Искатели жребия - Николай Романецкий

— Ты разыскал мать Крылова?

— Да, — сказал Милбери. — Адрес у вас в тейлоре, шеф.

— Спасибо. А оружие?

— Готово. Я воспользовался сетью Сэплай. Он уже в вашем рисивере. Можете взять хоть сию секунду.

— Хорошо. Как дела с засадой?

— Ночь прошла совершенно спокойно. К зданию даже никто не приближался, так что ребята просидели зря.

— Ничего, Рэн. Зато у нас с тобой совесть чиста, не так ли?

Милбери кивнул:

— Вы правы, шеф!.. Кстати, я подключил к расследованию службу безопасности в аэропортах. Попросил, чтобы их люди подежурили у автомат-весов.

— Дорогое удовольствие. — Калинов нахмурился. — Надеюсь, ты заручился поддержкой Рассела?

Милбери усмехнулся:

— Конечно! Ведь налогоплательщикам это дежурство влетит в копеечку…

— Влетит. И думаю, вряд ли даст какие-либо положительные результаты. После вчерашнего фиаско наш противник должен изменить тактику.

— Вы полагаете? — удивился Милбери. — Но тогда от услуг службы безопасности следует отказаться.

Калинов с задумчивым видом почесал бровь:

— Нет, думаю, не стоит. В подобном деле лучше перестраховаться. Ведь более или менее приемлемой версии у тебя так и нет, правда?

Милбери удрученно кивнул:

— А у вас?

— У меня — тоже. Кроме гипотезы о дьяволе, ничего в голову не лезет… Но врагом рода человеческого можно объяснить любое преступление!

— И тем не менее…

— И, тем не менее, я готов к встрече даже с таким противником. — Калинов рассмеялся. — Вот только справлюсь ли?.. Ладно, продолжайте дежурить у засады. Может, кто-нибудь все-таки пожалует в гости?

Милбери был абсолютно серьезен.

— А вы не боитесь, шеф, что они после вчерашнего вечера уйдут на дно?

— Нет, — сказал Калинов. — У них на это попросту не осталось времени!

— Кстати, — спохватился Милбери, — я узнал, когда родился Крылов… В два часа ночи.

Ночной ребенок, — подумал Калинов. — Кто-то когда-то сказал, что ночные дети рождаются в шатре дьявола. Ночь — пророчица несчастья…

Он вспомнил предутренний сон и сказал:

— Подготовь мне список всех питерских экскурсоводов, носящих имя Марина.

— Экскурсоводов? — удивился Милбери. Но, ничего не спросив, растворился в глубине потемневшего экрана.

Калинов подошел к рисиверу, поднял шторку и достал из ниши кобуру. Вытащил пистолет, сжал пальцами холодную рифленую рукоятку, взвесил.

Милбери в очередной раз оказался молодцом. Пистолет был как новенький, словно и не провалялся где-то несколько веков. Интересно, откуда Милбери его позаимствовал? Да еще в ночное время! Не иначе как с нарушением закона! Ладно, семь бед — один ответ!.. Впрочем, наверняка из Петропавловки. Из закрытого фонда, больше так быстро он никуда проникнуть не мог…

За завтраком Калинов размышлял о Лидии Крыловой. Кажется, опять судьба свела его с нею. И, кажется, опять в каком-то детективном действе. Странная дама, роковая для него, Калинова. Первая встреча с ней завершилась невероятно — началом новой жизни… Чем же завершится вторая?

После первой встречи он женился на Вите. Наверное, после второй он женится на Марине… Или на Норе.

Калинов улыбнулся, залпом допил кофе и обратился к тейлору за адресом.

Оказалось, Лидия по-прежнему живет здесь, в Петербурге. Странно, ему представлялось, что после истории с Дримлендом она должна была сменить место проживания.

* * *

Калинов узнал ее с большим трудом. Перед ним стояла совершенно седая женщина, невероятно худая и бледная, словно неведомый вампир выпил из нее всю кровь, однако до конца умертвить постеснялся и оставил такой — изможденной, высушенной, но живой. И по-прежнему гордо держащей голову. Впрочем, ведь ей должно быть не больше шестидесяти.

Кажется, она не узнала его. Или сделала вид, что не узнала. Она пригласила его в комнату, усадила на диван, а сама отправилась готовить чай.

Калинов встал и подошел к окну. Квартира Лидии находилась высоко, отсюда хорошо была видна панорама острова Котлин. Чуть ближе, как полусгнившие зубы неведомого гигантского животного, торчали из воды останки дамбы — печально знаменитого детища противоречивого двадцатого века. То тут, то там на зеркальной глади залива стояли катера и лодки рыбаков — мода на любительскую рыбную ловлю пару лет назад вновь вернулась в Россию. Вдоль побережья тянулись желтые песчаные пляжи Северной Пальмиры, почти пустые сейчас по случаю окончания купального сезона.

Картинка была симпатичная, однако у Калинова вдруг испортилось настроение. Впрочем, вид залива был ни при чем: просто Калинов понятия не имел, как ему начинать разговор с Лидией. Он чувствовал себя слегка виноватым перед нею. Будто коварно разбил какие-то ее давние надежды. Он отвернулся от окна и тут же заметил на противоположной стене два голографических портрета: молодого мужчины с бородкой и ребенка. Калинов подошел поближе, присмотрелся. Ребенок скорее всего был Зябликом в нежном возрасте, а вот мужчина… Мужчина казался знакомым, где-то когда-то Калинов его уже видел.

— Две главные мои потери, — сказала сзади Крылова. Голос ее дрогнул.

Калинов оглянулся. Она стояла с подносом в руках и с тоской смотрела на портреты. Печать старости отчетливо проявилась на ее лице.

— Один бросил меня тридцать три года назад, другой — семнадцать, — продолжала Крылова. — Одного я не смогла удержать как жена, другого — как мать.

Она вздохнула и принялась расставлять на столе чашки с чаем, вазочку с печеньем и сахарницу. Аккуратно и целеустремленно, как будто это было главное дело ее жизни. Расставила, посмотрела несколько секунд и поменяла местами вазочку и сахарницу: по-видимому, первоначально созданный натюрморт ей не понравился.

— Садитесь, — сказала она. — В ногах правды нет.

Калинов сел, взял в руки чашку. Ему вдруг показалось, что он примчался сюда зря. Ничего он здесь не выкопает. Кроме собственного испорченного настроения.

— Так что вы хотели узнать от меня? — спросила Крылова.

— Видите ли, — начал Калинов, — я разыскиваю вашего сына…

— А с какой стати вы ищете его у меня? — Крылова была явно удивлена. — У него свой дом, жена.

Насколько мне известно, он в настоящее время на Земле, в отпуске.

— Дело в том, что жена не знает, где он находится.

— Вот как! — Хозяйка всплеснула руками и чуть не разлила чай. — Он сбежал и от этой вертихвостки? — Она визгливо рассмеялась.

«Кажется, мое сообщение доставило ей истинное удовольствие», — поразился Калинов.

— Я всегда считала, что он не будет с нею счастлив, — с торжеством заявила Крылова. — Хорошо, еще детей не наплодили…