Красивые, дерзкие, злые - Анна и Сергей Литвиновы

Петр, дурачок или, наоборот, мудрый в своей ограниченности, в эти сказки-посулы, кажется, верил. По крайней мере, когда Степан разглагольствовал, лицо всегда делал мечтательное. Сама же Валя, едва Степка пускался в описание грядущей красивой жизни, тоже кивала. Не потому, конечно, что верила – просто не хотелось «главаря» расстраивать. Пусть думает, что их команда проникнута высоким боевым духом плюс полной готовностью к самым решительным действиям.

Хотя лично она в успехе очень сильно сомневалась.

Начать с того, что Жорик ее, похоже, в чем-то заподозрил.

Никаких, правда, наездов не последовало, но своими планами и мыслями Спицын с ней делиться резко перестал. Видно, пресловутое звериное чутье сработало...

Поэтому о подробностях перевозки денег пришлось узнавать окольными и, конечно, гораздо менее надежными, чем доверчивая Жорикова болтовня, способами. Стремно, ясный пень, а что оставалось делать? Не лезть же с расспросами к Спицыну, раз он сам говорить не хочет? Мигом ведь прочухает, что к чему, а на расправу бандитская шатия-братия – и особенно заказчик, Арсен, – коротка и безжалостна.

Очень странно, что Валя за эти последние три дня на работе не поседела и морщинами от дикого стресса не изошла. Но то, что нервных клеток у нее умерло пара миллиардов, – точно. Ведь Степа, босс новоявленный, какую задачу поставил? «Узнать стопудово: во-первых, сколько народу деньги повезет. Во-вторых, точный маршрут. И, в-третьих, время выезда».

Хорошие вопросы, правильные, спору нет. Только как на них отвечать, если Жорка не колется? Вот и оставалось: подслушивать. Подсматривать. Вынюхивать. И постоянно бояться, что тебя засекут. А в их положении самый невинный вопрос («А что это ты, Валька, по чужому столу глазами шаришь?») означал полный крах любовно выпестованного плана...

Но все-таки Валентина узнала, что повезут деньги, кроме Жоры, еще двое. (Удалось заглянуть в договоры «на разовое оказание услуг», из коих следовало: ИЧП «Протон», в лице генерального директора Покеева Григория Олеговича, «наняло для исполнения краткосрочного заказа» двоих сотрудников охранного предприятия «Тигрис». Сроки исполнения работ значились: с нуля часов двадцать первого декабря до полуночи двадцать третьего).

И, конечно, нужно знать Олеговича и его верного пса Жору, чтобы предположить: «взятых в аренду» охранников они используют на полную катушку. И если написано в договоре – «с нуля часов», то и сомневаться не надо: никакого рабочего дня с восьми-девяти утра, как по КЗОТу, у наемников не будет. Их ровно с полуночи эксплуатировать начнут. К тому же тактически грамотней выезжать глухой ночью: в такое время пробок точно не будет. А что гаишники по темноте зверствуют – беда небольшая, когда ты на «Паджеро». Стекла тонированы, номер хоть и без флажка-триколора, но блатной – три семерки с кодом региона, Москва, тоже 77. Совсем круто получается, пять семерок. Менты сразу скучнеют. Да если вдруг и остановят – ясно же, Жорик, или кто там за рулем будет, под такое дело точно трезвый и документы в полном идеале. Поэтому особо не подкопаешься. А станут копаться – полтишку баксов им в зубы, и привет.

Но только Степку Валины умозаключения не устроили.

– Все ты правильно, Валюха, говоришь и по-своему логично, только гарантии-то где? Что на «Паджеро», что в полночь? Да и потом: на Выборг-то дорога одна, но сначала ведь до Питера нужно доехать? А туда путей несколько...

– Да ладно, какие там несколько? – буркнула Валя. – По Ленинградке они почешут, а как еще?

– Не факт, – покачал головой Степан. – Я узнавал, там сейчас ремонт. Многие по Дмитровке объезжают. – Он сбавил тон до ласкового, просительного: – Может, ты еще пошукаешь, чтоб подробнее узнать? Чтоб уж наверняка, а?

– Стремно, – вздохнула она. – Жорик больше не откровенничает, а как еще вынюхивать? Все ж под строгим секретом, сам понимаешь...

