Пока смерть не обручит нас. Книга 2 - Ульяна Соболева

Анна ушла, а я стояла в коридоре, прижимая файл к груди и чувствуя, как сильно колотится сердце. Ребенок заплакал снова, и я пошла на звук. Отыскивая помещение, ступая неуверенными шагами. Толкнула дверь палаты и едва подойдя к кроватке, уронила файл и мгновенно почувствовала, как слезы обожгли горло и глаза. Младенец был похож на Джейсона как две капли воды. Даже такое же пятнышко на маленьком запястье. Он, кричал тапка горько, так одиноко, так разрывая душу, что я не выдержала и схватила его на руки, прижала к себе, целуя сладко-пахнущую макушку.

— Тшшш, маленький мой, сладенький, мама здесь. тшшшш. Ребенок начал успокаиваться и прятать личико у меня на шее. Вертеть головкой как это делал Джейсон.

— Эй! Вы зачем его взяли?

Обернулась с малышом к санитарке, стоявшей в дверях.

— Хватаете, к рукам приучаете, а нам потом слушать этот ор. Детдомовских на руки не берут, ясно?

— Он не детдомовский! — сказала я и покачала ребенка, чувствуя, как маленькие ручки обнимают меня за шею.

— Он мой.

Ее глаза округлились и седые брови приподнялись вверх.

— Как это ваш?

— Теперь мой.

* * *

Кусая губы, я смотрела как Миша пытается идти самостоятельно по коридору, делая неуверенные шаги все еще израненными ногами. А я иду к нему навстречу с ребенком на руках. Счастливая и в тоже время ужасно напуганная тем, что он может отказаться забрать малыша…

— Кто это…?

— Я… видела его, когда лежала в снегу. Видела этого малыша там… в своих видениях. Я не могу оставить его здесь… скажи мы можем… мы… ты бы мог усыновить его вместе со мной? Я должна это сделать… он мой, понимаешь? Я знаю это звучит странно. Но… я не могу объяснить.

И посмотрела Мише в глаза. Он, сильно хромая, подошел ко мне и сжал мои плечи.

— Здесь много чего странного произошло… И я сам видел много странного… Ты считаешь его своим?

Кивнула и ощутила, как становится горячо в груди, как першит в горле и щипает глаза. Точно так же как уже было. Его лицо… его выражение глаз. Оно такое же. И это не дежа вю. Нет. Это те же слова.

— Если ты считаешь его своим, то для меня он свой.

— Ты… ты такой…

— Какой?

Он улыбнулся и мне захотелось зажмуриться.

— Мой.

Потянулась к нему и потерлась носом о его нос.

— Твой, Лиза. Иначе и быть не может. Только твой.

— Простите.

Мы оба обернулись — медсестра Анна стояла позади нас.

— Там какой-то мужчина хочет видеть вас, Елизавета.

— Какой мужчина? — переспросил Миша, а я перекинула малыша с одной руки на другую и осмотрелась по сторонам, оборачиваясь назад к стойке информации. И тут же замерла, чувствуя, как сильнее бьется сердце, как оно пропускает удары и по телу бегут мурашки. Высокий, огромный, как шкаф, мужчина склонился к окошку и что-то говорил девушке администратору. Его рыжие волосы падали ему на лоб, а массивные рябые пальцы сдавили подоконник с такой силой, что казалось тот треснет.

— Он говорит, что он ваш брат.

— У нас был один и тот же отец.

Олег закурил и сделал большой глоток кофе. В этой реальности его звали Олег. А мне все время хотелось сказать — Уилл и я прикусывала язык и сжимала свой стаканчик с капучино. Мы сидели на улице на деревянной скамейке больничного двора пока Миша оформлял выписку и договаривался насчет усыновления Жени. Этот вопрос я оставила ему. Он лучше меня знал куда надавить и как сделать так, чтобы оппонент принял его позицию. И я старалась не думать о том, что нам могут отказать или найдутся родители малыша.

Ведь если судьба столкнула нас снова — это значит я нужна ему. Ничего не происходит просто так. Ни один поступок не проходит бесследно. Отголоски могут быть и в прошлом и в будущем.

— Мама мне ничего о вас не рассказывала.

— Рассказывать особо нечего, — он усмехнулся в усы, — у отца был роман с моей матерью, и они расстались. Мать не давала ему со мной видится и на каком-то этапе он перестал этих встреч добиваться. Банально и обыденно. Я знал, что у меня есть сестра… потом узнал, что отец умер и не решился прийти. Обычная человеческая трусость.

— Зачем пришел сейчас?

— Люди взрослеют, умнеют. Я женат, у меня взрослая приемная дочь и маленькая родная. Когда тебя показали по телевизору в новостях, и Света услыхала твою фамилию, то спросила не моя ли ты сестра… Вообщем… я… и моя жена… моя семья… мы хотим попробовать… дать шанс… ты бы хотела, чтоб мы общались?

Он был ужасно застенчивым ужасно рыжим и каким-то невероятно добродушным. Именно эти черты просматривались в Уилле, когда мы познакомились поближе. Он маскировал их и прятал под видимой суровостью. Другие времена, другая жизнь, вынуждавшая людей становится жестокими и черствыми.

— Вот… вот они. Моя жена Ида и дочь Света.

Протянул мне свой сотовый и я затаила дыхание, руки чуть дрогнули — жена и дочь Олега были точными копиями Ирис и Сары.

— А… а как вы познакомились?

— Не спрашивай. Это не самые лучшие времена в моей жизни.

Я усмехнулась.

— Секс, наркотики и рок-н-ролл?

— Типа того. Гонял на байке. Шалил. — он отвернулся, затянулся сигаретой и выпустил дым в сторону. А мною постепенно овладевало состояние эйфории. Как будто я попала в зазеркалье и вижу то ли отражения того иного мира, то ли наоборот там было отражение. — а ты? Я видел ты замужем….за этим…