая глаз. – Как на воле.

– …а цирики хотят денег заработать, – не слушая,продолжал Пастор, – зарплата у них маленькая. Ну и неужели они не договорятся?..Или вот, скажем, болтали, сидел здесь один депутат годика два назад. Что-то унего в организме разладилось, и определили его в медчасть. А он на палатупосмотрел, ужаснулся и говорит: «Люди, давайте я бабла дам, стройматериалыподгоню, только приведите это дело хотя бы в европейский вид…» А ему: «Не, такне пойдет, слишком жирно. А давай-ка ты заодно ремонт и пары соседних палатобеспечишь?» Ну, у депутата денег немерено, он и обеспечил. И все довольны…Довольны все, ты понял? Вот и я делаю так, чтобы все были довольны.