Закон подлости - Екатерина Риз

- О новом деле.- Улыбнулся ей, но его улыбка не была излишне трогательной и радушной. Улыбнулся, как хорошей знакомой. Наверное, он именно так улыбался каждой женщине, что встречала утро в его квартире, а он не мог дождаться, когда она её покинет. – Ты выспалась?

Маша вздохнула, подбородок рукой подпёрла.

- Лучше бы я вообще не просыпалась.

Харламов ухмыльнулся.

- Да ладно тебе. Здорово же было.

Маша подняла на него выразительный взгляд. Конечно, рассчитывать на то, что Дмитрий Александрович проникнется или ощутит хоть каплю вины, не стоило. Он её погладил, как кошку, по волосам, по шее, но Маша из-под его руки вынырнула. Нарочно это сделала, давая ему понять, что её это утро, а особенно прошедшая ночь, не радуют. Харламов намёк уловил, понимающе хмыкнул и отступил.

- Засыпала красавица, проснулся юрист. Знакомо.

- Дима, ты понимаешь, что мы с тобой натворили?

- Если мы что-то и натворили, Мань, это касается только нас с тобой.

На это она ничего не ответила, приняла от Харламова чашку с горячим кофе. Заметила на столе свой телефон и потянулась за ним. Он оказался выключенным, и пока ждала, когда он загрузится, дула на кофе. Дима присел напротив, ноги вытянул, на Машу посматривал. Она видимо страдала и мучилась, но, судя по всему, совсем не похмельем. У девочки проснулись муки совести, в принципе, это было вполне ожидаемо. И, наверное, будь в нём хотя бы толика джентльменского воспитания, он бы вчера вечером отвёз девочку домой, предварительно ей посочувствовав и пожалев, дав парочку бесполезных советов, например, не думать о Стасе. И даже мог пообещать надрать племяннику уши. Но вместо этого он Машу соблазнил. Потому что захотел, потому что всерьёз увлёкся процессом соблазнения, и разочарован этим утром не был. И даже сейчас, глядя на её несчастное личико, на нахмуренные брови, Дима чувствовал довольство, и собой, и прошедшей ночью. Но если бы Маша расслабилась, было бы ещё лучше.

Вот только ждать этого было бессмысленно. Она включила телефон, уткнулась в него взглядом, и ожидаемо впала в отчаяние. Даже зажмурилась. Харламов причину отлично знал, но всё равно поинтересовался:

- Что там?

- Стас вчера звонил.

- Какая трагедия, - вырвалось у него.

Маша губы поджала, заставила себя промолчать. Затем из-за стола поднялась.

- Я поеду домой.

Он кивнул, со всем пониманием. Правда, за её суетливыми сборами наблюдал с насмешкой. Потом попросил:

- Мань, скажи хоть слово доброе на прощание.

Она остановилась, сумку свою в руках сжала, потом мысленно махнула рукой и к Харламову подошла. Правда, на расстояние вытянутой руки. Присела на край подоконника, на Димку посмотрела. Призналась:

- У меня голова кругом. Я совершенно не знаю, что теперь делать.

Дима улыбнулся.

- Продумать линию защиты. Если она тебе нужна, конечно.

- Не надо нам было…

Он откровенно рассмеялся. Тоже поднялся, а Машу за руку дёрнул. Подтолкнул её к двери.

- Иди.

Маша сделала от него шаг, а он снова её удержал, обнял сзади за плечи и на ухо проговорил:

- Но знай, что на моё предложение прошедшая ночь не влияет. Она его даже подкрепляет. Моё желание заполучить тебя в штат.

- Это теперь так называется? – Она освободилась от его руки. Из кухни вышла.

- Машка, тебя всерьёз что ли накрыло? – Дима за ней прошёл, наблюдал, как она туфли надевает.

- Я не знаю. Мне нужно приехать домой, выспаться и потом всё обдумать. Хотя, что тут обдумывать?..

- Если тебе нужен будет толчок или ещё что-нибудь…

- Что что-нибудь? – насторожилась Маша.

Харламов разулыбался ей в лицо.

- Крепкое мужское плечо. Тогда звони.

- Мужское плечо? Ты серьёзно?

- Вполне. Правда, у меня дела, но для тебя я в зоне доступа.

Маша от него отступила, окинула его фигуру внимательным взглядом. В горле отчего-то запершило, она поспешно отвела глаза от голой груди Харламова. Затем решительно качнула головой.

- Сомневаюсь, что ты со всеми такой добрый.

Она дверь отперла, из квартиры вышла, и решила на Дмитрия больше не смотреть. Не видеть его глаз, его улыбку, и его самого, полуголого. Сразу приходили воспоминания о прошлой ночи, о собственном безрассудном поведении, о сумасшествии, которое накрыло обоих. И не было большей неловкости, чем прощаться вот так утром. Убегать от него, понимая, что совершила непростительную ошибку.

Никто на свете, кроме них двоих, не знал о том, что случилось этой ночью. Мир продолжал жить своей жизнью, на улице солнце, люди, спешащие по своим делам, и Маша, оказавшись в привычной суете центра города, на самом деле вздохнула с облегчением. Покинув двор дома Харламова, и перейдя дорогу, даже остановилась ненадолго под липами аллеи. Необходимо было перевести дыхание, хоть что-то осмыслить. Но в голове полный сумбур, на сердце тоска, а мысли то и дело возвращались к звонку Стаса, который она пропустила. Без сомнения, это та черта, которую пересекать не стоило, за которую вернуться невозможно. Потому что прошедшую ночь не отменить.

Наташка встретила её многозначительным взглядом. Пила чай на кухне, сидела на подоконнике, поджав под себя одну ногу, и ухмылялась. Маша попыталась эту ухмылку проигнорировать, прошла мимо подруги и без сил опустилась на стул. Молчала. Наташа приглядывалась к ней с неподдельным любопытством. Потом с намёком поинтересовалась:

- Ну что? Ты это сделала?

- Что? – переспросила Маша без всяких эмоций. На них уже сил не осталось.

- Стасику отомстила?

Маша потёрла переносицу.

- Наташка, мне конец. Моя жизнь кончена.

- Ой, да брось! На Стасе свет клином не сошёлся.

- Стас здесь не причём, - простонала Маша. – Дело в Харламове!

- А что с Харламовым? По-моему, с ним как раз всё в порядке. – Наташка даже засмеялась после этих слов и наблюдая за страданием на Машином лице. – Я не права?

- Молчи.

- Что? Маш, ты ведь с ним переспала?

- Не понимаю, ты-то чему радуешься?

- Тому, что дело сдвинулось с мёртвой точки. Я хочу, чтобы ты сказала своё решительное «нет» зависимости Стаса от маменьки. А как это можно сделать, если не с помощью другого мужика?

- Наташ, он его племянник!

- Какое тебе дело?

- Ты говоришь какие-то странные вещи, - поразилась Маша. – Как какое дело? По меньшей мере, это аморально.

- Боже, сколько трагизма. Но ты-то как? Точнее, твой потенциальный начальник как? Хорош? Судя по костюму, он должен быть хорош, Маня. Не разочаровывай меня, прошу.