Девочка бандита - Мила Дрим

Если бы был один раз, а несколько — значит, Искандеру понравилось. Значит, тетя Вера чем-то зацепила его.

Интересно, он целовал её… Везде?

Меня затошнило от этих мыслей. Горечь обожгла мне корень языка, в ушах всего загудело…

— Как ты мог трахаться с ней?! — вопросила я голосом, полным боли и обвинений.

— А что, я должен был ждать тебя?! — рявкнул в ответ Искандер.

Я испуганно отпрянула от него.

Таким злым, я еще не видела его.

Я не нашлась, что ответить, да, кажется, он и не нуждался в этом.

— Я трахал Веру до того, как начал строить отношения с тобой, — холодно продолжил Искандер, — и она, насколько я понял, совсем была не против. Уж не знаю, что там она потом себе напридумывала, но я не давал ей никаких обещаний и гарантий. Только вот Вера, судя по всему, решила иначе. Подумала, что секс на рынке, у меня в кабинете — станет чем-то большим. А я так не считал.

Искандер так говорил… Его слова сочились цинизмом.

Я не узнавала его! Он был холодным, чужим, пугающим.

— Она сказала, что я отбила у нее мужика, — выдавила я из себя.

— Я не был её мужиком. Она недвусмысленно предложила себя, я не отказался.

— Тетя Вера не такая, — ощущая чувство вины и ревность, я все же, бросилась, на её защиту. — Она бы никогда не стала так делать.

— Она — женщина, которая хотела, чтобы её хорошенько оттрахали.

Я прерывисто задышала. Мыслить становилось все сложнее.

— Ты спал с ней… После того, как мы познакомились?

— Да.

Внутри все завертелось от боли.

— Ты любил её? — я до боли в суставах вцепилась в свои колени. — Хочешь её?

— Нет и нет.

— А меня, — я сделала глубокий вздох — как будто перед прыжком, — меня — любишь?

Искандер промолчал. Лишь глаза его вглядывались в мое лицо, и чем дольше он смотрел на меня, тем отчётливее я понимала, что мой любимый не готов был сказать самые важные слова.

— Это такой сложный вопрос? — произнесла я. — Скажи просто — да или нет.

Искандер поджал губы. Тяжело вздохнул — так, что его крепкая грудь приподнялась-опустилась, и, наконец, ответил:

— Я не знаю.

Сердце, пронзенное ответом, сжалось и разразилось слезами.

Слезы быстро достигли моих глаз. Они повисли на ресницах, и я дрожащими, ледяными пальцами спешно стерла их.

— Значит, нет, — ощущая горечь на языке, прошептала я.

— Лиза, милая, разве слова эти — самое главное? — Искандер вопрошающе посмотрел на меня.

— Для меня — да.

— Лиза, ты живешь со мной, я забочусь о тебе, что тебе еще нужно?

— Уверенность, что ты меня любишь. И доверие. Если бы тетя Вера не пришли, скажи, ты рассказал бы мне о том, что у вас с ней было?

— Зачем? Смысл этого? — в потемневших глазах мелькнуло непонимание, перемешанное с раздражением.

— Она ведь мне не чужая! Она — моя тетя! Как мне теперь смотреть ей в глаза? — слезы вновь обожгли мне глаза, и я запрокинула голову в надежде, что это отстрочит их выход.

— А ты не смотри.

Чувствовала, что разговор заходил в тупик.

Ни ясности, ни облегчения, ни хотя бы намека на них.

— Я хочу побыть одна. Отвези меня, пожалуйста, на квартиру.

— Как скажешь, — голосом, в котором читался лед, ответил Искандер.

Всю дорогу до дома мы оба молчали. Погода, словно вторя нашему настроению, стала портиться. Поднялся ветер. Подбрасывая в воздух жухлую листву, он с каким-то остервенением вертел ей.

Я горько усмехнулась.

Так же и мое сердце, подброшенное обстоятельствами, вертелось и не могло найти покоя…

— Приехали, — холодный голос Искандера заставил меня вздрогнуть.

Я украдкой посмотрела на него, и мне стало еще холоднее.

Его лицо — каменная маска, не выражало никаких эмоций, кроме недовольства.

Не дожидаясь, когда Искандер откроет мне дверь, я вышла из машины. Как знакомые, мы пошли рядом друг с другом — и ни я, ни Искандер не протянули руки, чтобы взяться за них.

Подъем на пятый этаж был подобен восхождению на гору… Сердце, и без того измученное переживаниями, захлебывалось где-то рядом с горлом. В тот момент, когда я, наконец, оказалась возле двери в квартиру, я дышала так, будто пробежала несколько кругов.

Звук проворачиваемого ключа в замочной скважине противным скрежетом прошелся по моим мозгам. Поморщившись, я прошмыгнула рядом с Искандером, державшим для меня дверь, и остановилась в коридоре.

Искандер прошел следом. Запер дверь и пристально посмотрел на меня.

Его тигриные глаза вновь изучали меня.

Что он там искал? Для меня это было непонятно.

— Спасибо, — я расстегнула куртку, но так и не решилась её снять. В ней чувствовала себя более защищено, хотя понимала — Искандер мне не навредит.

Но все равно, в попытках защититься, я обняла себя за плечи.

Искандер заметил это. Черные брови его сошлись на переносице.

— Пожалуйста. Я выполнил твою просьбу. Привез тебя на квартиру, хотя в планах было ехать ко мне. Ладно, переиграем, — он посмотрел на свои часы.

Новые, с кожаным ремешком, они блеснули циферблатом.

— У меня мало времени, Лиза, — деловым тоном продолжил Искандер. — Завтра — я уезжаю в Москву. Ты поедешь со мной?

Вопрос, который я так ждала, теперь застал меня врасплох.

Но как он прозвучал! Словно это был какой-то деловой договор…

Я с болью посмотрела на Искандера.

Задай он мне этот вопрос вчера, когда я лежала в его объятиях, я бы, скорее всего, ответила «да».

Но теперь сердце, изъеденное болью и разочарованием, не готово было согласиться.

Я сомневалась.

Нужна ли я буду там Искандеру. И смогу ли я выдержать рядом с ним, потому что сегодня я увидела другую его сторону.

И самым решающим, пожалуй, было то, что Искандер так и не сказал, что любит меня.

— Не знаю, — устало ответила я.

Руки мои, соскользнув с плеч, безвольно повисли вдоль тела.

— Почему не знаешь? — он чуть сощурил глаза.

— Тебе, правда, не ясна причина? — я привалилась плечом к стене. — Ситуация с тетей Верой все переменила, Искандер. Не знаю, может, если бы ты сказал мне до всего, объяснил… Она ведь — не просто тетя, а двоюродная сестра моей покойной мамы. Ты должен был сказать!

Искандер смерил меня холодным взглядом.

— Лиза, я не понял тебя, ты что, считаешь, что я должен был отчитываться перед тобой? Может, мне тогда стоит огласить тебе весь список?

Я задрожала от его слов, а Искандер, не замечая этого, продолжал:

— Я — взрослый мужчина, Лиза. И Вера — тоже взрослая женщина. А ты — маленькая девочка, которая напридумывала себе