– Понимаю, – кивнул Степан. И нежно – раньше-то куда порывистей был, куда жестче! – коснулся ее руки: – Но мы ведь от тебя теперь все зависим! А я, лично я, – в тебя верю!..

Конечно, от таких слов Валентина, будто снежная королева, растаяла. И начала шустрить с утроенным рвением. Подслушивала под дверью начальничьего кабинета, обхаживала Катьку, шефову секретаршу, – вдруг та чего знает и сболтнет? Даже дождалась, когда Жорка отправился обедать, и свистнула его блокнот. А раз прослышала, что Григорий Олегович Спицына к себе вызывает. Чтобы, сказала Катька, «дать какие-то итоговые ЦУ, хрен его знает, по какому делу».

Ну Валя-то, о каком деле речь идет, догадывалась. И осмелилась заявиться в шефов кабинет, попросить Олеговича, чтоб он ей последнюю инструкцию Центробанка по формированию резервов нашел. («Мне там надо пункт четыре «А» проверить».)

А пока начальник, ворча, что она отвлекает его глупостями, рылся в бумагах, Валя подсунула под его стол включенный диктофончик. Разместила «шпионскую аппаратуру» без изысков – на дно переполненной мусорной корзины. И потом часа три хуже осинового листа тряслась – вдруг шеф прочухает, полезет на дно корзины. Или во внеурочное время уборщица в офис заявится... или диктофон, если лента кончится, выключится с таким щелчком, что его обнаружат...

Но ей повезло: все обошлось. И даже диктофон изъяла без приключений.

Особо важных деталей, правда, выяснить не удалось. Речь на совещании шла только о самых общих делах. Что охранники прибывают в офис, поедут на джипе и «Паджеро» действительно стартует в ноль часов, то есть в ночь на двадцать первое. Что поедут по Ленинградке, за рулем будет Жорик, а деньги, миллион семьсот пятьдесят тысяч, разместятся в трех холщовых мешках. (Эта информация, про три мешка, почему-то особенно Петра развеселила. «Во как все супер складывается! Каждому – по мешку!»)

– Подожди ты добычу делить! – оборвал весельчака Степан. И озабоченно спросил Валю: – А какое у них оружие, ты не узнала?

– Увы, – виновато вздохнула та. («И что я смущаюсь? И так куда больше, чем все остальные, делаю!») – Жорик, думаю, со своим «макарычем» будет, ну, который у него по разрешению. А те двое, нанятые, – я без понятия. В договоре вроде написано, что лицензий на огнестрельное у них нет, – но ты же сам понимаешь, в договорах всегда все преуменьшают, чтоб денег поменьше платить...

– Ладно, – кивнул Степан. – Тогда будем надеяться на худшее: что у охранников «калаши». Или даже «узи».

Валя только вздохнула. Она остерегалась поднимать тему противостояния бандитам – один раз уже пробовала, так оба, и Петр и Степан, на нее ополчились, – но Валя по-прежнему думала: мальчики могут сколь угодно считать, что их троица, молодая и наглая, – сила. Что юная энергия, смекалка и бесстрашие могут своротить горы. Сама же Валентина оптимизма друзей не разделяла. Может быть, где-то на сытом и успешном Западе молодым и правда везде дорога. Но в их случае... в том деле, что они затеяли... проворачивать этакий дерзкий криминал, да не абы где, а в России, ставшей за пару лет суперкриминальной страной...

Куда им, несмотря на всю юность-наглость, с настоящими-то бандюками тягаться? Те – на «Паджеро», они – на дохлом «уазике», ну и Валина «шестерка», тот еще шедевр, для подстраховки. Жорик – человек-гора. И его нанятые подручные – тоже, к гадалке не ходи, каждый вечер железо в «качалках» тягают. Штанги килограммов по сто – не сравнить с Валиными двухкилограммовыми гантельками и даже с пудовыми гирями Петьки и Степы... И оснащение, конечно, у них несопоставимо – у тех современные рации, пейджеры, у Жорика даже настоящий мобильный есть, дикий понт, тысячи баксов подобная игрушка стоит. А у них троих из оснащения – только детские «уоки-токи». Небесполезная, кстати, штуковина, и работают безотказно, и слышно по ним нормально, да одна беда: зона покрытия – всего пять километров. Для детских игр и даже для охоты, спору нет, немало, но когда их задача джип отследить, который со скоростью под двести по ночному-то времени несется...