Я тебя прощаю. Чужая любовь - Лана Морриган

Я проморгалась. Нет, не фантазия.

Мной в одно мгновение овладела паника. Дышать было совершенно нечем, пустынная ночная улица уменьшилась до пятнышка, на котором стояла я.

– Что ты тут делаешь? – Он не дождался ответа. – Холодно, – сказал строго.

Ночи и правда стали холодней.

– И это… – Я откашлялась. – Говорит человек в одной футболке.

– Я не человек.

– Знаю, – пробормотала я. – Спокойной ночи.

Я попыталась уйти, но в два широких шага Адам приблизился и перекрыл мне дорогу.

– Я хочу поговорить, – сказал он спокойно.

И как же злило меня это спокойствие и взгляд Адама Лесмана, от которого кожа покрывается мурашками, а сердце начинает грохотать где-то в гортани.

– Не нужно, – запротестовала я.

Раньше я была слепа. Не понимала значения взглядов оборотня, они казались мне наполненные ненавистью и призрением, а теперь я видела в них скрытую заинтересованность. Заинтересованность мужчины в женщине.

– Я не хочу ни о чем говорить, – выпалила, совсем смутившись, когда мужская ладонь пригладила мои взъерошенные после сна волосы.

– Даже о сыне?

Какая открытая манипуляция.

– А что с ним?

– Он растет и ему нужен…

– Кто? – спросила я воинственно. Отчего-то я была уверенна, что Адам хотел сказать «отец».

– Другой оборотень. Наставник. Дядя. Пацан скоро научится пользоваться силой волка. Попробует манипулировать тобой, он должен чувствовать рядом с собой кого-то более сильного.

В словах Адама была правда, Миа рассказывала о сложностях воспитания волчонка.

– Нам помогает Миа, – ответила я упрямо. Мужчина улыбнулся. – Как-нибудь справимся.

Господи, да что я такое говорю? Не справлюсь. Уже сейчас Тёма научился мной управлять. Или же просто обострившийся до предела материнский инстинкт не позволял мне видеть на глазах сына слезы?

– Лер-р-ра. – Оборотень сократил ничтожное расстояние между нами. Он остановился в полушаге от меня, я могла поклясться, что чувствовала его дыхание на своем лице.

– Я… – Я собрала последние капли самообладания и подняла голову, взглянув мужчине в глаза. – Я благодарна тебе за помощь. Ты действительно выручаешь. Я не хочу вспоминать о прошлом, – тараторила все-все, что приходила в голову. – Твоя дружба много для нас значит.

Мужчина сжал плотно губы.

– Думаю, ты многому научишь Тёму, когда он подрастет, я ведь не знаю всего. И я согласна, что мужчина важен в жизни мальчика. Но мужчина правильный, тот, что даст ему правильные установки. Научит уважать слабых…

Ой, кажется, моя речь ушла не туда, куда следовало.... Лицо Адама превратилось в статичную маску. Лишь сверхъестественные всполохи выдавали эмоции.

Я прикрыла глаза и захлопнула свой болтливый рот.

– Мне пора, – произнесла я на выдохе. Не открывая глаз, сделала шаг назад. Одеяло больше не спасало от прохлады, и тело сотрясало мелкой дрожью. Я словно покинула уютный кокон. И это чувство мне было знакомо. – Это был ты?! – воскликнула я изобличительно. – Это был ты, – повторила я уже тише, но ноги сами приближали к мужчине.

Оборотень молчаливо отступал, а я шла на него, не понимая, что же буду делать, когда настигну свою цель.

Я забыла, что на мне короткая ночная рубашка, вскинула одеяло, словно плащ, что волочился по земле, невольно открывая себя.

– Простынешь, – прокомментировал мои действия Адам.

– Простыну, и что? Это не твое дело! – Я не могла остановиться. Мы уже находились на середине асфальтированной дороги, когда я вновь набрала в легкие воздуха и громко спросила: – Скажи честно, это был ты?

Адам остановился.

Два крохотных шага, и мой указательный палец упирался в мужскую грудь.

– Это был ты? – спросила я, гордо вскинув голову.

Уже завтра я пожалею об этом разговоре. Злость плохой советник для выяснений отношений.

– Хватит молчать. Признайся.

Неужели я ошиблась?..

Адам молчал.

Ошиблась. Да мало ли, что мне могло показаться. Подумаешь, схожие ощущения и эмоции.

– Да, – коротко ответил оборотень. И только спустя несколько секунд добавил: – Это был я.

– Хм, – нервный смешок вырвался из груди. Я осмотрелась. Мы были на улице одни.

Интуиция меня не подвела, я права. В тот вечер в кафе за мой столик сел не Эрил, а Адам. А я еще удивлялась, как человек может измениться за какие-то сутки. Боже! Все же очевидно. С легкостью складывается, как простейший пример из математики. Не может угрюмый, неразговорчивый, пугающий своей серьезностью мужчина за двенадцать часов научиться обаятельно улыбаться и с легкостью делать комплименты. Если при первой нашей встрече я познакомилась с Адамом, то почему на вторую пришел его младший брат. Что за странные игры?

Этот вопрос я озвучила вслух и замерла в ожидании ответа.

– Это была не игра. – Адам склонился, его взгляд метался по моему лицу. Мужская рука провела по моей щеке, но я не позволила себя касаться. Эти ласковые движения сейчас ни к чему. Да и вообще – ни к чему.

– Это какое-то развлечение у близнецов? Я слышала, как один близнец может заменять другого, и никто не поймет разницы. Да что далеко ходить, в нашем классе один брат сдавал за другого выпускной экзамен.  Наверное, они и на свидания так собирались. А почему, собственно, нет? Очень удобно, – рассуждала я. – Так и вы с братом поступили? Один подменил другого?

В этот момент я чувствовала несвойственную легкость рядом со старшим Лесманом, очень похожую на опьянение. Нужно было давно расставить точки над «i», подойти и высказать все в лицо. Не бояться.

– Поверь, я бы никогда не стал с тобой играть.

– Но все же так произошло.

– Да. Я не хотел.

Какое глупое и стандартное извинение.

– Не хотел? – переспросила я. – Ты можешь чувствовать угрызения совести?

Откуда во мне столько желчи?..

– Изви… – я попробовал загладить свою грубость, но Адам меня перебил.

– Поверь, я не простил себя за свою слабость, – оборотень пустился в объяснения. – Постарайся меня понять. Я слишком долго скрывал свои желания. Зверь… он…

– Слишком долго? – переспросила я, недоумевая.

– Да. Для меня каждая наша встреча была испытанием. Видеть тебя рядом со своим братом… это… я не знаю, что может быть больнее. – Мужчина скривил губы и болезненно рассмеялся. – Не думал, что ты узнаешь вот так. Догадаешься сама.

Даже сейчас Адам был собой. Возвышался напротив меня, подавляя и гипнотизируя своей мощью и звериной энергетикой.