Пока смерть не обручит нас. Книга 2 - Ульяна Соболева

Глаза широко распахнула, успевая заметить новый шрам на его щеке, иней на ресницах, свое отражение в счастливых глазах, улыбку на чувственных губах. Мой мужчина. Всегда моим был. Не важно где. Не важно в какой реальности.

— Лизааа, — всматривается мне в глаза, а я изо всех сил цепляюсь ему в плечи, чтобы не упасть, чтобы впитать его слова последние мне, — мы победили, слышишь? Мы победили! Карл мертв! Королевство наше, Лизааа. Девочка моя. Ты слышишь?

Талию мою сжимает крепко так что дышать нечем и в груди что-то торчит, мешает слово сказать. Или я от боли даже прошептать ничего не могу и дыхания не хватает, перед глазами темнеет, я только его глаза и вижу, цепляюсь за них изо всех сил. В горле что-то клокочет, вот-вот захлебнусь. Но все же я успела…

Морган лицо мое гладит, волосы, всматривается в меня.

— Теперь все хорошо будет. Да?

Киваю и крепко держусь за его плечи, ноги подкашиваются и в ушах нарастает гул.

— Люблю… тебя, — из последних сил и почувствовала, как по подбородку что-то потекло, а лицо Моргана исказилось, как от боли. Он зубы стиснул и дышит сипло, замер весь, окаменел. Взгляд мой держит, подхватив, когда обмякла в его руках.

— Лиза… нет… нетнетнетнет….не сейчас. Пожалуйста… не сейчас.

Растерянно смотрит куда-то позади меня и снова на меня.

— У нее стрела в спине… Уилл!

— Вижу… нельзя вытаскивать… тогда быстрее…

Он не договорил. Голос сорвался.

— Что мне сделать? Что сделать, скажи? Лизаааа! Как спасти тебя?

Никак… змея не позволит… и травы нет. Вот она плата за его жизнь… Как быстро. Как не вовремя. И не только меня.

— Маленькая моя, не сейчас… слышишь не сейчас. Пожалуйста.

На руки поднял и несет куда-то.

— Мы ее вытащим, и ты будешь жить… будешь да. Аааааааааааа,

Не буду. Смертельная рана. Я кровью истеку прежде чем солнце окончательно взойдет.

Голову задрал, взвыл. И я знаю, что он понял.

— Будь оно все проклятоолооо! — снова на меня смотрит, — Дыши! Да! На меня смотри, девочка моя, ведьма маленькая. Я тебя не отпущу, слышишь. Никогда не отпущу одну.

— Холодно, — прошептала и сжала его руку, у себя на животе. — нам.

— Сейчас… сейчас я вас согрею.

— Позаботься о Джейсоне…

— Мы вместе позаботимся. Вместе.

Содрал с себя плащ, опустился в снег и меня к себе на колени уложил, укутывая, прижимая к себе. В сизых глазах своя личная буря, свой ливень дрожит. Мой сильный дьявол плачет… и я вместе с ним, руку его так и держу на своем животе. Так и не смогла я тебе родить малыша, Морган… ни здесь, ни там.

— Прости меня, Лиза!

Рывком к себе прижал, зарываясь лицом в мои волосы, ероша их и содрогаясь всем телом, — прости, не уберег вас… не уберег… будь все проклято, не уберег!

Дышит сквозь зубы, рвано, быстро, со стонами. И я слышу, как шуршит что-то в снегу, в деревьях, мне страшно и хочется сильнее к нему прижаться. Чтоб держал крепче, не отпускал.

— Помнишь… помнишь, как ты говорил.

— Что говорил?

Ловит губами мои пальцы, глядя мне в глаза, не отпуская.

— Говорил… что будешь меня ждать.

Кивнул и стиснул челюсти, побледнел, губы кусает и дрожит весь.

— Буду. Сотню лет ждать готов. В этой жизни, в следующей и скорей всего ждал в сотнях других.

Мы оба знаем, что я умираю. Но мне почему-то не страшно. Теперь я точно знаю зачем появилась здесь.

— Морган!

Он поднял руку, не давая Уиллу говорить, не переставая смотреть мне в глаза.

— Агнес мертва… со мной священник.

Я вижу, как Морган прижимает к щеке мои окровавленные пальцы, и на его смуглой коже остаются следы, как тяжело ему дается каждый вздох.

— Выйдешь за меня, Лиза? Молчи… просто кивни… О, Господи! Почемуууууу?! Почемууу… когда я был так счастлив… почемууу?! Почему она, а не я? Почему ты не дождалась меня там, Лизааа… это должен был быть я. Яяяяяяя!

Сжала его пальцы, привлекая внимание, кивая.

— Быстрее. У нас мало времени. Сделай это, святой Отец! Обвенчай нас!

И их голоса исчезают, растворяются. Я их то слышу, то нет.

— Лиза… Лизаааа, — посмотри на меня, не уходи. Посмотри. Скажи — да…

Киваю, закатывая глаза и пытаясь удержать его взгляд, пытаясь до последнего держаться за этот взгляд. Потому что с ним не страшно. По руке что-то проползло и исчезло. Запястье больше ничего не сжимало.

— Пока смерть не…

— Обручит нас… Поцелуй меня.

Морган прижался дрожащими губами к моим губам. Жадно, страстно. Выдохнула и почувствовала, как закрываются веки, услышала оглушительный нечеловеческий вой… он становился все тише и тише пока совсем не исчез.

* * *

— Скоро туман придет…

Сказал Уилл и Морган посмотрел на него страшными глазами.

— Тихо. — оборвал его шепотом и отвел взгляд, снова всматриваясь в умиротворенное лицо Элизабет, покоящейся у него на груди. Ветер играет в ее волосах, путает в них снежинки.

— Что?

— Ты ее разбудишь!

Прижал к себе тело Элизабет, сильнее укутывая в плащ, откидываясь назад и прислоняясь спиной к ели.

— Она уже не проснется, Ламберт. Давай вместе закопаем ее и вернемся в монастырь. По весне на этой поляне цветут прекрасные цветы. Они бы ей понравились. Да упокой господь ее душу и нерожденного младенца.

— Замолчи я сказал! Не мешай им спать!

Шикнул на Уилла, нежно погладил живот Элизабет и Блэр осенил себя крестным знамением, попятившись назад от жуткого взгляда герцога. Прошло уже несколько часов с той секунды, когда сестра Уилла сделала свой последний вдох в губы своего мужа и от адского вопля Ламберта содрогнулась земля. Жуткий, невыносимый крик. Нечеловеческий и страшный. Уилл никогда его не забудет. Ничего страшнее он в своей жизни не слыхал.

Морган целовал ее губы, прижимал к себе, гладил ее живот, лицо, волосы и орал.

А Уилл и уцелевшие воины стояли молча, сняв головные уборы и смотрели на это горе, которое выглядело намного страшнее, чем вся смерть вокруг них, разбросавшая свои ужасные трофеи по всему полю.

Но одно дело, когда умирают солдаты, а совсем другое, когда молодая и красивая женщина, ожидающая малыша. Она закрыла собой Ламберта. Стрела предназначалась ему. И понимание этого сводило герцога с ума. Да, они поймали уцелевших тварей и жестоко с ними расправились, но Лиз это уже не вернет.

Маленькую Лиз, такую милую и добрую… Он видит ее бледное лицо, ее тонкие руки все еще обвитые вокруг шеи обезумевшего Моргана, который так и не выпустил ее из рук. Видит и не может поверить, что она действительно мертва, а не спит на груди у своего мужа.